Собака снова человек! - Платов Сергей - Страница 23

Первую неделю меня это даже забавляло, а потом такое положение вещей стало напрягать. Нет, вы не подумайте, я совсем не против мирного препровождения времени, но ведь дело-то тут другое! Где-то совсем рядом бродит неведомый враг, а я ни сном ни духом. Я бы предпочел сперва разобраться с проблемами, а уж потом вкушать все сладости семейной жизни.

Однако ни Сантана (если, конечно, именно у нее имеются претензии к моей рыженькой), ни кто-либо другой никаких попыток достать нас своими черными кознями не предпринимали. Лишь пару раз я почувствовал легкую тревогу, но колокольчик опасности молчал, и тревожное чувство исчезло так же необъяснимо, как и появилось.

Ох, берегитесь, проблемы, я долго ждать не люблю, скоро сам возьмусь за ваши поиски.

Как ни странно, новый виток наших приключений начался с хорошего настроения Антипа. Вот ходил старичок хмурым, словно туча, скрипел потихоньку зубами при виде меня, вздыхал тяжко при упоминании грядущей свадьбы, а тут на тебе, сияет, словно девица на смотринах. Не менял бы стиля жизни, глядишь, и не влип бы во всю эту историю. Однако всё по порядку.

Начну с того, что неожиданно он решил пообедать дома, хотя обычно харчевался где-то не службе. Не могу сказать, что такой его коварный поступок пришелся мне по душе. Я, знаете ли, привык питаться в спокойной, умиротворенной обстановке, а не со старым пнем во главе стола (когда его не было, это место занимал я). Однако я справедливо рассудил, что денек могу и потерпеть присутствие тестя за столом, взял себя в руки и нацепил на физиономию дежурную улыбку. Как ни крути, а старость надо уважать.

Далее Антип повел себя еще более нестандартно. Ну для начала, он ни разу не скривил рот при взгляде на меня. Скажу откровенно, для такого зануды это уже весьма немало. Потом премьер-боярин начал травить анекдоты, причем исключительно пикантной направленности. И если я к такому народному творчеству одношусь очень даже положительно, то Селистена пару раз покраснела словно рак, вываренный в свекольном отваре.

В полном недоумении мы переглядывались с моим мелким солнышком и никак не могли понять, что послужило причиной такого превращения моего тестя, а ее отца из старого зануды в нормального (даже чересчур) старикана.

Но главный сюрприз Антип приготовил на десерт.

— Так когда свадьбу отмечать-то будем? — вдруг выдал премьер-боярин и лукаво подмигнул своей дочке.

От неожиданности моя ненаглядная выронила вилку, а я едва не подавился соленым груздем, который, несмотря на присутствие за столом тестя, я всё-таки решил отправить себе в рот.

— Чего онемели-то? — как ни в чем не бывало продолжал Антип. — Али передумали?

У стороннего наблюдателя вообще могло сложиться впечатление, что именно мы всячески оттягиваем свадьбу.

Первым, как обычно, оклемался я:

— Да хоть завтра.

— Нет, это как-то не по-людски, надо платье справить, приданое пересмотреть, снеди наготовить, гостей оповестить. В общем, чтобы не хуже чем у людей.

Тут уже настал мой черед ронять вилки, а слово взяла моя ненаглядная:

— Так ты, батюшка, не против?

— Когда это я был против настоящей любви?! — даже несколько возмущенно откликнулся Антип.

От такого поворота событий я чуть ли не в первый раз в жизни растерял весь свой словарный запас, и на этот раз выражать бурную радость от услышанного пришлось одной Селистене.

— Папочка, так что, мы можем назначить день свадьбы?

— Конечно! Думаю, в конце лета будет в самый раз. Вы как, не против?

Тут старый хрыч уставился на нас с таким выражением лица, словно именно он был инициатором этой свадьбы. Между прочим, этот же вопрос только что задала Селистена.

— Не против, — еще не веря своим ушам, осторожно ответили мы.

— Ну и прекрасно! — хмыкнул премьер-боярин. — А коли так, то на радостях и выпить не грех по маленькой.

Антип кликнул Кузьминичну и приказал принести медовухи. Теперь настала очередь удивляться старой няньке. Спустя минуту на стол был водружен кувшин пенного меда, и Антип лично наполнил три кубка.

— За любовь! — торжественно провозгласил Антип и, торопливо чокнувшись с нами, отправил в рот содержимое кубка. После чего, будто не видя наши ошарашенные взгляды, он встал из-за стола и, насвистывая какой-то веселый мотив, вышел из комнаты.

Наверное, не меньше пяти минут мы с Селистеной в глубоком молчании смотрели на дверь, которая скрыла от нас Антипа.

— Что это было? — растерянно спросил я и чисто инстинктивно наполнил кубки медовухой (грех не использовать такую возможность).

— Не знаю, — так же растерянно пожала плечами Селистена и тоже чисто автоматически сделала глоток.

— Что бы это ни было, нам только лучше, — резонно заметил я и освоил свою порцию медовухи.

Окончание обеда прошло в гробовой тишине. Мы находились под впечатлением увиденного и думали каждый о своем. Причем моя мелкая настолько сильно задумалась, что даже умудрилась умять кусок жареной свинины. Я, уничтожающий жареную поросятину в любом состоянии, последовал ее примеру, обильно запивая съеденное медовым божественным напитком. Вывел нас из такого состояния всё тот же Антип. Продолжая насвистывать уже новую, но столь же игривую мелодию, он появился в дверях и заинтриговал нас еще больше.

— На ужин меня не ждите, я задержусь на службе. — Заботливая доченька мгновенно подала голос:

— Ничего страшного, мы тебя подождем.

В обычный день в такой ситуации я бы непременно вставил, что процесс питания вещь серьезная и переносить его не стоит, но после того, что выдал тестюшка за обедом, я скромно и интеллигентно поддакнул Селистене. Однако Антип продолжил удивлять нас и дальше.

— Ничего, ничего. Сегодня поедите без меня. Да, кстати, если я ночевать не приду, не волнуйтесь, дела, знаете ли, государственные.

— Небось с Бодуном будете всю ночь указы подписывать?

Вот честное слово, я сказал это просто так, только ради галочки. Мол, зять интересуется государственными делами и прочей лабудой. Однако мудрый политик оказался в житейских вопросах сущим ребенком и одной фразой выдал себя с головой:

— Да нет. Князь сегодня отбыл из города с малой дружиной, дань собирать. Не раньше чем через два месяца вернется. А меня на вечернюю аудиенцию лично княгиня Сантана пригласила.

Глядя, как возмущенно поджала губки Селистена, я пришел к простому как лом выводу — будь ты боярин, будь ты простой мужик, а за языком надо следить. И вообще, в таком возрасте уже пора бы научиться врать, причем профессионально. Вот я на такой ерунде никогда бы не прокололся.

— Так ты что же, в отсутствие князя будешь с Сантаной по ночам совещания проводить? — тоном, не предвещающим ничего хорошего для опростоволосившегося папаши, поинтересовалась Селистена.

И тут Антип добил себя окончательно.

— Да.

От такой простоты я мысленно взвыл. Да как же можно так себя подставлять? А еще премьер-боярином называется! Ну, дело ясное, пока князь будет дань по дальним городкам собирать, Антип решил присоседиться к его жене. Моральную сторону его намерений оставим в стороне, тут я ему не судья, а с чисто мужской точки зрения очень даже понимаю — Сантана дамочка хоть куда. Однако как профессионал на любовном фронте поведение Антипа категорически не одобряю.

Ну что может быть проще: сказал бы, что будет с казначеем готовиться к годовому отчету или, к примеру, с воеводой проводить смотр строя и песни? Сказал — и лети к своей желанной сизым лебедем, кто станет проверять-то? Ан нет, мы, видите ли, честные и предпочли сморозить правду. Ну а за нее придется отвечать, причем перед своей же въедливой дочкой. В какой-то момент я хотел было подмогнуть начинающему ходоку (кстати, поздновато начинает!), но, столкнувшись со стальным взглядом моей суженой, догадался промолчать.

— Батюшка, ты в своем уме?!

— А что такое? — как ни в чем не бывало пожал плечами Антип. — Надо — значит, надо!

— Ах надо? — тихонечко прошипела Селистена. — И ты считаешь нормальным — ночью с этой кошкой облезлой делами всякими заниматься?!