Посол вон! - Платов Сергей - Страница 42

— Да вы не расстраивайтесь! — заметив, что его друзья немного приуныли, и неверно вычислив причину смены настроения, взвился Изя. — Я же со службы не увольняюсь и каждый день буду приходить к нам в «Чумные». Да и поселиться я собрался на соседней улице. Там очень кстати один купец разорился, так что я уже начал торговаться.

— Изя, давай все же вопрос о твоем будущем проживании рассмотрим поближе к свадьбе, — стараясь не улыбаться, решил сменить тему Илюха.

— Давайте, — был вынужден согласиться Изя, героическим усилием воли вырываясь из сладостных дум. — Тогда расскажите мне, как вы тут без меня порезвились. Надеюсь, все прошло по-намеченному?

Рассказ о ночных похождениях был целиком и полностью отдан на откуп Соловейке, как-никак это был именно ее бенефис. Илюха практически устранился от повествования, лишь изредка уточняя некоторые детали, расположившись в кресле с честно выигранным золотым кубком в руке. На этот раз он был наполнен до краев «Изей темным». Мотя тут же перебрался к нему поближе и занял законное место у его ног. Как-никак все произошедшее вплотную касалось и его.

А Любава тем временем разошлась не на шутку. Бывшая разбойница была сегодня явно в ударе и решила вести рассказ в лицах. Она то и дело меняла голоса, металась по комнате, прыгала из стороны в сторону, стараясь наиболее точно передать те или иные моменты ночных похождений. По мере продвижения ее рассказа Изино лицо все больше и больше вытягивалось, а головы Моти то и дело переглядывались друг с другом.

— Тут я не выдержала и напоследок выдала ему: «Свободу женщинам Востока!» — продолжала увлекательный рассказ Соловейка. — А пока он не понял, что произошло, бросилась прочь из терема...

Друзья уже не сдерживали эмоций и просто покатывались от смеха, а Любава продолжала свое повествование в том же темпе:

— А Илюха, скромненько так, прикрылся мочалочкой и как заорет на меня: «Вы что, с Изей обалдели совсем, что ли?!»

Тут Изя неожиданно подскочил со своего места и решительно остановил рассказчицу.

— Ша, гости дорогие, не так быстро. Конечно, образ нашего общего друга в ванной, несомненно, заслуживает особого внимания, но хотелось бы вернуться чуть назад и услышать главное.

— Чего еще? — удивилась Соловейка, которую прервали на самом интересном месте.

— Ты не рассказала, как прекрасна моя Газелюшка.

Соловейка насупилась, завела руки за спину, вскинула носик и гордо заметила:

— Не рассказала, потому что не видела ее.

— Как не видела?! — с болью в голосе простонал Изя, сползая по стеночке. — Ты же знаешь, что она для меня значит. А еще друг называется!

— Подруга, — автоматически поправила Соловейка. — Ну не видела, что тут такого? Просто она... — Любава на мгновение запнулась, но тут же нашла нужные слова: — Просто она на животе спала и лицом к стенке.

— И что, совсем было не разглядеть ее красоты?! — не сдавался влюбленный черт.

— Совсем, — совершенно искренне отрезала Любава.

— А может, можно было...

— Нельзя.

Услышав такой категорический ответ, Изя совсем сник и обиженно принялся изучать трещину в полу.

— Изя, братан, а чего ты расстроился-то? — подключился Солнцевский. — Так это даже хорошо, что Любава ее не видела.

Черт отвлекся от увлекательной трещины и с удивлением уставился на друга.

— Скажи на милость, ну что может путевого сказать одна красивая женщина о красоте другой? Так не лучше лично взглянуть на лицо избранницы, а не теребить Любаву. Она, между прочим, была в тереме у Каюбека с совсем другой миссией.

Одной фразой старший богатырь полностью разрядил ситуацию. Любава, названная красивой, тут же игриво зарумянилась и была явно не настроена на дальнейшую пикировку. Изя также успокоился, и к нему вернулось мечтательно-влюбленное выражение лица. Наконец черт окончательно пришел в себя и поинтересовался у Соловейки:

— Ладно, продолжим разбор полетов. Так на чем мы там остановились?

— На Илюхе в джакузи, — не моргнув глазом отозвалась Любава, на всякий случай покрывшись еще одним слоем румянца.

— А вот с этого момента поподробнее, — язвительно заметил Изя. — Надеюсь, этот тип вел себя прилично?

Соловейка набрала в легкие побольше воздуха, чтобы продолжить свой рассказ, Изя в предвкушении очередной порции веселья хлопнулся на лавку, а Солнцевский лишь улыбался сквозь зубы, давая себе в десятый раз обещание сделать в комнате с джакузи засов...

Наконец рассказ младшего, но весьма шустрого богатыря подошел к концу. Соловейка получила от друзей свою порцию заслуженной похвалы и не менее заслуженных замечаний. Однако в общем и целом первое сольное выступление Любавы было признано успешным.

— Ну что ж, будем считать, что очередной этап нашей реабилитации закончен, — подвел итог Солнцевский. — Остался последний эпизод. Изя, ты как, готов?

— Таки Изя всегда готов! — как пионер отрапортовал черт и, подмигнув Соловейке, переместился в центр комнаты.

Одно мгновение, и перед ними красовался уже не привычный взору «мальчиш-плохиш», а точная копия Любавы.

— Уф... — выдохнула Соловейка, — до сих пор не привыкла к твоим превращениям.

Изя, подбодренный похвалой, подошел к зеркалу. Сквозь наведенный морок в нем просматривался лохматый оригинал, но оценить совершенную метаморфозу было вполне реально. Старый ловелас осмотрел свое отражение и недовольно скривился.

— Никуда не годится, — наконец резюмировал он.

— Чего?! — голосом, не предвещающим ничего хорошего, поинтересовалась Любава. — Это моя внешность не годится?

— Не годится для предстоящей операции, — конкретизировал черт. — В свете возложенной задачи надо немного подкорректировать оригинал.

Несмотря на активные возражения Соловейки, Изя сосредоточился и принялся творить. Для начала объем и без этого пышной груди увеличился на пару-тройку размеров. Филейная часть также весьма значительно округлилась и возмужала. Совершенно логично было, что несколько мешковатый сарафан, скрывающий от окружающего мира все прелести женской фигуры, наоборот, сбросил в объеме пару размеров и на этот раз выразительно подчеркнул все те же прелести.

— Да ты, да я тебя... — начала было Любава, но Изя решительно пресек попытки вмешаться в творческий процесс.

— Не мешай! Вот закончу, тогда и выскажешь свои восторги, — огрызнулся черт, не отвлекаясь от зеркала.

Соловейка хотела бурно возмутиться, но Солнцевский вовремя ее перехватил и до окончания процесса больше не отпускал. Очень уж старшему богатырю было интересно, на какие еще творческие эксперименты пойдет его рогатый друг. А черт, между тем, продолжал изменять внешность Любавы в соответствии с чисто мужской и максимально упрощенной точкой зрения.

Одно мгновение, и разрез был нещадно удлинен рукою мастера.

— Несмотря на общепринятое заблуждение, такой разрез, несомненно, выигрышнее и сексуальнее любого мини, — пояснил свои действия черт. — Все мужчины в душе страстные фантазеры, и даже при мимолетном взгляде на такую красоту автоматически подключается воображение, которое охотно дорисует в голове скрытые взору частности.

— Не знаю, как остальные мужчины, но своей головы ты можешь лишиться, — сурово предупредила Соловейка.

— Обидеть художника может каждый, — отмахнулся Изя и продолжил творить.

Тут черт в несколько штрихов кардинально изменил верхнюю часть картины, и на свет божий появилось шикарное декольте. Ответом на его художество послужил скрип зубов Любавы и невольный вздох Солнцевского.

— А что, по-моему, оно тут в тему, — хмыкнул Изя, подмигнул Солнцевскому и занялся макияжем.

В результате этого щеки порозовели, ресницы увеличились, а глаза оказались искусно подведены. Далее черт распустил волосы у своего морока и в качестве последнего мазка добавил весьма выразительный бантик на том месте, где снизу спина перестает быть спиной. Наконец черт остался доволен увиденным и отошел от зеркала.