Посол вон! - Платов Сергей - Страница 37

— Да и зачем им вообще украшения, ежели под паранджой все равно ничего не видно, кроме глаз? — неизвестно кого спросила она. — Кстати, о парандже!

Тут маленькая нахалка вернулась назад к сундуку и принялась надевать на себя одежду храпящей под пологом Газели.

— Никогда не понимала, как это они умудряются в такой пакости ходить? — опять непонятно кому пояснила свой странный поступок Любава.

С непривычки облачение проходило довольно сложно, но наконец интеллект победил, Соловейка в восточном одеянии подошла к зеркалу, висящему на стене. Некоторое время она рассматривала свое отражение молча, но потом философски заметила:

— Как товарищ Сухов говорил? Восток — дело тонкое! Может, и правильно, что она этот мешок на себе носит.

Только она собралась вернуть хозяйке ее облачение, как с непривычки ноги запутались в этом самом облачении и она грохнулась на пол. В тот же момент дверь резко открылась, и к ней подскочил Каюбек Талибский, собственной персоной.

— Газелюшка моя ненаглядная, ты не ушиблась?

Соловейка, ругающая себя на чем свет стоит, что не убралась отсюда сразу, и уже готовая принять бой, от таких слов даже немного опешила.

— А я стою тут у двери и слушаю, не проснется ли цветок моего сердца. Тебя, наверное, разбудил шум за окном? Так это мои люди побежали помогать тушить пожар. Представляешь, загорелся терем Курвеля Вражинаса!

С этими словами он помог подняться Соловейке, и только в этот момент она поняла, что из-за того, что она надела паранджу Газели, он принял ее за свою дочку. А где же сама-то дочурка? Любава бросила взгляд на кровать и прислушалась. За навязчивой трескотней папаши вполне отчетливо прослушивался басовитый храп несравненной и луноликой.

— Это, несомненно, опять кто-то из банды Солнцевского! — не останавливался Талибский. — Воровство, поджоги, нападения на сонных граждан, это как раз по их части. И как их только при дворе терпят? Подумать только, беглый монах, бывшая разбойница, трехголовая гадина и этот скользкий тип Изя.

Если буквально мгновение назад Соловейка думала только о том, как бы поскорее избавиться от папаши и улизнуть через балкон, то после таких слов эти мысли отошли на второй план, уступив свое место праведному гневу, пополам с возмущением. Так вот, значит, как они относятся к «Дружине особого назначения»!

А Каюбек все не унимался:

— Дикая страна, дикие нравы. Но ты не бойся, этот противный Изя больше никогда не ступит на порог моего дома. Скоро мы вернемся в родную Бухару, и я тебя выдам замуж за сына моего друга, красавца Касыма. Насчет калыма мы уже договорились, так что долго тянуть не будем.

Тут Соловейка окончательно вышла из себя и, стараясь не сорваться на крик, ехидно заметила из-под паранджи:

— Знаете, папаша, если вы еще не заметили, я выросла! И мне абсолютно все равно, о чем вы сговорились со своим дружком, потому что за твоего Касыма я замуж не выйду!

— Газелюшка... — ошарашенный таким отпором, еле смог выдавить Каюбек, — так ведь калым...

— Ха, так для вас, папаша, что важнее, калым или счастье дочки? — продолжала гнуть свое возмущенная Соловейка.

— Э... — протянул посол, изо всех сил пытаясь понять, что произошло с его смирной дочуркой.

— И никаких «э»! — совсем разошлась Любава. — «Дружина специального назначения», конечно, не корзинка с фруктами, но и бандой их называть я не позволю! И вообще, этот самый скользкий Изя не такая уж плохая партия, и я решила принять его предложение и выйти за него замуж! Жить я буду у него, так что вопрос об отъезде на далекую жаркую родину считаю закрытым. А сейчас я отправляюсь к моему любимому.

С этими словами мелкая дебоширка корректно отстранила окончательно обалдевшего папашу в сторону и, гордо подняв голову (насколько это возможно в парандже), проследовала в открытую дверь. Уже покинув помещение, она не удержалась и крикнула:

— Свободу женщинам Востока!

Лимит на удачу явно подходил к концу, и Любава это вполне четко осознавала. Именно поэтому, воспользовавшись замешательством, вызванным ее выступлением, она прошмыгнула мимо оцепеневших евнухов, выскочила из терема, за первым же поворотом сорвала с себя мешающую паранджу и со всех ног бросилась прочь. Примерно в этот момент за ее спиной раздались грозные крики оттаявшего папаши.

«И чего это меня понесло? — пронеслось в голове Соловейки. — Надеюсь, настоящая Газель проснется после таких криков. Если нет, то через несколько минут у ворот „Чумных палат“ будет разъяренный Каюбек со всеми своими людьми».

Тут до ее слуха вполне отчетливо донесся топот множества сапог.

— Разве можно так крепко спать? — уже вслух заметила Соловейка и прибавила ходу, ей было просто необходимо добраться до дома раньше погони.

А в это время ничего не подозревающий Илюха Солнцевский нежился в джакузи, лениво потягивая пивко. Сооруженный Захаром агрегат работал исправно, так что расслабление было окончательным и бесповоротным.

— Удивительно, что Соловейка так и не признала ванну, — вяло констатировал старший богатырь после очередного глотка, — кстати, она что-то задерживается.

Как только старший богатырь сказал это, дверь резко отворилась и на пороге появилась Любава. При виде ее Илюха чуть не утонул от возмущения.

— Ой, ой, какие мы стеснительные! — тут же бросила Соловейка, отводя хитрый взгляд в сторону. — Расслабься, я не смотрю.

— Любава, вы что с Изей обалдели совсем, что ли? — взорвался Солнцевский, максимально погрузившись в бурлящую воду.

— Между прочим, я дала согласие выйти за него замуж! — выдала Любава, с трудом сдерживая слово и смотря в сторону.

— Ч-чего? — не понял Илюха.

— Какой ты непонятливый, право! Но, учитывая твои прошлые заслуги, лично для тебя могу повторить сказанное. Я дала согласие на этот брак, заявила, что переселяюсь на жилплощадь будущего мужа, а сейчас сюда явится разъяренный папаша.

— Изин? — не веря своим ушам и даже несколько подзабыв о пикантности ситуации, переспросил Илюха.

— Почему Изин? — в свою очередь удивилась Соловейка.

От ее щек уже можно было прикуривать, но она продолжала героически смотреть в стену.

— Твой?!

— Совсем ты в своей джакузи мозги промыл, — хмыкнула Любава. — Папаша несравненной и луноликой, Каюбек Талибский.

— Погоди-ка, погоди, — совсем запутался Илюха, — значит, ты выходишь замуж за Изю, а в ярости этот душман?

— Ну да, — кивнула Соловейка. — Я же согласилась выйти замуж от лица Газели.

Чтобы восстановить нарушенное равновесие, Илюха сделал несколько больших глотков пива и снова принялся искать правду в этом странном, запутанном мире.

— Значит, Газель согласилась выйти за рогатого?

— Да нет, — уже начиная злиться на непонятливого богатыря, отмахнулась Любава. — Сама Газель вообще не в курсе происходящего и, судя по всему, в данный момент храпит на своем ложе под балдахином.

— Так почему Каюбек припрется сюда, да еще в ярости?! — совсем теряя нить рассказа, взревел Илюха.

— Судя по всему, чтобы призвать к ответу коварного соблазнителя Изю, и вернуть в отеческие объятия обманутую и наверняка уже немного опозоренную Газель.

Солнцевский глухо застонал, опять с помощью «Феофана классического» попытался собраться с мыслями. Однако мысли после рассказа бывшей разбойницы настолько перепутались, что пиву их распутать было не под силу. Вот когда бы пригодилась его знаменитая фляга. Однако она, похоже, навечно поселилась у Берендея, поэтому пришлось выправлять ситуацию подручными средствами. Илюха окунулся с головой в воду, потом допил остатки пенного блаженства и наконец выдал своему ретивому богатырю:

— Что с тобой произошло, расскажешь позже, в более подходящей обстановке...

— Лично мне обстановка кажется вполне подходящей, — тут же перебила свое непосредственное начальство Соловейка.

— А теперь ответь только на один вопрос, — отрезал старший богатырь, пропустив мимо ушей остроту подчиненной. — Как ты выразилась, «разъяренный папаша» будет иметь ордер на обыск?