Посол вон! - Платов Сергей - Страница 18

Берендей все еще сомневался и замер в нерешительности.

— Там справа рычажок есть, — сказал свое слово Захар. — Все работает прекрасно.

Окончательно сбитый с толку, князь все-таки последовал совету присутствующих и нетвердым шагом направился в указанном направлении. Вернулся Берендей не скоро. Присутствующие за столом даже несколько забеспокоились из-за его длительного отсутствия. Однако опасения оказались совершенно напрасными.

Берендей с каким-то ошалелым видом молча прошел через комнату, так же молча сел и залпом выпил заботливо наполненный Изей бокал. Все с интересом смотрели на него и ждали хоть каких-нибудь объяснений.

— А я думал, что меня в жизни уже ничто не сможет удивить, — наконец изрек он.

— Сможет, — успокоил князя Солнцевский. — Еще как сможет.

— Мы еще и не такое отчебучить можем, — не остался в стороне Изя.

— Да уж, ваша команда совершенно непредсказуема, причем абсолютно во всех областях, от одежды до... — тут Берендей кивнул в сторону малозаметной дверцы. — Никогда не знаешь, чего от вас еще ждать. Может, именно поэтому вас так испугались иноземцы, что даже вместе жаловаться пришли?

Но долго находиться в стадии задумчивости Берендей не стал. Он и сам прекрасно понимал, что момент для этого не совсем подходящий. Пиво, закуска, душевная компания... Что еще нужно для чудесного вечера? И только под самый занавес Берендей нахмурил лоб и отозвал в сторонку Захара:

— А у меня во дворце такую штуку сделать сможешь?

Что и говорить, прогресс шел по Киеву семимильными шагами. По крайней мере в бытовой области. А может, это и неплохо, что ни Солнцевский, ни Изя не имели специальных технических навыков и не пытались двигать историю с помощью паровых машин или, скажем, пороха. Для таких изобретений человечество должно созреть. То ли дело простые, но вместе с тем весьма удобные нововведения, способные сделать жизнь в средневековом Киеве если не лучше, то по крайней мере комфортнее.

Илюха вольготно развалился в новом джакузи и лениво потягивал пивко. До официального восстановления команды оставалась всего пара дней, так что он по совету князя решил в оставшееся время банально побездельничать. Ну не перечить же, в самом деле, непосредственному начальству?

Илюха сделал большой глоток «Забористого» и закрыл глаза. В этот момент он ощущал себя абсолютно счастливым человеком. Счастье оказалось совсем недолгим...

В следующую секунду над ним раздался до глубины души знакомый голос черта:

— Похоже, у нас проблемы.

Солнцевский от неожиданности чуть не подавился.

— Изя, а твои приколисты-родители не учили тебя, что в подобных случаях надо стучаться?

К удивлению Илюхи, черт ничуть не смутился. Наоборот, он невозмутимо снял с вешалки полотенце и протянул Илюхе.

— Не до церемоний, — буркнул он и резко вышел из ванной комнаты, — одевайся быстрей.

Солнцевский озадаченно посмотрел на захлопнувшуюся дверь и торопливо сделал несколько больших глотков пива. Вылезать из джакузи категорически не хотелось. Что это могут быть за проблемы, ради которых он должен выходить из «нирваны»? Еще немного поразмыслив, он все-таки принял волевое решение и с явной неохотой выбрался наружу.

Спустя пять минут он появился в горнице и осознал, что проблемы действительно существуют.

В центре горницы стоял Алеша Попович в сопровождении пятерых богатырей. Изя с Любавой находились тут же, заслонив от них Мотю. Сам же Змейчик вжался в угол и выглядел несчастным и растерянным. Увидев хозяина, он радостно застрекотал, но тем не менее покидать свое убежище не торопился.

— Князь тебя кличет, — хмуро пробасил Попович.

— Здравствуй, во-первых, — заметил Солнцевский и протянул руку.

Сотник заметно стушевался, но тут же собрался и крепко пожал протянутую ладонь.

— А во-вторых, садись и рассказывай, — подчеркнуто небрежно кивнул Илюха и удобно расположился на скамье. — Что произошло и почему приглашение к князю на ковер приносишь мне ты, а не простой вестовой?

Алеша что-то пробурчал себе под нос, но приглашение Солнцевского принял.

— Гореныш твой ночью у посла литовского Курвеля Вражинаса племенных жеребцов порвал, а когда его остановить попытались, двух слуг покусал.

Услышав такое, Илюха удивленно посмотрел на несчастного Мотю. Тот что есть силы замотал головами в знак полного несогласия с выдвинутыми обвинениями.

— Слово? — на всякий случай поинтересовался бывший браток.

Теперь не менее яростно Гореныш закивал в знак согласия.

— Ну вот видишь, это не он.

— Да ладно, есть свидетельские показания, да и посол Тевтонского ордена Фриц Геральд Леопольд Ульрих Витольд Вольф Киндерлихт лично видел, как он вылетал с территории посольства Литовского княжества.

— Мне плевать, что видел этот киндер-сюрприз, но это был не Мотя. Я своему Змею верю.

— Больше Горынычей в Киеве нет, — резонно заметил Попович.

Солнцевский заскрипел зубами, но тут же постарался взять себя в руки.

— Ну а чего тебя-то прислали? — немного успокоившись, поинтересовался бывший борец.

— Так боялись, что буянить начнешь, — тут же признался Попович и густо покраснел.

— Правильно боялись, — хмыкнул Солнцевский. — И что там этот Курвель Вражинас требует? Возместить ему ущерб?

Тут сотник окончательно стушевался. Было видно, что весь этот разговор дается ему с большим трудом. Тем более что в последнее время его отношения с членами «Дружины специального назначения» были практически дружескими.

— Не, он требует немедленного умерщвления Гореныш а.

Услышав такое, Солнцевский выдал длинную витиеватую фразу, в которой оказалось только два приличных слова «я» и «ему». Вообще-то в последнее время в присутствии Любавы богатырь старался вообще не употреблять мат. Но тут, как говорится, случай исключительный, тем более что сама Соловейка была абсолютно согласна с Илюхой.

После того как Солнцевский немного спустил пар, в наступившей тишине вдруг раздался грохот. Это упала в обморок левая голова несчастного Гореныша. Голова средняя и правая оказались посильнее и стойко вынесли такой нелепый приговор.

— Не боись, Мотище, — подбодрил любимца Солнцевский. — Я скорее этого Курвеля умерщвлю, чем с твоей шкуры хоть одна чешуйка упадет.

Малыш с благодарностью посмотрел в глаза хозяина и даже пару раз махнул хвостом, на большее его не хватило.

— Всем оставаться на местах, никуда не уходить, я к князю! — объявил Илюха и в сопровождении Алеши Поповича и богатырей его сотни вышел прочь из дома.

— Вы в своем уме?! — ревел бывший браток, забыв о всяческой субординации. — Убивать несчастную животину за то, чего он не делал!

— Ты не ори на меня, а то сам на плахе окажешься! — не оставался в долгу Берендей. — Все против него: и следы, и свидетели!

— Да сговорились они все!

— Есть еще и независимый свидетель — посол Тевтонский.

— И с ним сговорились! — продолжал гнуть свое Солнцевский.

— Да не могут они сговориться! В настоящий момент тевтонцы с литовцами в контрах.

— Я не знаю, кто с кем в контрах, но Мотя этого не делал! Он мне сам сказал, и я ему верю!

Берендей открыл было рот, чтобы достойно ответить зарвавшемуся старшему богатырю, но остановился на полуслове и устало опустился на трон. После этого он озабоченно похлопал себя по карманам и извлек на свет божий заветную флягу, которую он заиграл у Солнцевского.

— На, — буркнул князь, протягивая ее старшему богатырю.

— Вернуть, что ли, хочешь? — удивился Илюха.

— Еще чего! Глоток сделай, чтобы немного успокоиться.

Солнцевский сделал пару крупных глотков и вернул свою флягу новому хозяину. Тот в свою очередь также приложился к горлышку и торопливо спрятал ее за пазухой.

— Ты пойми, я же сам на месте происшествия был и со свидетелями беседовал тоже сам. Твоего Моти рук это дело.