Самое ценное в жизни - Герцик Татьяна Ивановна - Страница 11

К октябрю приготовила все картины, кроме, естественно, «Дома в заброшенном саду», и принесла в мастерскую. В последний день сентября довольный усердием своей дружины профессор упаковал выставочные картины, устроил для друзей маленький прощальный вечер, и вместе с женой, Верой Ивановной, хорошо владеющей английским и французским, отбыл по маршруту Хельсинки-Стокгольм-Брюссель. Оставшаяся команда, набравшись терпения, осталась дожидаться известий.

Глава четвертая

В субботу в гости к Татьяне приехала младшая сестра. Анастасия с отличием закончила медакадемию, работала отоларингологом в центральной городской больнице их родного города, замуж вышла за хорошего парня, растила двоих детей, и по всем параметрам считала себя вполне состоявшимся человеком. На этом основании считала себя вправе учить жить непристроенную сестру. Вот и сейчас, едва успев снять пальто, оглядела скромную обстановку комнатки, и начала:

– Таня, ну почему ты оставила всё совместно нажитое имущество этому козлу? Ведь вы работали оба, покупали всё вместе! Хотя бы телевизор забрала! Новехонький «Самсунг»! – и с сожалением посмотрела на пустовавший журнальный столик, на котором бы так хорошо смотрелся указанный приборчик.

Никогда не любившая тупо пялиться в экран Татьяна резко вздохнула и постаралась ответить мирно:

– Настя, ты не о себе ли беспокоишься? Боишься, что тебе у меня без любимого теле-еле-видения скучно станет? Прекрасно ведь знаешь, что я ТВ не люблю, так зачем мне телевизор? Я довольна уже тем, что ноги унесла. – И резко сменила тему, давая понять, что не хочет говорить о своем незадавшемся замужестве. – Как дети, родители?

Отмахнувшись от вопроса, гостья с любопытством уставившись на картину с домиком, для лучшего обзора перегнувшись через столик. На скрытое неодобрение сестры безмятежно заявила:

– Да знаю я, знаю, что близко картины не смотрят, что целостная она получается на расстоянии. Просто интересно. К тому же у тебя и вблизи всё понятно, не то что у других. Этот твой профессор говорил, что у тебя мазок какой-то мелкий, что ли.

Таня болезненно поморщилась, услышав столь невежественную характеристику своего стиля, но промолчала. Сестра, немного отодвинувшись, но по-прежнему не отрывая взгляда от картины, соизволила наконец ответить на заданный вопрос:

– С домочадцами всё в порядке! Дети дома, с Генкой, у него сегодня выходной. Родители на даче, решили попариться в баньке. – Сделала шаг назад, чтобы охватить весь пейзаж, и задумчиво протянула: – Какая чудная картинка! Ты не рисовала таких раньше. Такой милый домик, такой… – она с трудом подыскала подходящее слово, – домашний, располагающий, что ли… – порывисто повернулась к сестре, – не подаришь?

Татьяна вздохнула. Отказывать единственной сестре не хотелось. Но и отдать эту вещь она не могла. Она чувствовала, что это – только ее. Предложила компромиссный вариант:

– Давай я сделаю тебе копию?

Сестра вскинула брови – мол, понимаю, эту жалко, но покладисто кивнула головой, снова подошла почти вплотную к картине и завистливо вздохнула.

– Вот место, где женщине хочется жить! От нее прямо веет обещанием тихого счастья! – повернулась к сестре и без паузы спросила: – Ты сегодня ела?

Поскольку было субботнее утро и Татьяна встретила сестру в ситцевом халатике, соврать про обильный завтрак, съеденный в ближайшем кафе, не удалось. В комнате едой тоже не пахло. Она только молча развела руками.

Настя тут же бодро скомандовала:

– Одевайся! Пойдем в кафе! Должен же и у нас, замученных эмансипацией женщин, быть свой праздник! У мужиков – пивные разного пошиба, а мы сейчас оторвемся по полной программе в более приличном месте! С пирожным, мороженым, – она прогундосила это голосом двоечника из известного мультика, – позволим себе приличную дозу красного вина, конфет разных! И к черту всякие там диеты! Отложим борьбу за похудание!

Татьяна понятливо усмехнулась. Сестра постоянно боролась с лишним весом, которого у нее практически не было. Анастасия уверяла, что нет только потому, что она с ним активно борется. Татьяна отдавала должное упорству сестры. Та постоянно сражалась за идеальную фигуру – то сидела на раздельном питании, то испытывала на себе очередную вразпохудательную диету. Периодически срывалась, позволяя питательные излишества, но потом добросовестно каялась, и всё начиналось сначала. Наверное, ей так было интереснее жить.

Пришлось подчиниться. Надела джинсы, теплый джемпер и осеннюю синюю куртку. Одежда, такая удобная и практичная, тут же подверглась осуждению энергичной сестры.

– Татьяна, что ты на себя напялила! У тебя же такая женственная фигурка, а ты ее прячешь, одеваясь, как пацан из подворотни. – Анастасия, наряженная в длинное кашемировое пальто и легкомысленную шляпку, не понимала, что хорошего можно найти в затрапезной старой куртке. – Ну, почему ты не одеваешься соответственно, ведь ты же художница! Ну во что-нибудь этакое, броское, экстравагантное! Ты же красивая женщина, черт побери! Просто в последнее время забыла об этом!

Хозяйка твердо подхватила гостью под руку и вывела на улицу, приговаривая по дороге:

– Вот именно, забыла, и вспоминать не хочу! А одеваюсь я так, как удобно мне, а не так, как хочется кому-то! – и со значением кинула на нее намекающий взгляд.

Сестра нераскаянно замолчала, на время оставив болезненную тему, и они смогли беспрепятственно дойти до кафе с забавным названием, намекающим на соответствующие изменения в их внешнем виде, если они начнут часто сюда наведываться: – «Милый толстячок».

Внимательно изучив меню, Таня взяла себе микроскопическую чашечку черного кофе с взбитыми сливками и пару маленьких венских пирожных, а Настя, на радость шустрой официантке, заказала себе почти весь ассортимент, в том числе по двести граммов хорошего красного вина. Чтобы не огорчать сестру, Татьяне пришлось выпить весь бокал. «Чтобы вывести из организма токсины и радионуклиды!» – как ответственно заявила Настя. Что ж, ей виднее, она врач!

Несмотря на довольно раннее время, в кафе было многолюдно. Столики занимали главным образом родители с детьми и молодежь из окружающих кафе общежитий. Таня быстро съела свою порцию и стала терпеливо ждать сестру, воодушевлено расправлявшуюся с непомерным заказом. Вдруг Настя ближе подвинула стул к сестре и лукаво прошептала:

– Таня, посмотри налево. Только осторожно! Там сидит потрясный парень, и постоянно поглядывает на тебя, несмотря на то, что ты одета как работник соцзащиты при посещении подопечного бомжа.

Татьяна невольно обернулась, заинтригованная восторженными словами сестры. За угловым столиком сидел высокий молодой мужчина. У него действительно было очень выразительное лицо с рельефными скулами и высоким интеллигентным лбом. Татьяна подумала, что ее знакомые скульпторы многое бы дали, чтобы заполучить такую модель. Когда она уже собиралась отвернуться, он вскинул голову, встретился с ней глазами и открыто улыбнулся, сверкнув ровными белыми зубами.

Татьяна смущенно потупилась, не ответив на улыбку. Сестра подмигнула ей, не скрывая воодушевления.

– Симпатичный, правда? Ты давай, не стесняйся! Видела, как он на тебя посмотрел? Улыбнись ему пару раз, и дело в шляпе!

Возбужденно посмотрела на мужчину и запихала в рот целое пирожное. Давясь, с трудом прожевала, бормоча:

– Эх, жаль, что я замужем! Такой редкоземельный экземпляр! – и с намеком кивнула сестре, наставляя на путь истинный. – Но ты – свободная личность, так что действуй!

Почувствовав растущее беспокойство, Татьяна пожалела, что пришла сюда. Настя изрядно любила разного рода малоприличные шалости и рискованные приключения. Вот и сейчас она с неприкрытым интересом рассматривала незнакомца, явно обдумывая очередную попытку свести его с сестрой.

Внезапно Настя встрепенулась, поспешно закинула в рот последнюю ложку мороженого, схватила сестру за руку и потащила к выходу, не давая сказать ни слова. Когда они с размаху налетели на уходящего мужчину, Таня поняла причину дикой спешки.