Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Дружина специального назначения - Платов Сергей - Страница 12


12
Изменить размер шрифта:

— Мастерство не пропьешь и не купишь, — справедливо заметил рогатый, вкладывая очередной камень и окидывая взглядом кипящее поле битвы.

На этот раз от меткой Изиной руки пал волк, который практически добрался до отчаянно сопротивляющегося Змееныша-Гореныша. Черт не поверил своим глазам (что поделать, отвык он от такой сказочной галантности в суетном двадцатом и сумасшедшем двадцать первом веке), но тот оценил неожиданно пришедшую помощь и, несмотря на кипящий вокруг бой, в знак благодарности кивнул ему всеми тремя головами.

— Скажите, пожалуйста, какие мы культурные, — по привычке пробурчал Изя, но было видно, что эта галантность трехголового ему приятна.

После этого он заработал со скоростью скорострельной пушки, и уже через минуту немногие оставшиеся в живых хвостатые санитары леса бросились наутек.

Глядя в глаза удивленной Любаве, которая вполне удачно для нее провела схватку (то есть ее не загрызли), Изя с чувством собственного достоинства и несомненного превосходства заметил:

— И нечего было суетиться, просто мы с Илюхой решили обсудить план предстоящей военной кампании, а не бросаться сломя голову на превосходящие силы противника с ножичком наперевес. Правильно я говорю, заслуженный мастер спорта?

— А то! — смог из себя выдавить бывший борец, смахнув со лба пот и отбросив от себя последнего мертвого волка. — Мы с Изей решили тактику обсудить, а ты сама, сама...

Соловейка заметно покраснела и на этот раз не только от возбуждения после славного боя, но и от стыда.

— Что мы, лохи без понятия? Тут стая травит редкого, реликтового змея, а мы с Илюхой в стороне будем стоять?! Да не для того я несколько лет состою в Гринписе, чтобы на такое варварство смотреть спустя рукава! — понесло Изю.

Тут Солнцевский покрутил пальцем у виска, а Соловейка вполне законно поинтересовалась:

— В каком таком писе ты состоишь?

Изе ничего не оставалось, как тихо выругаться и в очередной раз за последнее время уйти в тень.

Между тем спасенный Гореныш внимательно слушал беседу своих спасителей и в тот момент, когда они замолчали, бросился выражать им свою благодарность.

Как всем известно (точнее, было известно в те далекие времена), Змеи Горынычи были очень умными и продвинутыми земными существами. Их, собственно, и с людьми-то сравнивать было нельзя. Сами посудите, голов три, значит, мозгов в три раза больше, чем у любого, даже самого умного человека. В общем, именно за эту разницу в количестве серого вещества люди и ввели в свой обиход молодецкую забаву — «Ходить на Горыныча», с обязательным отсечением голов у оного и преподнесением их в качестве свадебного подарка своей невесте. Даже оставив за скобками сомнительную ценность такого свадебного подарка, данное людское развлечение может (и должно!) подвергнуться суровому осуждению всего здравомыслящего человечества.

Ну подумаешь, у змеюки летающей мозгов в три раза больше! Так это еще не повод мечами махать. Хорошо еще, что до черных времен Горынычей еще было далеко, и в то время они не видели в человеке (точнее, в его подвиде «добрый молодец обыкновенный») своего главного врага.

Змееныш-Гореныш (это тот же Змей Горыныч, только маленький) бросился к своим спасителям с благодарностью. Опять же, как всем было известно, Горынычи не умеют говорить по-человечески ввиду совершенно убогого строения голосового аппарата, но прекрасно понимают их речь и без особых напрягов могут пользоваться телепатией. Между собой они переговариваются именно с помощью нее, лишь подкрепляя основные мысли красочным пронзительным стрекотанием и выразительным свистом.

Для начала он облизал в три шершавых, теплых языка девушку, которая первая бросилась на его защиту, потом просто, но с явным почтением кивнул черту с обломленным рогом, предварительно лизнув его в руку средней головой (признак глубокого уважения). И уж только в последнюю очередь подошел к широкоплечему богатырю в странной одежде и с огромным золотым крестом на груди.

Мотя (так звали малыша) справедливо рассудил, что это явный лидер и наверняка (судя по кресту) воинствующий монах. Гореныш просто подошел к богатырю, сел напротив, склонил все свои головы перед ним и посмотрел на него всеми своими шестью зелеными глазами с такой преданностью, что у сурового братка защемило сердце.

Раз люди не понимают нормального языка, то уж что-что, а свои эмоции Горынычи научились выражать очень красиво и красочно. Как ни крути, но ему был Мотя обязан жизнью и собирался оплатить странному монаху свой долг сполна.

— Это чегой-то он? — не понял человек.

— Во-во, и он туда же, — недовольно пробурчала Любава. — Как его от волков спасать, так это Соловейка, а как головы склонить, так это, конечно, перед другими. Ну и где, скажите вы мне, справедливость? Все вы, мужики, одинаковые.

— Да это-то тут при чем? — взмолился Солнцевский.

— При том. Даже детям известно, насколько Горынычи могут быть верными, если их от неминуемой смерти спасти. А этот вообще маленький, так что тебе повезло дальше некуда, — противным голоском прогундела Любава и отошла в сторону.

— Да что я сделал-то? — искренне удивился Илюха. — Вижу, ты на помощь трехголовому помчалась, так я и того, помог, значит.

— Между прочим, я тоже не в носу ковырял в это время, — напомнил о себе старый черт.

Долго еще глупые люди обсуждали, почему Гореныша спасали все трое, а настоящую, на всю жизнь благодарность Змей проявил только к Илюхе. Было много версий и теорий, но ни одна из них не была верна.

Просто Мотю было не обмануть: девица искренне бросилась на помощь, но где-то глубоко внутри ее сидела мысль о том, как ей по гроб жизни будет обязан Горыныч. Старый черт, хоть и принял участие в драке, но про себя прикидывал, сколько можно будет получить в городе за чучело Змея в случае неудачного исхода битвы. И только Илюха, хотя и не хотел сперва выручать его, но все равно сделал это, не думая ни об ответной преданности, ни о вероятной выгоде. Именно поэтому Мотя просто лежал напротив своего спасителя и преданно смотрел на него всеми своими глазами.

Наконец люди успокоились, богатырь не выдержал, сел на корточки и погладил по очереди все головы змееныша.

— Он, наверное, есть хочет, — наконец догадался Илюха.

— Вот и еще один нахлебник появился, — буркнул вечно недовольный Изя.

— Да ладно, небось не обеднеем.

— Да уж, не обеднеем... Он ведь в три глотки жрать будет, где нам его прокормить!

— Едят, конечно, все три пасти, но желудок-то один, — справедливо заметила Любава и начала распаковывать припасы.

Женщина (хоть и для того времени весьма странная) всегда остается женщиной, поэтому, несмотря на громкие протесты Изи, Гореныш был накормлен и обогрет. Вот как раз у костра, когда бедный трехголовый сирота по очереди хлебал из котелка ароматную похлебку, и решалась уже давно решенная судьба маленького несчастного Змея.

Конечно, Изя был категорически против того, чтобы взять с собой Мотю. (Змейчик просто внушил своим непонятливым спасителям свое имя, и теперь все его звали именно так, особо не задумываясь, откуда взялось это слово.) Аргументы его, конечно, были весомыми: незнакомый город, отсутствие денежного довольствия, сложности с размещением, неустроенный быт и так далее.

Доводы Любавы были не менее значительными: змей один в лесу пропадет, ест мало, и самый убийственный аргумент — такая скотина всегда в хозяйстве сгодится!

Черт категорически возражал, что, мол, еще неизвестно, как сложится их судьба, и что было бы нечестно приручить вольного Горыныча, а потом бросить его. Мол, сами еще нигде не живем, а уже скотиной обзаводиться стали.

Мотя, конечно, ничуть не обиделся на сравнение его с домашними животными, а только подставлял по очереди Илюхе свои головы, чтобы тот, не переставая, гладил его и чесал за ушами.

Странные эти люди, вот, например, Змейчик уже вполне четко видел судьбы спорщиков и, заглядывая в будущее, довольно улыбался всеми тремя пастями, выпуская из них маленькие, счастливые струйки пара.