Под знаком Близнецов - Серова Марина Сергеевна - Страница 34

Мы стояли на льду примерно в том месте, где совсем недавно ушел под воду «Туарег». И пусть за прошедшие два дня полынью затянуло ледяной коркой, она была не такой прочной, как остальной лед. На это я и рассчитывала.

Лед подо мной мгновенно проломился, и очередь Папая прошла над моей головой. В следующую секунду по льду побежали трещины, и наемник, нелепо взмахнув руками, с головой ушел под воду.

Конечно, он умел плавать. Оказавшись в ледяной воде, мужик испытал нешуточный шок, но не более того. И пусть ботинки, куртка и автомат тянули его на дно, без моей помощи Папай выплыл бы уже через минуту.

Но я не оставила его без помощи. Я подплыла к нему сзади и дернула вниз. Папай попытался лягнуть меня ногой, но под водой движения замедленны, и резкого удара не получится, как ни старайся.

Грудная клетка у него была широкой и вместительной, запас воздуха в легких – основательным, поэтому я обхватила его сзади и резко сжала грудную клетку. Папай забился, пытаясь освободиться, изо рта его поднималась цепочка пузырей – таких громадных, что казалось, будто вода кипит. Все, теперь его легкие пусты. Нужно заставить его глотнуть воды, и побыстрее, а то мне самой уже не по себе.

Подавляя желание вынырнуть на поверхность, я заставила себя погрузиться до самого илистого дна и, стоя на дне, поймала Папая за дергающиеся ноги, как следует потянула вниз… Готово, мой противник невольно втянул воду в легкие. Теперь мне остается только удерживать его под водой так долго, как смогу.

Высоко над нами виднелся просвет – полынья во льду. Я изо всех сил сдерживала порыв оттолкнуться от дна и всплыть. Там воздух, свет, свобода…

Вместо этого я сжала зубы и по колено погрузилась в вязкий ил, таща Папая за собой. Наемник бился, как гигантская пойманная рыба. Перед глазами у меня плавали огненные круги, в висках стучало, ледяная вода резала, как кинжал, легкие судорожно сжимались. Но я все же дождалась, когда мой противник перестал вырываться. Его гигантские руки бессильно опустились, голова свесилась набок. Я разжала объятия, и течение понесло Папая в сторону. Он плыл, не шевеля руками, в стоячем положении, точно обвешанная оружием статуя.

У него был автомат. Но я поняла, что не выдержу больше, кое-как вытянула ноги из вязкого ила и всплыла на поверхность. Я жадно глотнула обжигающий морозный воздух, ухватилась руками за ледяную кромку и повисела так, дожидаясь, пока пелена перед глазами развеется и перестанет судорожно колотиться сердце.

Потом я подтянулась и легла животом на лед. Дважды подо мной обламывалась тонкая кромка, и только на третий раз мне удалось выбраться. Ледяная черная вода показалась мне теплой ванной по сравнению с обжигающим морозным воздухом. Нужно немедленно перебраться в тепло, иначе мне конец. Я бросила прощальный взгляд на полынью. Где-то там автомат Папая, который мне так нужен… Но у меня нет ни малейшего желания нырять за ним.

Я повернулась и побежала к дому – сначала медленно, потому что суставы едва гнулись, а потом все быстрее, набирая темп.

В дом я не пойду – голую и безоружную, меня схватит первый встречный наемник. Да и незачем им знать раньше времени, что я жива. Впрочем, они сами скоро догадаются, что дело нечисто – ведь Папай не вернется… Возможно, они решат, что детина послушал совета Малыша и решил немного поразвлечься со мной, перед тем как пристрелить.

Ноги сами принесли меня к сараю. Там бункер, а в нем тепло, пища и одежда.

Но не могу же я явиться к детишкам голышом?! Мне пришлось поломать голову над этой неожиданной проблемой. Решила я ее просто – в углу были свалены какие-то мешки. Очевидно, Альберт хранил в них удобрения. Я, как могла, вытряхнула остатки смеси из мешка. Так, чем бы проделать дырку в крепкой мешковине? Вон в углу подходящая острая мотыга. Что там у нас еще? Лопата и грабли. Что ж, отлично, в хозяйстве все пригодится!

Я надела мешок через голову и подпоясалась веревкой. Вид у меня был дикий, но хотя бы я могла показаться на глаза детям.

Я подползла к люку и постучала условленным стуком. Крышка немедленно отодвинулась, и в проеме появилась озабоченная мордочка Антона.

– Заходите! – махнул рукой мальчик. Я скользнула в люк, и крышка немедленно закрылась за мной.

В бункере меня встретило восхитительное тепло. Я опустилась в кресло и минут пять просто сидела, наслаждаясь покоем. Наконец я подняла голову. Близнецы стояли по обе стороны от меня и таращились одинаковыми синими глазами. Аня держала на руках Ильича. Старый бульдог смотрел на меня совершенно человеческим взглядом. Он тут был самый старший.

– Женя, кто это там, в доме? – спросила девочка тоненьким голоском. Бедные дети, как же им досталось! Самое главное, что они-то ни в чем не виноваты! Катерина – невольный сообщник своего отца, она в курсе его дел. А близнецы? Им же всего по десять лет! Эти уроды застрелили их отца и сейчас пытают их мать, стараясь выведать, где алмазы…

– Это очень плохие люди. Именно их боялся ваш дедушка, – объяснила я. – Для того чтобы спрятать семью от них, он и построил этот бункер. Вы молодцы, что не вылезли наверх! Я вами горжусь. Настоящие партизаны!

Дети обменялись довольными улыбками.

– Мы видели, что уже двенадцать, а вы все не идете, – пояснил Антон.

– И мы решили: такой человек, как вы, не нарушит своего слова и не опоздает без причины. Поэтому мы поняли – что-то случилось, – сказала Аня. – И мы решили сидеть тихо. А потом мы посмотрели в перископ и увидели во дворе чужие машины.

Перископ!

– Слушайте, мне нужна ваша помощь. Аня, принеси мне поесть – лучше всего шоколадку или энергетический батончик. А ты, Антон, найди мне какую-нибудь одежду, ладно? А я пока посмотрю, что творится наверху.

Я прильнула к перископу. Отличный прибор! Цейсовская оптика… Во дворе царило оживление. Несколько наемников обходили периметр, держа автоматы на изготовку. Так, кажется, исчезновение Папая не прошло незамеченным. И пусть его труп найдут только весной, Давид и Голиаф совсем не дураки. Они понимают, что наемник не мог улететь на родину… Значит, все дружно ищут меня.

Я заметила, что в сторону сарая направляются двое – Мики Финн и Малыш Жанно. Я сделал детям знак сидеть тихо. Наемники довольно долго топтались у нас над головой. Я не слышала их шагов, но вздохнула с облегчением только тогда, когда увидела в перископ удаляющиеся спины. Был момент, когда я всерьез встревожилась – Малыш Жанно подошел вплотную к линзе перископа, и я крупным планом минуты две наблюдала его ботинки. Но все обошлось.

Придется подождать, пока они не закончат искать меня. Я сжевала батончик и выпила чай с лимоном из термоса. Чай дети приготовили сами, поэтому в нем было больше сахара, чем заварки, но горячее питье – это то, что доктор прописал. И кстати, от ледяной воды перестали болеть все ушибы и совершенно прекратилось кровотечение из раны на лбу. «Во всем ищите плюсы, девочки, – любил повторять наш инструктор по подрывному делу. – Минусы найдут вас сами!»

А вот одежды в бункере не оказалось. По крайней мере, подходящей мне по размеру. Не напяливать же комбинезончики близнецов! Ничего, из всех проблем эта – не самая важная. Похожу пока в мешке…

– Кстати, зачем вы притащили сюда собаку? – поинтересовалась я.

– Ильич так просился с нами! Дедушка часто брал его в бункер. Он вообще почти не расставался с Ильичом, тот даже спал у него в комнате. Дедушка говорил: «Ильич – самое ценное, что у нас есть!»

– Почему?! – изумилась я.

– Ну, наверное, потому, что от него пошли все наши бульдоги. Его дедушку – в смысле, дедушку Ильича – наш дедушка вывез из-за границы.

Я подивилась причудам старого дипломата и допила чай.

– Так, мне пора. Сидите тихо и ни в коем случае не вылезайте до тех пор, пока эти люди не уедут. Тогда выждите ровно час, а потом выбирайтесь. Найдите кого-либо из взрослых. Если никого не найдете, ищите телефон и звоните в полицию. Если не найдете телефон… Антон, сколько тут до ближайшего жилья?