Последний вечер (Трудный выбор) - Браун Сандра - Страница 5

Измучившись в постели, смущенная и страдающая, тогда она не понимала, почему заходится сердце всякий раз, когда она вспоминает, что делали губы мистера Чапмана. Шелли всегда раздражало, когда ее бойфренд принимался жадно трогать ее на свиданиях. Но прикосновений мистера Чапмана хотелось еще и еще. Она мечтала о его ласках, нежных прикосновениях, поглаживаниях. Все тело горело от мысли, как он нежно прикасался бы к ее грудям, целовал их. Раздираемая противоречивыми чувствами, она вытирала беспрестанно катившиеся слезы подушкой. Умирала от ужаса и стыда.

– Не ты одна пришла в ужас. Я и сам тогда до чертиков испугался, – тихо признался Грант. Шелли посмотрела на него в замешательстве. Он невесело усмехнулся. – Представляешь, что общество крошечной Пошман Велли сделало бы с учителем, растлившим ученицу? В лучшем случае меня бы ожидала быстрая смерть. Слава богу, нас тогда никто не видел. В первую очередь это волной негодования накрыло бы тебя. Я мог уехать. Ты нет.

– Если я не ошибаюсь, ты уехал вскоре после этого.

Она до смерти боялась возвращаться в школу после тех каникул. Как она посмотрит ему в глаза? Но еще до первого урока она узнала, что мистер Чапман в школе больше не работает. Он уволился, чтобы занять должность консультанта Конгресса в Вашингтоне. Все знали, что он занимается преподаванием в ожидании места в столице, но были удивлены столь внезапным отъездом.

– Да. Отправился в Оклахому, докучал всем вокруг, пока мне наконец не подыскали работу. В школу я вернуться не мог.

– Почему?

Он пронзил ее зелеными глазами оттенка мха. Потом заговорил, тихо и страстно:

– Тогда ты была невинна, Шелли, но сейчас-то должна понимать истинные причины моего отъезда. Тот поцелуй был совсем не похож на братский. У меня и в мыслях никогда не было так к тебе прикасаться, тем более целовать. Поверь! У меня никогда не было развратных намерений ни к одной из учениц. Но когда ты оказалась у меня в объятьях, во мне что-то перевернулось. Это было похоже на солнечный удар! Ты перестала быть моей ученицей и превратилась в желанную женщину. Я сомневаюсь, что смог бы дальше воспринимать тебя как школьницу.

Шелли подумала, что сейчас умрет, в груди больно кольнуло. И она просидела, замерев, достаточно долго, сквозь пелену услышала его вопрос:

– Ты закончила? Еще кофе?

– Да. В смысле да, я закончила, но нет, спасибо, больше не надо.

– Пошли.

Он встал и придержал ее стул. Она быстро поднялась, стараясь к нему не прикасаться.

– Ух, – выдохнул он, толкая тяжелую дверь и пропуская ее наружу, – свежий воздух.

– Здравствуйте, мистер Чапман.

Какая-то студентка остановилась поговорить с ним по дороге в кафе с тремя подругами. Сильно накрашенные глаза, широкие полные губы, покрытые ярко-красным блеском, завитые волосы, уложенные в высокохудожественный беспорядок. Шелли заподозрила, что джинсы сшивали прямо на ней: ни одна молния не выдержит подобной нагрузки. Пышный бюст под трикотажным свитером не был обременен нижним бельем.

– Здравствуйте, мисс…

– Циммерман. Понедельник, среда и пятница, в два часа. Вчера была просто прекрасная лекция, – проворковала она, – я взяла в библиотеке книги, которые вы рекомендовали.

– А вы их прочитали?

Девушка на мгновение отвела взгляд, застигнутая вопросом врасплох. Затем томно улыбнулась, решив обратить все в шутку:

– Уже начала.

– Отлично. Когда закончите, буду рад услышать ваши впечатления.

– О, непременно поделюсь. Непременно.

Ее хитрый взгляд оценивающе скользнул по Шелли.

– Увидимся, – бросила она и отправилась в кафетерий.

Они прошли полквартала по тротуару вдоль книжного магазина, когда Грант беспечно спросил:

– Без комментариев?

– По поводу? – уточнила она.

– Заинтересованности некоторых студентов.

Шелли посмотрела на него с нескрываемым сарказмом.

– Уверена, у мисс Циммерман множество увлечений, но сомневаюсь, что к ним относится схоластика…

Он засмеялся, взял ее за руку и повел дальше.

– Где твоя машина?

– Я сегодня пешком.

– Похвально. Куда идти?

Самым безопасным, разумным и простым решением было бы расстаться немедленно. Шелли Робинс всегда выбирала самый безопасный, разумный и простой путь. Остановившись и повернувшись к Гранту, протянула руку в знак прощания:

– Спасибо, я вполне могу дойти одна.

– Не сомневаюсь. Но я хочу проводить тебя.

– В этом нет необходимости.

– Кто спорит?

– Лучше не надо.

– Почему?

– Ты преподаватель, а я студентка, – сказала она, изо всех сил стараясь на расплакаться. Слезы душили ее по непонятной ей самой причине.

– Как и прежде. Тебя это тревожит?

– Думаю, да. Да.

– С одной существенной разницей, Шелли. На этот раз мы оба взрослые люди.

Она молчала, прикусив нижнюю губу. Он воспользовался ее нерешительностью и усилил напор:

– Поверь, последнее, что мне нужно – это скандал. Меньше всего я хочу скомпрометировать тебя или себя.

– Поэтому нас не должны видеть вместе на территории университета.

Ее позиция в университете была, мягко говоря, нетвердой. Она не хотела рисковать. Помимо его проблем следует осознавать, чем его новое появление в ее жизни чревато для нее.

Нет. Она больше не попадется в эту ловушку. Это может окончательно разрушить ее жизнь. Зачем она вообще позволила ему заговорить о том поцелуе, она не понимала сама, но…

– Мне нужен друг, Шелли.

Она подняла голову, принялась разглядывать морщинки у его губ и глубокую борозду между бровей. Ему приходилось страдать, он познал несказанные страдания и мытарства. Если бы он сделал ей романтическое предложение, она бы отказала ему. Наверное. Возможно.

Но на простое, достойное сочувствия предложение дружбы ответить отказом было трудно. Он стал своего рода знаменитостью, да. Но еще он оказался жертвой собственной славы. Таким знаменитостям, как он, нелегко завести дружбу с простыми людьми, живущими обычной жизнью. Это было снобизмом наоборот. Несомненно, он одинок.

Она заглянула в привлекательные, умные глаза и увидела намек на неуверенность в себе.

– Хорошо, – мягко согласилась она и отправилась дальше. Он зашагал с ней в ногу.

– Какая у тебя специализация?

– Банковское дело.

Он резко остановился.

– Банковское дело?

Она тоже остановилась.

– Да, банковское дело. А что ты ожидал услышать? Домоводство? – в ее голосе послышалась нескрываемая резкость. Неожиданно он громко рассмеялся.

– Что ты! Я же не шовинист. Просто я не представляю тебя скучным банковским служащим в сером костюме.

– Надеюсь, такого не случится, – с облегчением вздохнула она. Они снова двинулись вперед. – Я хочу специализироваться на банковском деле, но привнести собственное видение. Во многих банках сейчас появились отделы, обслуживающие женщин. Среди клиенток банка большинство бизнес-леди, ведущих собственные дела, или разведенные, или вдовы, которым впервые приходится сталкиваться с денежными операциями. Часто они не знают элементарных вещей: как вести баланс, открыть сберегательный счет или взять кредит. Хочу разработать регламент работы служб банка с подобными клиентками.

– Искренне одобряю твою затею, – ответил он, положа руку на сердце, – отличная идея.

– Спасибо. – Она сделала реверанс.

На улице было пусто. Солнце село, и небо окрасилось в бледные оттенки индиго. Дубы и вязы росли по краям тротуара и шелестели отполированной прохладной осенней погодой листвой, создавая атмосферу интимности. И действительно, какая-то парочка не смогла противиться романтике, разлитой в воздухе.

Шаги Гранта и Шелли гулко звучали на потрескавшемся, заросшем мхом асфальте. Они приблизились к паре. Девушка прижалась спиной к стволу, юноша наклонился к ней. Он широко расставил ноги вокруг нее. Их головы были запрокинуты, губы соединились в поцелуе. Они крепко обнимали друг друга.

Шелли пристыженно косилась на них. Бедра мужчины медленно колебались в такт поцелую, рука женщины опустилась ниже его талии, прижимая его ягодицы плотнее, словно требуя, чтобы он уступил ее желанию. Кровь хлынула Шелли в лицо, залила его яркой краской. Она рискнула краем глаза посмотреть на Гранта и со смущением обнаружила, что он внимательно наблюдал за ее реакцией. Он криво улыбнулся и ускорил шаг, пока влюбленные не остались далеко позади.