Сага об Эрлинге - Марков Александр Владимирович (биолог) - Страница 9

Нанук говорит:

– Торбьёрг, моя жена, обучила меня языку тунитов. Благодарю тебя за подарки. Они не хуже тех, что ты привозил в прошлый раз. А теперь, если ты хочешь что?нибудь сказать мне, то говори.

Паль сказал:

– Государь, я приехал, чтобы просить вашей помощи. Эрлинг, тот юноша, которого вы захватили в Вестрибюгде еще мальчиком, вернулся в наше селение. Он оказался большим разбойником и очень досаждает нам. Он уже убил многих достойных людей, а мы никак не можем его поймать. Он скрывается где?то на ледниковом плато, но эти места нам совсем не знакомы, и мы опасаемся туда ходить. Мы просим вас, государь, помочь нам изловить этого мятежника.

Нанук сказал:

– На свою беду ушел от нас Нанаут. Он мог бы стать хорошим охотником. Инуиты любили его и считали своим. Но он отверг нашу дружбу и вернулся к своему народу. И вот теперь туниты гоняются за ним, как за бешеным псом. Жаль мне его, но он сам выбрал эту тропу. Уходи прочь, трусливый тунит. Нанук не станет тебе помогать, а самим вам никогда не одолеть Нанаута.

Паль сказал:

– Дело это касается не только нас, государь. Известно ли вам, что собирается делать Эрлинг после того, как расправится со своими врагами в Вестрибюгде? Он хочет поехать на север и изгнать из страны всех инуитов и других скрелингов. Говорят, он поклялся не стричь волос и бороды до тех пор, пока в Гренландии останется хоть один инуит.

Нанук сказал:

– По?моему, ты лжешь, тунит. Зачем Нанауту воевать с нами?

Паль сказал:

– В этом нет ничего удивительного. Ведь вы убили его отца, а у нашего народа есть такой обычай: чтобы отомстить за отца, сын должен убить не только того, кто нанес удар, но и всех его родичей и друзей. Эрлинг же считает, что все скелинги друг другу друзья и родичи. Есть также и другая причина. Чтобы совершать свои разбойные дела, Эрлингу нужна была дружина, а он не знал, как ее собрать. И вот что он придумал: он обещал всем, кто пойдет с ним, что они сначала подчинят себе Вестрибюгд, а потом изгонят из страрны скрелингов и будут одни распоряжаться во всей Гренландии. Многие поверили Эрлингу, и он собрал большое войско. Поэтому теперь ему придется выполнять свои обещания, хочет он того или нет, ведь иначе он потеряет дружину. К несчастью, в нашем селении хватает всякого сброда, так что сила Эрлинга постоянно растет. Сейчас с ним еще можно справиться, но кто знает, что будет после? Мы должны поспешить, если хотим спасти свои народы от больших несчастий.

Нанук долго молчал, а потом сказал:

– Нелегко нам будет бороться с Нанаутом. Ведь он постиг тайны колдовского дела. Сам Иггнануак, великий колдун нашего племени, обучил его всему, что умел сам. Теперь Эрлингу не страшны никакие раны. Однако Нанук знает выход. Если мы убьем всех людей Нанаута, он останется один. а когда человек остается один, он не может прожить долго, даже если он колдун. Вот что я решил: я поеду в твое селение и возьму с собой сорок воинов. Ты покажешь нам этот ледник, где скрывается Нанаут. Тогда мы убьем всех людей Нанаута. За это ты дашь нам столько крашеной одежды, мехов и железного оружия, чтобы хватило каждому человеку в моем племени. Но знай: я согласился не потому, что ты убедил меня, и не потому, что мне захотелось тунитского добра. Нанаут убил двух охотников и украл мою лучшую жену, так что я должен отомстить ему. А теперь уходи, тунит. Мы прибудем в начале зимы.

Паль поблагодарил конунга и отправился в обратный путь. Он пробыл в море три дня и благополучно вернулся в Вестрибюгд. Люди много говорили о его поездке, и некоторые находили странным, что священник вступил в сговор с язычниками.

VIII

Эрлинг узнал о плавании Паля к скрелингам и пришел в ярость.

Он сказал:

– Не ожидал я от него такой подлости, хоть он и поп. Боги покарали меня за нерешительность. Давно надо было уничтожить в Гренландии эту заразу. Поедем сегодня же все вместе и убьем негодяя, который хочет поссорить меня с инуитами!

Люди Эрлинга стали говорить, что у них не поднимется рука на священника. Тогда Торбьёрг сказала Эрлингу:

– Ты должен созвать людей и поговорить с ними начистоту. Лучше пусть те, кому с нами не по пути, уйдут теперь, чем предадут нас после.

Эрлинг сказал:

– Так я и сделаю.

Потом он собрал всю свою дружину и сказал:

– Пришло время открыть вам, кто я и каковы мои намерения. Вы мне все равно что братья, и я не хочу ничего скрывать от нас. Вы должны знать, кто наши главные враги, и для чего мы начали эту войну. Те из вас, кому не по нраву придется то, что я скажу, могут уйти: я никого не стану удерживать. Когда мне было девять или десять зим и я еще жил с отцом в Бьёрнарстадире, мне приснился такой сон. Я увидел, как некий человек с ярко?рыжими, как у меня, волосами и бородой подъехал ко мне в золотой колеснице. Он приветствовал меня сказал: "Вот мы и встретились, Эрлинг, возлюбленный сын мой". Я спросил этого человека: "Кто ты, чужеземец?", потому обликом он был непохож на простых людей. Тот сказал: "Слышал ли ты о Торе, сын?" Я ответил, что мне приходилось о нем слышать. "Теперь ты можешь его видеть, – сказал незнакомец. – Да ты и сам, верно, узнал меня, ведь я твой отец. Слушай меня внимательно, Эрлинг, и запоминай мои слова. В давние времена мне приходилось подолгу жить и в Норвегии, и в стране готов, и в Исландии. Я любил посещать и эту страну. Но вышло так, что люди забыли меня и пошли ложным путем себе на погибель. Тогда мне пришлось покинуть Мидгард [35] и удалиться на небо. Меня долго не видел ни один человек здесь, на земле. И вот я решил вернуться в Срединный мир, и захотелось мне поселиться в Гренландии. Вот уже десять зим, как я здесь. Многие жены в Гренландии родили детей от меня, и ты – первый из них и самый любимый. Норны сулили тебе славную жизнь и великие свершения. Знай же, что тебя ждет. Пройдет немного времени, и ты попадешь в плен и будешь жить у чужого народа восемь зим. Потом ты вернешься сюда и отыщешь своих братьев, моих сыновей. Ты станешь их предводителем и поведешь их к победам и славе. Никто не устоит перед вами. А больше я ничего не скажу тебе, потому что принимать решения и действовать ты должен сам. От тебя одного зависит, останусь ли я здесь или снова удалюсь в Асгард. [36] " Тор сказал все это и поскакал прочь, и я обернуться не успел, как он исчез. Теперь, братья, вы узнали кое?что новое не только обо мне, но и о себе. Возможно, кто?то из вас думает, что я лгу. Пусть он встанет и скажет мне об этом, тогда я замолчу и вы не услышите от меня больше ни слова.

Воины сказали, что верят ему и хотят, чтобы он продолжал.

– Одно только странно: как это может быть, что все мы – сыновья Тора. Ведь мы знаем своих отцов, и по каждому видно, что он обликом похож на отца. Да и рыжий из нас ты один.

Эрлинг сказал:

– Я, как и вы, долго не мог этого понять. Но потом мне довелось встретиться с одним мудрым человеком, который объяснил мне, в чем тут дело. В племени инуитов, где я жил в плену, был колдун по имени Иггнануак. Я обучался у него колдовскому делу, и он любил меня, как сына. Однажды я рассказал ему об этом сне и спросил, не сможет ли он его разгадать. Ведь сны подобны кеннингам: снаружи один смысл, внутри – другой. Иггнануак ответил, что знает тайный смысл моего сна. Вот что он сказал. Есть в небе, кроме обычных звезд, еще и другие, непохожие на остальных. Свет их невидим, а сами они черны, и поэтому мало кто из людей знает о них. Только самые мудрые и искусные колдуны могут увидеть такую звезду, когда она вспыхивает в небе. Случается это всего один раз в две или три сотни зим, и на очень короткое время. И вот что еще нужно сказать об этих звездах: они загораются только над одной страной или одним местом, тогда как прочие звезды светят повсюду. Колдуны народа инуитов называют эти звезды "Анга", что значит "дух". [37] Там, где загорелась черная звезда, вскоре начинают рождаться люди, непохожие на своих отцов. Одни народы называют таких людей детьми божьими, другие – пророками и святыми, третьи героями, четвертые – разбойниками. Иггнануак сказал, что правильнее называть их "дети звезды". Люди эти отличаются мужеством, великой жаждой славы и беспокойным духом. Они рождены для больших свершений. Народы, в которых они рождаются, из слабых и робких становятся воинственными и непобедимыми. Но горе тому народу, который отвергнет родившихся в нем детей звезды. Такой народ обречен на гибель, или того хуже, на жалкую и бесславную жизнь. Иггнануак сказал мне еще много мудрых слов о черных звездах и тех людях, которые под ними рождаются. Я узнал, что одна из таких звезд вспыхнула пятьсот зим назад над страной, где в то время жили инуиты. Это отсюда далеко на юго?западе. С тех пор дети звезды и их потомки проложили инуитам путь на восток и на север, так что они покорили соседние народы и сумели освоить пустынные северные земли, где до них не жил ни один человек. Потом речи Иггнануака сделались так темны, что я почти перестал их понимать. Тогда я напомнил ему о своем сне. Иггнануак сказал: "Вот что означает твой сон. Рыжебородый бог, которого ты называешь Тором – это Анга, то есть дух, или же черная звезда. Видимо, в давние времена Анга загорелась над страной тунитов, и ваш народ стал великим и славным. Но вскоре потомки героев утратили гордый дух своих предков и стали пугливыми, слабыми и никчемными людьми. Верно ли я сказал, Нанаут?" Нанаутом прозвали меня скрелинги, когда я был у них в плену. Я ответил: да, все это так. Наши предки ходили в далекие морские походы, открывали новые земли и держали соседние народы в великом страхе. Никто не мог устоять перед яростью викингов. Ныне же мы ослабели и обленились, а наше оружие заржавело и покрылось пылью. Иггнануак сказал: "Твой сон открыл мне еще и другое. Перед тем, как ты родился, Анга вспыхнула над Вестрибюгдом. Ты – сын звезды, Нанаут. Когда?нибудь ты покинешь нас и разыщешь в родном селении своих братьев?героев. Вместе вы сможете вернуть народу тунитов былую славу." Вот что сказал мне Иггнануак. Теперь вам известно, что боги предоставили нам возможность исправить ошибки предков. Наши сила и мужество не должны пропасть даром, как это случилось с викингами прежних времен. В том, что ныне в Норвегии, Исландии и Гренландии совсем не осталось героев, повинны двое: святой Олав конунг [38] и женщина по имени Гулльвейг. [39] Ради золота уходили дети звезды в викингские походы, и многие сотни их погибали напрасно. Они растратили впустую тот дух, который вселила в них Анга, потому что хотели лишь одного: награбить побольше добра. Но худшие времена настали, когда Олав конунг и его приспешники сделали христианство законом в северных странах. Не стало викингов, перевелись скальды, и суетны стали сердца людей. Старая вера вселяла в наших предков мужество, новая же развратила и изнежила их. Я не знаю, кто в этом повинен: Христос или попы, но знаю другое: лучше нам не знаться ни с тем, ни с другими. Теперь вы можете сами увидеть, что творят ревнители новой веры. Паль священник поехал к скрелингам и оклеветал меня. Из?за него мне придется воевать с инуитами, а ведь я не держал зла на этот народ и собирался жить с ним в мире. Какие еще подлости должен совершить этот поп, чтобы мы наконец решились сделать с ним то, чего он давно заслуживает? Мне нечего добавить к тому, что я сказал. Пускай теперь каждый из вас сам решит, что для него лучше: остаться со мной или вернуться и служить попам и предателям.