Сундук старого принца - Гнездилов А. В. - Страница 2

«Я не премину поместить среди этих наставлений новоизобретенный способ рассматривания; хоть он и может показаться ничтожным и почти смехотворным, тем не менее он весьма полезен, чтобы побудить ум к разнообразным изобретениям. Это бывает, если рассматриваешь стены, запачканные разными пятнами, или камни из разной смеси. Если тебе нужно изобрести какую-нибудь местность, ты сможешь там увидеть подобие различных пейзажей, украшенных горами, реками, скалами, деревьями, обширными равнинами, долинами и холмами самым различным образом; кроме того, ты можешь там увидеть разные битвы, быстрые движения странных фигур, выражения лиц, одежды и бесконечно много таких вещей, которые ты сможешь свести к цельной хорошей форме…» (Леонардо да Винчи. Суждения о науке и искусстве. СПб.: Азбука, 1998. С. 58.)

От автора

Любезный друг Читатель!

Позволь мне обратиться к тебе с приветствием как к давнишнему знакомому, хотя мы с тобой, возможно, и не встречались так давно, что почти никогда.

Тем не менее мне хочется верить, что мы нашли друг друга: ты — меня, я — тебя. И так славно, что мы можем с тобой побеседовать. Так же как и я, ты, наверное, понимаешь, что в этом тесном мире все-таки трудно, а иногда почти невозможно сохранить или найти собственный мир, свою планету, где можно разговаривать на одном языке, верить в одну истину, радоваться красоте, которая раскрывается только для твоих глаз.

Наверное, без околичностей можно было бы начать этот мир миром Детства, ибо каждый приходит в мир со своими глазами, ушами, сердцем, а порой и памятью. Именно в детстве из уст матери, отца, дедушки или бабушки сыпятся золотые камешки, из которых можно построить замок, дворец или вымостить дорогу будущего.

Мир движется по спирали. И как на пластинке, в первые семь лет прокручивается сюжет всей жизни, где присутствуют любовь, становление, разочарование, утраты, которые в следующие семилетия повторяются на иной сцене, с иными действующими лицами. Так вот случилось и со мной.

Будучи ребенком, пришедшим в мир в военные годы, я, конечно, впитал в себя тревоги, горечь и волнения того времени. Но чтобы я не сломался, моя матушка дарила мне россыпи стихов и песен замечательных дней нашего прошлого. То были песенки Вертинского о далеких островах, о Сингапуре, о жизни маленьких и больших мечтателей, чьи романтические грезы порой сказочно воплощались в жизнь.

Среди прочих запомнились мне в ту пору стихи А. К Толстого. Они легли в мою душу и стали колеей, по которой покатилась моя жизнь. С улыбкой я вспоминаю протесты отца: «Нина, что ты рассказываешь ему?.. Замки, смерть, привидения?» — «Да ведь он маленький, все равно ничего не понимает. Для него важен ритм слов и музыки, под который он и заснет», — отвечала она.

В самом деле, свои колыбельные напутствия матушка часто сопровождала игрой на пианино.

Так вот, Друг мой, позволь приведу тебе слова одного из любимых стихотворений, определивших мою судьбу.

Вот по этой страшилке и стала выстраиваться моя жизнь. Первое — это старинный замок, который я увидел и разрисовал всеми красками своего воображения. В дальнейшем меня всегда тянуло к старине, к рыцарским доспехам, картинам, ко всей атрибутике тех славных поэтических времен. И я частичку за частичкой собирал свой Замок старинные ключи, веера, рапиры, остатки доспехов. Моему сказочному Замку немало помогала профессия моей матушки. Она была скульптор. И я даже родился в чудесном месте по улице Декабристов, в Доме Сказки, как его звали старые петербуржцы. Его фасад был украшен цветным панно по сюжетам Билибина — известного иллюстратора русских сказок В этом доме у матушки была мансарда, где мы жили. Во время войны дом сгорел, но среди руин, под самой крышей, сохранилась висящая в воздухе детская кроватка, которую мне показывала матушка. Конечно, ты догадываешься, что это была моя колыбель.

В дальнейшем я все-таки продолжал жить в мансарде, где была чудесная башня, возвышавшаяся над окрестностями. В те давние времена она была покрыта черепицей и являла собой образец архитектуры северного модерна. Стены дома были облицованы серым гранитом и напоминали обожаемый мною замок.

Когда я стал старше и мог располагать своими средствами, я принес в дом маскарадные костюмы, и много людей приходило и приезжало в гости, чтобы принять участие в карнавальных вечерах. Так постепенно выстроился Замок.

Теперь второй объект моих увлечений. Это была принцесса, и конечно, она была больна, нуждалась в помощи и спасении. Подспудно это повлияло на выбор профессии. Я стал доктором.

Чтоб не порвалась сказочная нить, которая вела меня с детства, я выбрал педиатрию. Кому как не детям нужны были сказки. Они не только подталкивали воображение, они помогали перенести и победить самые отчаянные ситуации. Мой первый хосписный опыт случился именно тогда. Умирающий мальчик попросил меня рассказать сказку. Как только его сознание уходило, я порывался встать и позвать сестру. Чтобы сделать уже фактически не нужные уколы. Но он тотчас же приходил в себя и шептал: «Дяденька — дальше…» Я продолжал, и все повторялось, пока он не умер у меня на руках. А я все продолжал говорить в страхе оттого, что он опять вернется и будет просить у меня продолжения. Только позднее я понял, что ребенок воспользовался моим присутствием и сказкой для того, чтобы уйти от реального приближения смерти. В те давние годы я сочинял и рассказывал много историй и заслужил прозвище от детей, которые называли меня Балу. А позднее присоединилось еще одно прозвище — Старинный приятель, в основании чего явилась моя любовь к старине и дружеское расположение к окружающим. Увы, мое общение с детьми вскоре окончилось. Судьба перенесла меня в психиатрию, а затем в психотерапию. Наконец, волею судьбы я оказался в хосписе. Среди уходящих людей, И тут снова возродилась связь с детством. Я обнаружил, что внутренний ребенок, который живет в каждом человеке всю его жизнь, в минуты печали и утраты может приходить на помощь и старикам. Сказки, оказывается, нужны взрослым так же, как и детям. И конечно, одна из ипостасей сказки — чудо — случается в жизни каждого человека, особенно русского. Не зря только в нашем языке существует этакое нелогическое словечко — «авось».

Вместе со сказкой нередко к нам возвращаются куклы. О, это особый мир наших старых друзей, которые в свое время охраняли нас от страха темноты, разделяли досуг, рассеивали одиночество. Они несли в себе магию любви, оберегали нас от дурных влияний, соединяли с миром наших предков, учили взаимоотношениям через игры, нередко предлагаемые нам родителями. Я вижу легкую снисходительную улыбку на твоих губах, мой милый Друг.