Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Выкуп за мертвеца - Питерс Эллис - Страница 6


6
Изменить размер шрифта:

Теперь пленник сидел на каменной скамье выпрямившись, с разинутым ртом. Его красивое лицо стало совсем детским. Пристально глядя на Кадфаэля, он судорожно сглотнул и густо покраснел.

— Я втрое больше валлиец, чем ты, дурачок, — сказал Кадфаэль, остывая, — и, насколько могу судить, втрое старше. А теперь переведи дух и отвечай, но только по-английски, иначе, клянусь тебе, заговори ты со мной еще раз без крайней необходимости по-валлийски, я тут же уйду и оставлю тебя наедине с твоей глупостью, а это невеселая компания. Ну как, мы поняли друг друга?

Некоторое время юноша колебался, готовый прийти в ярость, так как не привык к подобному обращению, но затем откинул голову и расхохотался над собственной глупостью, восхищаясь хитро расставленной ловушкой. К счастью, природа наделила его добродушием, поэтому он не был безнадежно испорчен.

— Вот так-то лучше, — вымолвил обезоруженный Кадфаэль. — Конечно, можно насвистывать и важничать, но зачем притворяться, что ты не знаешь английского?

— Еще день-два, и я бы узнал, что меня ожидает. Мне хотелось сориентироваться.

— А нахальство должно было придать тебе сил? Не стыдно ли поносить святых женщин, спасших тебе жизнь?

— Я не ожидал, что кто-то меня поймет, — возразил пленник и тут же великодушно признал: — Согласен, это нехорошо. Но птица, попавшая в сеть, готова клюнуть любого от досады и желания вырваться на свободу. И потом, я не хотел произносить ни слова, пока не раскушу тех, кто взял меня в плен.

— К тому же ты не хотел, чтобы узнали, кто ты такой, боясь, что за тебя запросят большой выкуп, — проницательно предположил Кадфаэль.

Темноволосая голова опустилась. Юноша взглянул на собеседника, явно прикидывая, чего не стоит говорить, но потом слова хлынули потоком.

— По правде говоря, еще задолго до нашего налета на женский монастырь меня сильно беспокоила вся эта дикая затея. Овейн Гуинеддский ничего не знал о войске своего брата, и он будет недоволен нами, а когда Овейн недоволен, тут уж держись. Я поступил опрометчиво, ввязавшись в это дело, и теперь сожалею об этом. Я не хотел причинять вреда вашим монахиням, но как же мне было держаться в стороне? А потом я позволил взять себя в плен горстке старух и крестьян! Да я стану посмешищем у себя дома! — Юноша пожал плечами и добродушно усмехнулся при мысли о том, как над ним будут потешаться. Тем не менее такая перспектива явно была для него мучительна. — Если Овейну придется заплатить за меня большие деньги, это тоже для меня плохо. Он не из тех, кто легко расстается с золотом, чтобы выкупать дураков.

Этот молодой человек определенно был лучше, чем показалось на первый взгляд. Сначала он ругал других, а теперь честно и мужественно перешел на самого себя. Он начинал нравиться Кадфаэлю.

— Я тебе вот что скажу. Чем выше твоя цена, тем дороже ты будешь Хью Берингару, у которого ты в плену. И это не из-за золота. Дело в том, что шериф нашего графства, похоже, находится в плену у валлийцев и Хью Берингар хочет его вернуть. Если ты стоишь не меньше шерифа и окажется, что он жив, скоро ты сможешь отправиться домой. И это ничего не будет стоить Овейну Гуинеддскому, который никогда не желал впутываться в подобные дела и рад будет лишний раз продемонстрировать это, отдав нам Жильбера Прескота.

— Ты действительно так думаешь? — Глаза молодого человека прояснились, щеки запылали. — Значит, мне следует заговорить? И у меня есть возможность оказаться на свободе, причем и валлийцы, и англичане останутся довольны? Да я о таком и мечтать не мог!

— И не заслужил! — напрямик сказал Кадфаэль. Юноша сперва хотел надуться от обиды, но затем встряхнул черными локонами и добродушно ухмыльнулся. — Ну ладно, ладно! А теперь расскажи-ка свою историю, потому что мне ужас как любопытно! Нет, постой, я схожу за Хью Берингаром, чтобы тебе не пришлось рассказывать дважды. И тогда мы все вместе попробуем прийти к соглашению. Зачем тебе лежать тут впотьмах на каменном полу, когда ты можешь разгуливать по всей крепости?

— Сдаюсь! — ответил юноша, загоревшись надеждой. — Исповедуй меня, я ничего не утаю.

Узник заговорил, причем оказался весьма разговорчивым. Душа у него была открытая, и молчание давалось ему нелегко. Хью слушал пленника с непроницаемым лицом, но Кадфаэль умел читать по его тонким подвижным бровям и блестящим черным глазам.

— Меня зовут Элис ап Синан, моя мать — двоюродная сестра Овейна Гуинеддского. Он мой сюзерен. Когда умер мой отец, Овейн Гуинеддский отдал меня на воспитание моему дяде Гриффиту ап Мейлиру, а сам приглядывал за мной. Я вырос вместе со своим двоюродным братом Элиудом, мы с ним как родные братья. Жена Гриффита тоже приходится принцу дальней родственницей, а сам Гриффит занимает высокое положение среди его военачальников. Овейн ценит нас. Он не оставит меня в плену, — уверенно заключил молодой человек.

— Несмотря на то что ты, как собачонка, побежал за его братом на битву, в которой сам Овейн не захотел участвовать? — спросил Хью без улыбки, но и не жестко.

— Да, — столь же уверенно сказал Элис. — Но честно говоря, уж лучше бы я не ввязывался в это дело, и я еще пожалею, когда вернусь и предстану перед Овейном. Он с меня шкуру сдерет. — Однако эта мысль, по-видимому, не вызывала у Элиса особого уныния. На лице промелькнула усмешка, правда, несколько неуверенная, так как он не знал, чего ожидать от Хью. — Я свалял дурака. Не в первый раз, и, надо думать, не в последний. Вот у Элиуда больше здравого смысла. Он очень серьезный и придерживается тех же взглядов, что и Овейн. Впервые наши пути разошлись. Как жаль, что я тогда не прислушался к Элиуду, он всегда оказывается прав. Но мне не терпелось увидеть сражение, и я, как последний дурак, увязался за Кадваладром.

— Ну и как тебе понравилось сражение, которое ты видел? — сухо спросил Хью.

Размышляя, Элис закусил губу.

— Это был честный бой… Вы там были? Значит, сами знаете, что мы показали себя не так уж плохо. Перейдя реку вброд, мы построились на замерзшем болоте, окоченевшие и дрожащие… — Это пьянящее воспоминание внезапно вызвало у него в памяти другую картину, гораздо менее героическую, — попытку переправиться вброд через ручей Годрика и ее бесславное завершение. Его выудили из воды, как тонущего котенка. Он лежал. Уткнувшись лицом в грязь и, икая, изрыгал воду. Поймав взгляд Хью, он понял, что тот отгадал его мысли, и нашел в себе силы усмехнуться. — Ну что же, река придерживается нейтралитета, равно охотно она заглатывает и валлийцев, и англичан. Но тогда, в Линкольне, я ни о чем не сожалел. Это был честный бой, — повторил он. — А вот после, в городе, мне стало тошно. Если бы я знал заранее, то не стал бы ввязываться во все это. Но я оказался там, и уже ничего нельзя было изменить.

— Тебе было тошно от того, что сделали с Линкольном, однако ты вместе с налетчиками отправился грабить к Броду Годрика, — резонно заметил Хью.

— А что мне оставалось делать? Пойти против всех моих товарищей и, задрав нос, заявить, что они идут на дурное дело? Нет, я не такой уж герой! — искренне признался Элис. — И все-таки я никому не причинил зла. Меня взяли в плен, и я не в обиде. Так мне и надо! И вот теперь я здесь, в вашем распоряжении. Я прихожусь Овейну родней, и, узнав, что я жив, он захочет меня вернуть.

— В таком случае мы с тобой можем прийти к разумному соглашению, — сказал Хью. — Вероятно, мой шериф в плену у валлийцев. Если это так, его нетрудно будет обменять на тебя. У меня нет никакого желания держать тебя под замком в камере, если ты будешь себя хорошо вести в ожидании исхода переговоров. Дай слово, что не попытаешься сбежать, и можешь свободно ходить по крепости.

— Даю слово! — пылко воскликнул Элис. — Даю слово, что не сбегу и не ступлю за ворота, пока вы не вернете своего человека и не позволите мне уйти.

На следующий день брат Кадфаэль снова навестил Элиса, чтобы убедиться, что рана не загноилась. Но все шло благополучно, рана стала затягиваться, и не должно было остаться даже шрама.