Дикий мир. Колонисты - Извольский Сергей - Страница 35

– Егора? – обрадовался я.

– Знаю только, что с поезда. Так что людей они уже вывозят, должны, – глянул подполковник на часы.

– А про Клязь вам передали?

– Тоже ты? Да, передали, спасибо. Просьба будет: отвези Артема до больницы, потом тебя на постой определим, – кивнул мне Митрич.

Я кивнул, от удивления безропотно согласившись. Ладно еще от хутора машину вел, но сейчас меня за руль сажать, при стольких-то товарищах в форме вокруг, это что-то новое.

– Артем! – поймал между тем подполковник взгляд сержанта. – Амельченко в морг, сам ко врачу в темпе. Как хочешь, с людьми проблемы, поэтому пусть тебе гипс кладут, таблетку дают, но чтоб через час, полтора максимум, у АТП был, я туда скоро подъеду. Все, выполняй.

Сержант кивнул мне, двинувшись к выходу, я двинулся за ним. Оставшийся в помещении подполковник уже раздавал другим указания, перемежая их матерными междометиями.

– Тема, показывай куда рулить, – поелозив, устраиваясь на неудобном сиденье, обернулся я к сержанту.

– Давай между теми домами, там покажу, – устало проговорил тот.

Не успевший остыть «уазик» бодро тронулся и покатил в указанном направлении. Уже перед самым поворотом с площади я притормозил чуть и увидел, как с противоположной стороны площади появился знакомый паркетник с дочкой главы района. Припарковалась она нагло и не парясь, прямо напротив входа в городскую ратушу. По резким движениям машины чувствовалось раздражение водителя. Досматривать не стал.

Интересно, а она, дочка в смысле, уже съездила куда хотела или только из сугроба выбралась? Вроде поворачивала она в противоположную от администрации сторону, когда я ее чуть бампером не приласкал.

Впрочем, когда повернул за угол, думать особо стало некогда – дорога плавно сворачивала под крутой уклон, и я аккуратно поехал по колее на второй передаче, тормозя сцеплением. Хорошо как-то месяц на летней резине отъездил, денег переобуться не было, а машина нужна была каждый день, так что сейчас без паники рулю.

Рация все так же активно порыкивала, как и на подъезде к городу. На ходу, под шум двигателя из доносящихся переговоров я едва ли треть слов понимал, а смысл вообще ускользал. Кто-то кого-то отвез, кого-то привез. Вскоре свернул по указанию сержанта и через несколько поворотов выехал на улицу, где колея была накатана до асфальта. Интересно, кто тут так активно катается?

Между тем панельные пятиэтажки по краям дороги кончились, и вновь я ехал через частный сектор. Хотя нет, двухэтажные дома типовые квартирные вроде как, хоть и деревянные. Проехал водяную колонку с уже образовавшимися ледяными торосами, ностальгией даже повеяло по деревне, в которой пару лет жил.

Вильнув, дорога вывела нас к двум больничным корпусам. Двух– и трехэтажные здания стояли неподалеку друг от друга, окруженные с трех сторон сосновым лесом. Издалека, в легком белом мареве неторопливо падающего снега, панорама выглядела безмятежно красиво. Портили впечатление суета и скопление машин на площадке перед зданиями. Легковушек точно было штук десять, в глубоком сугробе стояла шишига в пожарной раскраске, беззвучно мигая старомодной мигалкой. «Буханок» было аж три штуки: одна полицейская, такая же серая с синей полосой, как и наша, две были зеленые без полос, но с красными крестами на бортах. Стояла еще девятка гаишная. Они-то что здесь делают?

– Слушай, Артем, а чего здесь тусовка такая? – спросил я, но, судя по виду сержанта, тот сам удивился.

– Подрули, вон наши стоят, спросим, – показал он кивком в сторону «буханки».

Наши, ага. Кто бы мог подумать еще с утра.

Я остановился рядом с полицейским «уазиком» один в один как у нас, только без багажника на крыше. Как раз вовремя – только запарковался, и мимо по рыхлому снегу в глубокой колее с трудом проехала шестерка, надсадно кряхтя двигателем и нещадно шлифуя по снегу. Пожалуй, если остановится, может и не тронуться без посторонней помощи. В шестерке на переднем сиденье сидел дедок, а на заднем две тетки обнявшись. Одна другой в плечо уткнулась, успокаивает та ее, что ли?

Я заглушил «уазик» и под заинтересованным взглядом немолодого полицейского вылез из машины. В окружающей поляну объемной тишине дверь хлопнула металлически звонко, и стало прекрасно слышно потрескивание двигателя, хруст снега под ногами обходящего спереди буханку Артема. Из-за здания слышались невнятные стенания. Я передернул плечами – неуютно стало. Не нравится мне все это.

– Знакомься, это Саша, – поздоровавшись с коллегой за руку, представил меня Артем, – с поезда, который в аварию попал. В строй пока поставили.

– Владимир, – представился полицейский, и я пожал протянутую руку, быстро сняв перчатку.

– Что делается-то, Вов? – Тема сделал жест полукругом в сторону зданий и скопления машин.

– Как что творится? Ты не в курсе? – выбросив сигарету и доставая следующую, поинтересовался Владимир. Выражение лица у него было бесконечно усталое, хотя и не вечер еще.

– В курсе чего?

– Ну что ДК сгорел?

– Хрена. И что, угорел кто-то?

– Ну так ты совсем не в курсе?

– Да говори ты уже, чего как кота за яйца тянешь? – повысил голос Артем. – Ни фига не знаю я, от тебя только слышу!

– Ну так это же, когда жахнуло ночью, ну в грозу… а в клубе свадьбы гуляли, две сразу. Ну, короче, сгорел клуб, не пойми от чего, там еще и баллоны газовые взорвались. Ну человек сто как минимум там было – да какие сто, больше. Сколько-то на улице были, но не много. Ну хорошо, если больше двадцати, все в больничке сейчас, кто с ожогами, кто с обморожениями, кто с тем и другим. А труповозка вон, – кивнул на один из отъезжающих от больницы «уазиков» с крестами Владимир, – до сих пор к ДК катается. Все еще людей на пепелище достают.

– Ох е… а кто там был-то, список есть?

– Какой на хрен список, говорю же, привезли еще не всех даже. Да и то, после пожара, не поймешь даже где парень, а где девка, а ты список… Морг забит уже, на улице складывают, прям перед входом. Ну там народ и ходит, своих ищет. Слышишь вон?

Владимир кивнул в сторону двухэтажного здания. Мы замолчали, вслушиваясь. И как будто громкость прибавили тому многоголосому стону, доносившемуся откуда-то из-за здания.

– Нам ведь тоже туда надо, – Артем пошел обходить машину, оскальзываясь на снегу, и обернулся ко мне: – Поехали, Сань.

– А тебе на хера? – нахмурился Владимир.

– У нас Амельченко в машине холодный.

– Ну ни… себе! Как так?

– После, – махнул рукой сержант.

Из сугроба «уазик» как выпрыгнул – все не привыкнуть. Вот техника – по снегу прет даже на летней резине, как трактор.

Повернув за угол здания, чуть притормозил и медленно поехал в сторону небольшого одноэтажного здания желтого кирпича. За свою жизнь видел несколько моргов, и не по всем можно было сказать, что вот это морг. С этим же зданием, уверен, не ошибся бы с принадлежностью, даже если б не люди рядом с… а вот с чем рядом, старался уже не смотреть.

До конца не смотреть все же не получалось и, краем глаза улавливая согбенных людей, рассматривающих лежащие тела, чувствовал, что очень надолго запоминаю все это. Не скоро еще удастся забыть эти обрубки, головешки человеческих жизней. Многие, что лежали, были на порядок тоньше обычных человеческих тел, ужарились потому что, как мясо на сковородке, – пугающе подсказывала мне логика.

Остановился почти у входа и посмотрел на Артема. Как повернулся, почувствовал, что по спине сбежало несколько капель холодного пота. Сержант, в отличие от меня, внимательно рассматривал скорбные ряды покойников на земле. Выглядел он спокойно, лишь желваки ходуном ходили.

– Доставай пока Саню, сейчас я тут старшего найду, узнаю куда его, – аккуратно, чтобы не тревожить руку, полез Артем из машины.

Меня же его фраза заставила передернуть плечами – как вживую представил, что за рулем сейчас тот, другой Саня, а в кузове я мог бы лежать. Иногда страшно жить с богатым воображением.

Вышел на улицу и через боковую дверь залез в кузов. Быстро залез, потому что, когда вышел из машины, первый раз в жизни почувствовал запах горелого мяса. Человеческого. Сладковатый.