Отпуск в другом мире. Виражи глупости! (СИ) - Миловицкая Наталья - Страница 3

***

В лагере, нас уже ждал обед! Коротко о той твари, которая напугала меня до полусмерти – это была гусеница, ТОЛСТАЯ, ЖИРНАЯ, ГУСЕНИЦА!!! Она в длину была около полу метра, и ей очень понравились мои тапочки, вот могут же китайцы делать вещи, когда захотят, даже гусеницам нравятся, а может это гусеница родственник моли, кто знает!

Гусеницу приготовили на вертеле, и на вид это напоминало большую запеченную сосиску. Но, я то уже знаю, что это ГУСЕНИЦА!!!

- Я не могу это есть!

- Да ты только попробуй, за уши потом не оттянешь! – уговаривал меня Усик.

Они положили ее на большой гладкий листик и стали резать как колбасу. Керон протянул мне …эээ, наверно это был хлеб, конечно, очень дорогой из редких сортов зерен, с синими пятнами очень похожими на плесень. Всегда хотела попробовать сыр с плесенью, но как-то не решалась, а сейчас у меня даже выбора нет.

Сверху мне положили колечко этой твари, чтобы не смотреть на нее я перевернула свой бутерброд колбасой вниз. Да, признаюсь, я заставляла себя думать, что это КОЛ-БА-СА!!!

- Что ты делаешь? – глядя на мой бутер спросил Жюль.

- Так вкусней!

- Кто сказал? – удивились они.

- Матроскин.

- Родственник?

- Друг детства!

- А-а-а! – протянул Керон, и тоже перевернул свой бутерброд, - умм, и правда вкусней!

- Я хочу есть, я сильно хочу есть, я очень-очень сильно хочу есть! – начала шепотом уговаривать я себя.

- А? – не расслышал меня Усик.

- Я говорю, очень аппетитно выглядит!

- А-а-а! Ну ты кушай-кушай, не жди нас, - легко сказать, а сами не торопятся есть эту тварь.

Я поднесла бутер ко рту. «Нет, не могу!». Искоса зыркнула на сидящих со мной товарищей, они уплетали ЭТО за обе щеки, только шум стоял.

- Нравится? – все не унимался Усик.

- Очень! Такой интересный вкус, пикантный, необычный, и текстура такая … такая … уммм, просто пальчики оближешь! – и я демонстративно откусив большущий кусок начала причмокивать.

- А говорила, есть не будет, вон как уплетает, - толкнув в локоть Жюля, сказал Усик.

Угу, уплетаю, только не тварь эту, а хлебушек. Он на вкус был очень интересненький, солененький, мягонький, вкусненький, как будто с кусочками брынзы, но из чего его делаю мне знать не хотелось. А от гусеницы я избавилась, что я зря бутерброд перевернутым ем!

- Добавки хочешь?

- Ооо, нет, что ты, я сейчас лопну! – похлопав себя по пузику, я плюхнулась спиной на мех.

- Пить будешь?  - заботливо поинтересовался Бернхард и протянул мне сосуд, в форме вытянутой тыквы.

- Буду! – я мигом села.

- Идем, - ну вот, сосуд оказался пустой. Он потянул меня за руку, а я идти не могу, у меня под меховым ковриком деликатесная колбаска спрятана, - идем, я покажу, где брать воду.

- Давай, чуть позже, а то я девушка хозяйственная, пока со стола, то есть с земли, все не уберу, никуда не могу пойти, – с сожалением сказала я. Меня сразу отпустили.

Вот за что я люблю одноразовую посуду, так это за то, что ты ее выкинул и все, и ЛЯПОТА! Поэтому быстро собрав листики, и спрятав в серединку, ТО, ну вы сами знаете что, я пришла в недоумение: «А мусорки здесь НЕТ!»

-  А где мусорка? – мне протянули подобие лопаты, нет, ну кто меня за язык тянул, пришлось брать и топать опять в лес. БОСИКОМ!

***

- Ты что как долго там возишься? – нет, я им кто? ЭКСКОВАТОР? Я маленькая, слабая, хрупкая девушка, меня на руках носить надо, а не капать заставлять!!! Конечно, я буду час в земле ямку ковырять, и не факт что этого хватит, что бы закапать эту ГОРУ грязной посуды.

Они подошли ко мне, и оценив мои труды, решили промолчать. Бернхард, молча помотал головой и один раз капнул, этого оказалось достаточно.

- Какая я молодец, правда! – радостно воскликнула, закапывая тарелочки, а что, сам себя не похвалишь, никто не похвалит!

- Угу, - как-то неуверенно подтвердил Усик.

- Идем, я отнесу тебя попить, - Бернхард взял меня на руки и понес вглубь леса.

***

Отнес он меня в бамбуковую рощу, ну не совсем в бамбуковую, но смысл тот же, это было огромное поле с кучей торчащих палок красного и лилового цвета.

- Смотри, - он надрезал одну, и вставил туда соломинку, - попробуй.

«А ни чего так, на вкус как вода с сахаром». Он надрезал еще одну палку и подставил к соломке кувшин.

- Дуся…

- Евдокия! – поправила я его.

- Евдокия, ты понимаешь, у нас одежда имеет определенное значение…

- И?

- Приняв рубаху у Керона, ты согласилась на его ухаживания, - нет, мне что, надо было голой идти?!

- И?

- Вдобавок ты ее одела, что придало ему дополнительную уверенность, в твоей симпатии…

- И к чему ты клонишь?

- Евдокия, сегодня ты свое предпочтение отдала мне, понимаешь?

- Это когда это было?! – не, реально не помню.

- Если ты захочешь выйти замуж за Керона, я не буду возражать, но нам нужно точно знать, с кем ты хочешь быть, - блин, полный крындец, возражать он не будет! У меня даже напиток в палке закончился, я взяла кинжал и сделала надрез в соседней.

- Я правильно поняла, все дело в утреннем купании и твоей кофтейке?!

- Да, Керон нес для тебя сухую одежду, а ты выбрала мою! – опа, даже так, - мы с ним не хотим ссориться, и нам нужен твой ответ. СЕЙЧАС!

- КАПЕЦ, – я от поворота событий сделала большущий глоток из трубочки. Шиш им, а не ответ! Мне может, вообще из них некто не нравится!

***

Ответ им было не судьба получить, особенно сегодня, как оказалось, этот бамбук не просто так разных цветов, и я теперь это знаю, как ни кто другой. Я стала такой сногсшибательной красавицей, что приходится лицо свое прятать, так как у меня слегка опухли и онемели язык и губы, и теперь язык с трудом помещается в рот, а слюни сами собой текут рекой, выражение ручьем, не охарактеризует даже половины того потока.

- Не переживай, через два дня все пройдет, - через ДВА ДНЯ!!! У меня аж язык вывалился от возмущения, который я уже полчаса запихивала себе в рот.

- У-У-У!!! – завыла я.

- Да не переживай ты так, ты все равно красивая, - он сорвал листик с кустика и приложил его к моему языку. Этот листочек заменил мне платочек, потому что впитывал текущие слюни как губка. Я пошла и оторвала себе еще с десяток.

Обратно Бернхард нести меня не торопился.

- Завтра утром отек должен сойти, останется только онемение, но тебе будет заметно легче говорить, понятно?

- Уфу! – махнула я головой в знак согласия и положила ему на плече голову, да так и заснула.

***

Проснулась ночью от медвежьего воя. Огляделась. Я была все на той же поляне, рядом горел костер, а вдалеке сражался огромный черный медведь, на него со всех сторон набрасывались люди, а он их с ревом откидывал от себя. Один из них заметил меня, и подбежав выдернул из меха и подняв в воздух. Кожа на его лице была грубой, с сильными бороздами, рисунок которых напоминал древесный. Я испугалась, что аж рот от ужаса открылся в беззвучном крике, ну и как результат, снова мой непослушный язык вывалился наружу.

- Фу! – сморщился он и откинул меня в сторону.

- На фебя посмоли!  - возмутилась я, вставая с земли.

В это время из лесу послышался дикий топот, будто табун слонов, сметая все на своем пути, мчится прямо на нас. Недолго думая я запрыгнула этому деревяшке на руки и скомандовала:

- Бефим!!! – и он побежал, впрочем, как и все остальные.

- Кто эфо? – поинтересовалась я, наблюдая из кустов. Через секунду в ответе я уже не нуждалась, посреди поляны стоял огромный, величиной с нескольких бегемотов ДРАКОН, у него был длинный хвост, огромные крылья, изумрудного цвета чешуя, и шипы на голове и вдоль хребта.

- Это Неф!

- Драфон! – как завороженная прошептала я.

Дракон глубоко вздохнул и фыркнул.

- Выходи Бернхард! – прорычал он.

- Ё моё, он ефе и лазговаливает! – восхитилась.

На середину поля вышел черный медведь. Секунда и перед нами уже не мишка косолапый, а Бернхард собственной персоной стоит в одних кожаных штанишках.