Дочь дракона - Дубровный Анатолий Викторович - Страница 75

– Но там написано – «вследствие ведения избыточных военных действий»! – начал возражать младший герцог. – А разве можно считать избыточными военными действиями – пару сожженных стожков, деревню мы же не успели подже…

– Ага! Не успели! – вмешалась Листик, ее поддержала Саманта:

– Избыточность определяет защищающаяся сторона, – и, обратившись к старшей баронессе, попросила: – Милисента, процитируй.

– «Понятие избыточности вводится, дабы уменьшить возможный урон, наносимый хозяйству стороны, возражающей супротив претензий стороны обвиняющей. Вводится с целью недопустимости неуплаты налога на «разрешение спорных вопросов», – тоже по памяти процитировала Милисента и пояснила: – Это введено потому, что конфликтующие стороны отказывались платить налог, налагаемый на боевые действия, мотивируя это полученным уроном. Кстати, герцог, ваш отец так и не уплатил этот налог, хотя он был стороной-зачинщиком. Не уплатил, мотивируя это смехотворной причиной: применение стороной-оппонентом запрещенного средства обороны – дракона. Но как мы выяснили, дракон не является запрещенным средством!

– Но это же был не простой дракон, а огнедышаший! Это ненормально! Таких драконов не бывает! Это не магия, это запрещенное колдовство! – опять начал возражать младший герцог.

– Но почему же не бывает? – искренне удивилась Саманта. – Давайте спросим у специалиста. Магистр Захарус, что говорит об этом магическая наука?

Магистр Захарус улыбнулся, он сидел рядом с магистром Вайлентом. Они оба с интересом слушали, изредка тихо переговариваясь между собой.

– Магической науке до последнего времени не были известны огнедышашие драконы, но это не значит, что они не существуют! – начал магистр Захарус так, словно он читал лекцию студентам. – Но наука не стоит на месте! И в свете новых открытий такие драконы появились!

– Это что, выходит, что таких драконов маги вывели? – пораженно спросил маркиз Игерос, который четыре месяца искал следы этого огнедышащего дракона и не мог найти, а тут вот так, походя, упоминают, что такие драконы есть.

– Нет, молодой человек, – ответил магистр Захарус, окончательно войдя в роль лектора, – маги пока таких драконов не выводят, но если появится такая надобность, то это вполне возможно.

Листик прыснула смешинками, Милисента тоже заулыбалась, а Саманта, сохраняя строгое лицо и незаметно подмигнув магистру Захарусу, укоризненно сказала, обращаясь к младшему герцогу Вэркуэллу:

– Очень нехорошо, герцог, очень! Вы уклонились от уплаты налогов, мотивируя это смехотворной причиной – мол, видели огнедышащего дракона! Если каждый, кто увидел дракона, огнедышащий он там или нет, перестанет платить налоги, то наступит финансовый коллапс государства. – Саманта осуждающе посмотрела на Ринуса Вэркуэлла и, уже обращаясь к графу де Нариньяку, продолжила: – Не платить налоги не просто нехорошо, это просто преступно! Вот чем надо вам, граф, заняться. Как представитель Палаты пэров и королевский инспектор вы просто обязаны этим заняться!

– Но я прибыл сюда по другому делу! – попытался отбиться граф де Нариньяк.

– Но, обнаружив такие вопиющие нарушения, вы просто обязаны на них обратить внимание и принять меры по пресечению…

– И высечению… – хихикнула Милисента.

Саманта на нее строго посмотрела и продолжила:

– По пресечению выявленных нарушений и строгого наказания совершивших эти нарушения!

– Да, безобразные нарушения, – поддакнула Листик. Саманта и на нее строго глянула, но девочка, нисколько не смутившись, продолжила: – Прямо-таки вопиющие! Как и они сами! Как они вопили, когда разбегались!

Милисента одернула свою сестру, и та замолчала. Но продолжала улыбаться.

Младший герцог Вэркуэлл знал, что лучший способ защиты – это нападение, поэтому попытался перевести стрелки на сестер:

– Я заявляю протест! Господин граф, баронесса Дрэгис произвела захват королевских земель, направив свой отряд в Иланский лес! Это военный захват! В том же отряде есть воины!

– А почему вы раньше не направили туда своих людей, герцог? – ехидно спросила Милисента. – Боялись, да? Знали, что там завелась какая-то нечисть, и боялись? А когда другие убрали эту опасность, то сами хотели туда сунуться? Но не успели? Так же как с Ларнийским перевалом! И у вас была прекрасная возможность помочь своим соседям в борьбе с птарами. Помогли бы – заслужили бы их благодарность. Но ни одного вашего воина я в приграничных баронствах не видела, а сейчас, насколько я знаю, вы подтягиваете к их границам свои войска.

– Да, герцог! Леди Милисента совершенно права, вы направили свои войска к моим границам, почему вы это не сделали, пока мы отбивались от чудовищ? А сейчас, когда моя дружина ослаблена, вы проявляете столь недружелюбные действия! – гневно выдал барон Крэгинс.

– Не беспокойтесь, сосед, Гирокау будет в лесу, в вашем баронстве, – улыбнулась Милисента. И ехидно обратилась к представителю Палаты пэров: – Мы же пришли к выводу, что охранять сельскохозяйственные угодья от всяких вредителей с помощью драконов – разрешено, в эдикте от восемьсот двадцать третьего года на это же нет никаких запретов, не так ли, граф?

Барон Крэгинс громко захохотал, сам бы он вряд ли выстоял против герцога, нет, герцог бы не стал захватывать все приграничное баронство, ему совсем не нужны эти пограничные проблемы, а вот отхватить кусок плодородных земель у ослабленного соседа – это запросто. Тем более что дружины крэгинского баронства, да и двух соседних сильно ослаблены после нападения птаров. Но теперь, когда Милисента недвусмысленно дала понять, что не останется в стороне от конфликта, да еще и драконов науськает, нападать становилось опасно. Младший герцог растерянно посмотрел на представителя Палаты пэров, и тот пришел к нему на помощь:

– Да, госпожа баронесса, что вы скажете по поводу ваших последних действий? Ведь это захват коронных земель! Преступный самозахват, и отвечать за это придется по всей строгости закона, и я как представитель Палаты пэров и королевский инспектор…

– У вас, граф, как королевского инспектора должен быть перстень Истины, подтверждающий ваши полномочия, – перебила графа Милисента.

– Не сомневайтесь, он у меня есть! – напыжился граф де Нариньяк и продемонстрировал перстень.

– Тогда вот прочтите это! – Милисента достала из-за обшлага рукава свернутый в трубочку пергамент, именно на таких пергаментных листах, а не на бумаге печатались королевские указы. Граф развернул его и начал читать, по мере чтения у него лезли брови вверх.

– Читайте вслух, – попросила Милисента.

– «Сим подтверждается, что все земли, именуемые Иланским лесом, и земли, лежащие между вышеупомянутым лесом и землям дрэгисского баронства, передаются во владение баронессы Листикалинарионы Дрэгис», – громко, словно декламируя, прочитал королевский инспектор.

– Подтвердите подлинность подписи, – почти приказала Милисента.

Инспектор провел перстнем над подписью под текстом, и перстень загорелся синим цветом.

– Э-э-э… но тут только подпись наследницы, принцессы Милисенты. Принцесса, как наследница, имеет право издавать подобные указы, но их можно обжаловать в Палате пэров! Пока этот указ не подтвердил король, он не имеет юридической силы! И он не обязателен к исполнению! Но поскольку этот указ выводит эти земли из-под юрисдикции короны, то они считаются как бы ничейными, и тот, кто имеет право…

– Такая вот юридическая казуистика, – сказала, непонятно кому жалуясь, Милисента, – вывести из-под юрисдикции имеет силу, но передать тому, кому надо, не имеет. И каждый, кто имеет право, то есть силу, может захватить! Но я уже захватила. Так что право имею именно я! Как сильнейшая!

– Но это можно оспорить в Палате пэров, пока этот указ принцессы не подтвержден королем. И тогда, чтоб выполнить решение Палаты, сюда будут направлены объединенные войска лендлордов! – возразил граф де Нариньяк.

– Я это предвидела, – пожала плечами девушка и достала второй пергаментный лист. Она протянула его графу, тот аккуратно его взял и прочитал: