Легенда Синзиала. Начало - Гайдай Евгения - Страница 61

— Моя, как ты выразилась, шкура была в абсолютной безопасности! А вот твоя слабоумная голова могла пострадать.

Я вскинула подбородок.

— Значит, я слабоумная?

Клим не обратил внимания на мой изменившийся тон.

— А как тебя еще назвать? Здравомыслящий маг, прежде чем кидаться сломя голову в огонь, который вызван заклинанием, сначала проверит, все ли живы. И только потом попытается покончить жизнь самоубийством.

— Ну все! С меня хватит!!! Вместо того чтобы услышать простое спасибо, я слышу одни упреки и оскорбления. Ты вообще способен на благодарность тому, кто искренне за тебя переживает? Не думаю! Ты эгоистичный, наглый, бессердечный, лишенный эмоций полукровка, который ничего не желает видеть дальше своего носа. И дело не в том, что ты наполовину Ши Раше, ты просто избалованный жалостью ребенок!!! Мне грустно оттого, что моим наставником сделали тебя, а не чистокровного эльфа, который не лелеет в себе обиду на весь мир из-за своего происхождения. Ты действительно чудовище!!!

На последнем слове я выдохлась. Вокруг стояла гробовая тишина. На лицах Дара и Ядвины можно было прочитать разнообразные эмоции начиная от удивления и заканчивая страхом. И только лицо моего наставника превратилось в непроницаемую каменную маску, ровным счетом ничего не выражавшую.

Клим медленно встал. Только сейчас я поняла, что сказала то, чего говорить не стоило, и мне стало очень стыдно, но время нельзя повернуть вспять, как нельзя забрать неосторожно оброненные слова.

— Спасибо, что напомнила о том, кто я. — Голос моего наставника звучал спокойно и глухо. Развернувшись, Клим быстрым шагом пошел прочь от дома. Я стояла и смотрела ему вслед, борясь с противоречивыми чувствами. Мне хотелось догнать его и попросить прощения, ведь я наговорила все эти гадости в запале, и на самом деле я так не думала. Но в то же время я все еще сердилась на него и не желала говорить с ним. Успокоится и вернется обратно.

— Иди поговори с ним, деточка.

Я вздрогнула, услышав голос бабки у себя за спиной.

— Нет, — отрезала я. — Нам надо заняться заклинанием забвения. Это сейчас намного важнее, чем оскорбленные чувства.

Ядвина обошла меня и встала впереди. В ее взгляде было столько осуждения, что мне стало не по себе.

— Ты сейчас же отправишься за ним, и вы поговорите. Ты не просто обидела его, ты ранила его, и очень сильно. А что до заклинания… то мы с королем справимся самостоятельно. Нам твоя помощь не нужна. Иди и без мальчика не возвращайся.

Я нахмурилась. Мне очень не нравился ее приказной тон, о чем я не преминула сообщить:

— Ничего страшного с ним не случится. Вы слишком оберегаете его, а он такой же, как и все остальные, и нечего щадить его!

Ядвина покачала головой.

— Ты не права, детка, он далеко не такой, как все, и, боюсь, тебе стоит поторопиться, — сказала она, посмотрев поверх моей головы.

Я обернулась, но так ничего и не увидела. Дар поддержал старуху. Его лицо выражало крайнюю встревоженность.

— Лис, Ядвина права. Тебе необходимо поговорить с Климом, и как можно скорее. Не переживай, мы справимся без тебя, а вот он нет. Поспеши.

В его лице я увидела нечто такое, что заставило меня развернуться и последовать за наставником. Ядвина и Дар смотрели мне вслед.

— Ты до сих пор думаешь, что они предназначены друг другу? — спросил Дар, не поворачивая головы.

— Думаю, они две половинки одного целого, но они никогда не будут вместе. И причина не в них, — ответила Ядвина.

— У тебя было видение?

— Да. И на этот раз судьбу не изменить. Мой брат близко, я чувствую его гораздо сильнее, чем прежде.

— Не бойся. Его тюрьма далеко и находится под надежной охраной.

Ядвина покачала головой.

— Очень надеюсь, что это так. А теперь нам надо кое-кого опохмелить. — Она подняла руку, продемонстрировав бутыль с мутной жидкостью.

При виде самогонки Дар позеленел.

— Получилось?

Ядвина довольно улыбнулась.

— А то! Пошли! Ваш Глюк валяется позади дома, пора привести его в чувство.

ГЛАВА 5

Я шла по деревне, высматривая наставника, но нигде его не видела. В моей душе уже поселилось чувство тревоги, как вдруг на противоположной стороне улицы я заметила стройную фигуру. Клим стоял спиной ко мне и судорожно цеплялся за хлипкий плетень. Его голова была опущена, а спина напряжена.

Я поспешила к нему, но чем ближе я подходила к магу, тем сильнее нарастала во мне неуверенность в правильности своего решения. Впрочем, отступать было поздно. За своими смятениями я не заметила, как оказалась перед наставником. Я протянула к нему руку, но глухой голос, больше похожий на рык, заставил меня остановиться в миллиметре от него:

— Не смей ко мне прикасаться. Убирайся.

Я поджала губы и опустила руку. Мне хотелось последовать его совету, но нечто в его голосе заставило меня остаться.

— Клим. — Я набрала в грудь побольше воздуха и выпалила на одном дыхании: — Прости меня. Я не хотела тебя обидеть.

Клим резко обернулся, и я, тихо вскрикнув, отшатнулась. Передо мной стояло чудовище! Ярко-зеленые глаза с хищной вертикалью зрачков пристально следили за моей реакцией. Некогда красивое лицо тронула беспощадная деформация. Челюсти слегка удлинились, и из-под верхней губы выглядывали острые клыки. Кожу покрывала короткая белоснежная шерсть.

— Я сказал: «Убирайся!!!» — рявкнул наставник.

Я испугалась, но взяла себя в руки.

— Рычи сколько угодно, но я тебя не боюсь.

Клим навис надо мной, словно скала. Его глаза опасно сузились, а верхняя губа приподнялась в зверином оскале.

— Не боишься? А зря. Не ты ли совсем недавно назвала меня чудовищем?

Я опустила глаза. Я даже не предполагала, что слова, брошенные сгоряча, причинят ему такую боль.

— Клим, я говорила не про внешний, а про твой внутренний мир. Ты все время переживаешь за то, как к тебе относятся.

— Мне плевать, кто и как ко мне относится, — возразил Клим.

Я скептически посмотрела на наставника.

— Если бы это было так, ты бы не вел себя, словно весь мир тебе обязан. Ты бы не отгораживался от друзей и тех, кому ты не безразличен.

— Да что ты можешь знать о причинах моего поведения?

— Так расскажи мне о них.

Клим наклонился ко мне, и я затаила дыхание.

— Убирайся, — прошипел он прямо мне в лицо.

Я обиженно поджала губы.

— Как хочешь. Но если захочешь поговорить, я всегда тебя выслушаю.

Развернувшись, я пошла прочь. От обиды к горлу подступил комок, и, не удержавшись, я всхлипнула. Внезапно мир крутанулся вокруг своей оси, и я уткнулась носом в крепкую грудь наставника.

— Ненавижу слезы, — вздохнул Клим. — Пойдем поговорим.

Он потащил меня к ближайшей скамейке. Усадив меня на пропитанное жарким солнцем дерево, он опустился рядом и устало провел рукой по лицу. Было видно, что ему нелегко начать разговор, и я решила подтолкнуть его.

— Расскажи о себе. Все, что я слышала раньше, было только частью головоломки. Я хочу видеть целостную картину.

Клим понимающе кивнул и…

Но не успел он начать свой рассказ, как его остановил громкий окрик. Мы резко повернули головы и увидели Дара, несущегося к нам. На его лице была неподдельная тревога. Поравнявшись с нами, он остановился и перевел дух.

— Ребята, вам нужно пойти со мной. Зелье Ядвины вернуло память Глюку, и теперь он готов рассказать все, что помнит.

Мы, не сговариваясь, встали и понеслись назад. На пепелище Ядвина отпаивала Глюка родниковой водой. При нашем приближении мужик поднял голову и посмотрел на нас долгим печальным взглядом. Весь его внешний вид выражал последствия болезненного похмелья. И немудрено! Столько пить!

Клим присел напротив мужика.

— Как тебя зовут?

Глюк поднял на мага глаза и попытался ответить, но из его горла вырвался придушенный хрип. Ядвина поспешила протянуть ему кружку с водой, и мужик с благодарностью выпил ее.