Голые - Харт Меган - Страница 49

– О, это было так…

Алекс немного покачал головой. Густые длинные пряди челки упали вперед, чуть не попав в глаз. Я откинула их.

– Я имел в виду другое. Ты заводишься больше, если одновременно еще и фотографируешь? Это возбуждает тебя сильнее, чем просто оральные ласки?

Я попробовала понять, что конкретно хочет услышать от меня Алекс, «да» или «нет», но видела в его непроницаемых глазах лишь собственное отражение. Если считать глаза своеобразной камерой тела, мне было бы очень интересно узнать, как «фотографирует» меня Алекс.

– Не знаю.

– А мне это понравилось, – отозвался он.

– Правда? – Я провела по его уху, потом очертила обе брови. Его губы. Алекс легонько прищемил мой палец ртом, и я засмеялась.

– Это было офигительно горячо.

Я удивленно вскинула бровь и немного откинулась на скрипящем кресле:

– О, в самом деле?

Он кивнул.

– Как в тот день… раньше, – припомнила я. – Когда в моей студии была Сара… И ты испытал оргазм.

– Да. Как в тот день.

– Надо же, никогда бы не подумала!

Алекс ухмыльнулся:

– А моя эрекция ни о чем тебе не сказала, да?

Я поцеловала его. Ах, я так желала, чтобы каждое слово, которое мы когда-либо скажем друг другу, слетало с наших губ между поцелуями… И мне не хотелось этого бояться.

– Позволь мне сфотографировать тебя, Алекс.

– Снова?

– Сядь вон там. – Я показала на стул с прямой спинкой, который находился в гораздо лучшем состоянии, чем кресло-мешок, оказавшееся до этого в распоряжении Алекса.

Он оглянулся через плечо, но не стал колебаться. Поднявшись, Алекс подошел к стулу и уселся, положив ладонь на пуговицу своих джинсов.

– Вот так?

– Именно так.

Алекс расстегнул пуговицу и дернул молнию вниз, чтобы освободить свой член. Если тот не напрягся, когда Алекс ублажал меня своим ртом, то теперь определенно был чертовски тверд. Алекс рывком стянул джинсы и трусы вниз, к лодыжкам. Зажатый в кулаке член касался низа черной футболки, которая все еще обтягивала мощную грудь.

– Задери футболку. – Я уже схватила камеру. – Я хочу увидеть твой живот.

Прежде я использовала камеру как барьер, разделявший нас. Ширму. Теперь, наблюдая за Алексом через маленький квадратик стекла, я не была отделена от него – скорее наоборот, только приблизилась. Соединилась с ним. Стала частью того, чем он занимался, – но совсем не так, как в моменты, когда мы трахались. Фотографируя его, я почти была им.

Я встала сзади Алекса, чтобы сделать новый откровенный снимок.

– Боже, это охренительное зрелище, просто великолепно!

Он застонал в ответ на мои слова. Я продолжала снимать. Двигалась вокруг него, пытаясь запечатлеть, как он трахает собственный кулак.

Возможно, мы снимали настоящее порно. Крупный план пениса, оказавшегося в плену крепких пальцев, сменился изображением лица его обладателя. Эти снимки были красноречивым свидетельством интимной и сокровенной истории. И, да, это был секс, но не только – еще и нечто другое, не менее значимое.

Доверие.

Я отложила камеру, чтобы поцеловать Алекса и помочь ему, положив свою ладонь на его руку. Через минуту Алекса накрыл бурный оргазм. В кульминационный момент я смотрела ему в глаза – и на этот раз без труда читала все, что в них отражалось.

– Мне нужно заскочить в душ, – сказал он, когда все было позади.

Сработал таймер духовки. Мы отпрянули друг от друга. Алекс сжал меня в объятиях, чтобы еще раз поцеловать, и направился в ванную. Я пошла на кухню. Мой мобильный зазвонил в тот самый момент, когда я вынула из духовки сковородку с чем-то непонятным, но вкусно пахнущим, и поставила ее на плиту.

Я схватила телефон:

– Да?

– Привет, Лив. Ты получила ту штуку, которую я прислал тебе?

Патрик. Мой аппетит вмиг испарился. Я навострила уши, улавливая звук льющейся в ванной воды. Было ясно, что Алекс пробудет там совсем недолго.

– Я выбросила ее в мусор, – ответила я.

– Не могу поверить! – Холодность его слов сочилась сквозь трубку прямо мне в сердце.

– Ты позвонил только для того, чтобы снова обличать меня? – Теряя самообладание, я прислонилась к столешнице.

Патрик хрипло, неприятно засмеялся:

– Ты трахаешь Алекса Кеннеди. Ведь так?

Пол закачался под моими ногами.

– Что-о-о-о?

– Ты с ним спишь. Я сказал Тедди, что это не может быть правдой. Но так и есть, верно? Ты действительно с ним трахаешься. Не могу поверить, Оливия! Я ведь тебя предупреждал!

– Помнится, ты говорил, что ему не нравятся девушки, – язвительно прошипела я. – А теперь послушай вот что, Патрик. Они ему нравятся.

– Я ведь твердил тебе, что он – ходячая проблема!

– Тебе-то что за дело, что тебя-то так волнует? – взяв себя в руки, невозмутимо бросила я. – То, что я трахаюсь с Алексом? Или то, что я вообще с кем-то трахаюсь?

Он молчал.

– Патрик, мне нравится Алекс. Сильно.

– Конечно, он тебе нравится. – В голосе Патрика послышалась насмешка. – Он всем нравится. Каждый хочет забраться к нему в штаны. Он – потаскун. Спит со всеми, гуляет направо-налево.

Телефон едва не выскользнул из моей мгновенно вспотевшей ладони.

– Ты занимаешься тем же самым.

– Но мы говорим не обо мне, – резко парировал Патрик. – Не в этом дело.

– А в чем тогда?

Мой желудок, еще несколько минут назад призывно урчавший от благоухания ужина, сжало тревожным спазмом.

– Я просто не могу поверить, что ты втрескалась в него по уши, – сказал Патрик низким, твердым голосом. – Черт побери, Лив, разве ты уже не выучила этот урок?

– И что это за урок? То, что мне не стоит влюбляться в гея?

Снова повисла напряженная тишина, на этот раз я тоже не проронила ни слова. Он учащенно, резко дышал. Как и я сама.

– Ты не можешь любить его, – наконец сказал Патрик. – Боже праведный, Лив! Ты едва его знаешь!

– Я и не утверждаю, что люблю. Я лишь говорю, что могу полюбить. Надо быть безумцем, чтобы отрицать подобную возможность!

– Я – не безумец. Я лишь хочу убедиться, что ты не совершаешь ошибку…

– Вроде той, что я совершила с тобой?

И снова мертвая тишина.

Я отключилась, сбросив звонок.

– Эй, малышка…

Алекс впервые обратился ко мне вот так, выражая свою нежность. Его ласковое обращение лишь укрепило подозрения по поводу того, что наши отношения зашли слишком далеко. Я обернулась к Алексу, его кожа была еще влажной после душа, волосы – взъерошенными. С длинных прядей капала вода, полотенце было низко обернуто вокруг его бедер.

– Нам нужно поговорить.

Алекс кивнул так, будто ожидал чего-то подобного. Но мимолетная вспышка тревоги, пробежавшая по его лицу, тут же исчезла, и глубокие серые глаза опять стали привычно-бесстрастными. Он провел рукой по волосам, откинув их назад.

– Хорошо.

Мой телефон забренчал снова. Я выключила его, даже не посмотрев, кто звонил.

– Это Патрик. Я не хочу с ним разговаривать.

– Понял.

Я бросила телефон на столешницу и сложила руки на животе. Это не помогло избавиться от колотившей меня изнутри нервной дрожи, но, по крайней мере, мне удалось немного ее унять. Сейчас мы являли собой снимок напряженной сцены, которая требовала заголовка вроде «В ожидании ссоры» – или чего-то в этом духе столь же вычурного.

Я могла поступить так, как советовала мне Сара. Задать свой вопрос, придав ему нужную форму и отбросив все лишнее, будто кадрировав фотографию. Спросить, уже зная ответ, подобно тому, как я точно знаю, какую часть снимка нужно оставить и какую – обрезать.

Узнай я правду, и изменилось бы все. И для меня, и для него. Я думала, что могла бы смириться с осознанием того, что мой нынешний любовник «работает на два фронта» и когда-то спал с моим бывшим. Но я не знала, сможет ли принять мою осведомленность Алекс.

– Оливия? – Он не подошел ближе. Не коснулся меня. Его пристальный взгляд встретился с моим.

Мне оставалось только гадать, как ответит Алекс на мой откровенный вопрос – солжет или скажет правду. Я вспомнила о прошедших нескольких неделях. О сексе и просмотре фильмов, ужинах и смехе…