Доля победителей - Осадчук Алексей - Страница 21

Саша был там. Он видел бывших интернатовцев, уже добившихся чего-то в жизни, и думал о том, сколько их есть вот таких, брошенных когда-то родителями, никому не нужных, но воспитанных такими энтузиастами, как этот скромный и неприметный учитель музыки…

А вот взгляды… Соседи и знакомые Захара Константиновича неожиданно для себя увидели плоды труда этого человека. Они видели искренние слезы и тоску в глазах пришедших попрощаться. Изгои умеют быть благодарными тем, кто поделился с ними частью своей души…

Взгляды людей… Что было в них? Жалость к сиротам? Сожаление? Сострадание? Саша привык к таким взглядам. Всепонимающие, но, увы, бессильные…

Сейчас, сидя за столом с боевыми товарищами, он остро ощутил похожие чувства. Будто жалеют его, как когда-то взрослые жалели детей на похоронах, видя мальчишеские слезы на глазах.

В последнее время Саша все отчетливее ощущал чувства окружающих. Сперва это было не так заметно. Недостаток времени… Сон четыре часа в сутки… Перегруженный график… Но с каждым днем чувства обострялись. Саша грешил на усталость, а потом осенило. Ежедневное общение мыслеобразами с волками, дававшееся изначально со скрипом, постепенно перешло на качественно новый уровень. Секрет улучшения — снятие эмоциональных барьеров. У-дур часто уходили на охоту, пропадая вне города по несколько дней. Уже вернувшись, звери старались рассказать, а вернее, показать все, что увидели.

Просмотры таких «фильмов» первое время давались нелегко, Саше приходилось расплачиваться ужасной головной болью. Но постепенно он втянулся, даже научился максимально раскрываться перед получением «отчетов» хвостатых разведчиков. Благодаря своеобразным тренировкам обострилось чутье на эмоции других людей. Такой вот побочный эффект…

Казалось, друзья между собой уже пришли к какому-то решению, осталось только поставить в известность Ксандра. И, судя по кислым рожам, информация была не из приятных. Кстати, ни Анаи, ни Ваянара в зале нет. Альди, Олав, Дьярви и Ксандр, по сути, люди, управляющие городом. Если нет друида и юной королевы, значит, новость действительно паршивая. Что-то подсказывало: была бы возможность обойтись без Ксандра, все только обрадовались бы. Похоже, он им нужен…

— Хватит… — Голос Ксандра был спокоен.

Дьярви вздрогнул от неожиданности. Мгновением ранее он все-таки справился с маленьким грибочком и сейчас сидел с рукой, замершей у рта.

— Говорите, что задумали.

Вальдмар, поняв, что обращаются не конкретно к нему, а ко всем присутствующим в целом, поспешил отправить лакомство в рот, при этом тщательно пережевывая, хотя ранее глотал эти грибы пригоршнями. Альди лишь крякнул, оценив маневр бородатого гиганта.

— Мы не можем их отпустить, — коротко сказал сотник.

Принц глубоко вздохнул, опустив голову. О чем-то таком он догадывался, но, как это всегда бывает, старался отгонять неприятные мысли.

— Мы не можем рисковать, Ксандр, — добавил Олав.

— Как только Айхил доберется до своего папаши, все лошадники в округе, пуская слюни, примчатся под стены Хирмальма, — пробурчал Дьярви.

— Если нашли дорогу эти, рано или поздно найдут и другие, — все так же опустив голову, возразил Ксандр.

— Не сомневаюсь. Но у нас будет время на подготовку, — ответил Альди.

Ксандр поднял голову.

— Вы и без меня прекрасно понимаете — нам не победить в этой войне. Бог знает сколько их там, в этой снежной пустыне. Это не дикие тарки. Это люди. Они не остановятся, пока не получат своего.

— Им придется очень постараться! — рыкнул Дьярви.

— Поверь мне, Хирмальм для них — пещера, набитая сокровищами. Не смогут в этом году — придут в другом.

— Я не вижу другого выхода, — отрезал Альди.

Саша вглядывался в лица друзей, пытаясь понять их чувства.

— Неужели убийство — единственный выход?

— Поединок — это не убийство, — холодно возразил Олав.

— Айхил благодарен нам. Они умрут с оружием в руках, как положено каждому воину, — добавил Дьярви.

— Погодите… — нахмурился Ксандр. — Какой еще поединок?! Что значит: «Айхил благодарен»?!

Альди глубоко вздохнул.

— Вчера был разговор… Айхил сам его начал… Они понимают нас…

— Это, кстати, лишний раз доказывает нашу правоту, — добавил Олав.

— И о чем же вы договорились? — тихо спросил Ксандр, чувствуя, как постепенно закипает.

— Бой, — ответил за всех Дьярви.

— Их десяток против нашего, — объяснил Альди. — Мы окажем честь простым воинам — в нашем десятке будут только сотники. Сражаться будем за городом. Без лишних глаз.

— Чтобы уж наверняка, — горько улыбнулся Ксандр.

Все продумали. Нурдам ни за что не победить. Один только Альди стоит десяти воинов, а тут все сотники…

— Думаешь, нам самим это нравится? — зло спросил Олав. — Поверь, будь нурды на нашем месте, они поступили бы так же.

— Не сомневаюсь, — съязвил Ксандр. — Успокаивает то, что вы уже обо всем договорились.

— Мы понимаем тебя, Белый, — спокойно заговорил Альди. — Вот бы не было войны! Тогда наступил бы мир. Счастье, улыбки, веселье! Но такого даже в сказках не бывает. Кто-то обязательно да умрет. Жизнь и смерть — противоположные стороны обоюдоострого клинка.

Дьярви проворчал с сожалением:

— Знаете, а мне этот Айхил показался неплохим малым. Вся морда в шрамах. Видать, много повидал. Крепкий… Гордый… За столом продержался наравне с нами. Думается мне, именно таким и должен быть сын вождя… Гуда, моя старшая, своей матери о нем все уши прожужжала… Дуреха… Видели их оружие? Тьфу! Все одно что с голым задом. А ведь все-таки выживают в своей снежной пустыне. — Вальдмар задумался на мгновение, погладил бороду и сухо продолжил: — Ну вот что я вам скажу. Ради спасения дочерей я готов раскроить башку любому, даже самому Падшему, не то что какому-то вшивому нурду!

Ксандр медленно поднялся из-за стола. Три пары глаз внимательно наблюдали, как он пересек зал и остановился у окна.

Утренний туман постепенно рассеивался, обнажая потемневшие от влаги стены домов. Становилось светлее…

После некоторого молчания принц задумчиво произнес:

— Вы у меня за спиной, в десяти шагах, но я чувствую, как учащенно бьются ваши сердца. Вы волнуетесь не меньше, чем я, но стараетесь контролировать чувства, как подобает каждому мужчине. Не так ли?

Альди хмыкнул:

— Ближе к делу.

Ксандр все так же задумчиво продолжил:

— Для вас я пока еще безрассудный мальчишка. Необычный, но мальчишка. Несмотря на то что сражались вместе, отправили к Падшему сотни врагов и победили, я остаюсь для вас отроком-сиротой. По-вашему, я не способен на жесткие меры. Нет-нет, к самому себе — безусловно, а вот к другим… Хм… Я, кстати, не одинок… Анаи и Ваянара здесь тоже нет. Вы уверены: королева и Высший друид не дадут согласия на задуманное вами. Понимаю, останься в живых Икер Седовлас, он бы сам приказал сделать то, что вы предлагаете. О! Чувствую, как забились ваши сердца! Я прав, не так ли?

Ксандр обернулся.

Мужчины сидели молча, лица напряжены, в глазах злость. Они все еще скорбят по Икеру. Каждый шаг, каждое решение Ксандра или Анаи сравнивают с поступками своего конунга.

— Все так! — жестко отрезал Альди.

Усталый взгляд серых глаз, шрамы на загорелом лице. Сотник вздохнул и уже спокойно продолжил:

— Ты искусный воин. Твой ум остр, как и твой меч. Ты победил демонов Ледяного леса и Темного убийцу, питавшегося смертью. Мы верим, что Творец прислал тебя к нам не просто так. Но… Ты не Икер…

Ксандр взъерошил порядком отросшие волосы, снова взглянул в окно.

— Ты абсолютно прав, — сказал он грустно. — Я не Икер. Конунг, по крайней мере, знал, кто он есть на самом деле. А это немало. Совсем недавно я даже не догадывался о существовании Дорна, Меленвиля, тарков, Безликих… Я вырос не в самом благополучном месте. Мне не знакомы ни родительские ласки, ни семейный уют. Постоянный голод, несколько сухарей под подушкой, на «черный день», плохая обувь и растущая в сердце злость — вот из чего в основном состояло мое детство. Все еще привыкаю спать наедине с четырьмя стенами. Там мы жили вчетвером, а то и вшестером в одной комнате… — Ксандр вздохнул и продолжил: — Частенько приходилось слышать от взрослых, как бы им хотелось повернуть время вспять. Снова оказаться в счастливом и беззаботном детстве. Хех… Будьте уверены: мне такое в голову не придет. Мы считали дни, минуты и секунды нашего детства. Скорее бы оно закончилось… Перед сном я любил мечтать о взрослой жизни. Как это — иметь дом, семью, работу… Собственную жизнь, никому не подчиненную. Вставать тогда, когда ты этого захочешь… Есть то, что тебе нравится, носить одежду, которую сам выбрал и купил за свои деньги. Я мечтал о свободе! И поверьте: она меня нисколько не пугала. Хоть нам и вбивали в головы чуть ли не каждый день, что мы живем, будто у бога за пазухой. Я точно знал, что не пропаду за стенами «заботливого» интерната. Вы даже представить себе не можете, какие перспективы открывались передо мной благодаря моим способностям. Владея в совершенстве любым языком на планете, будь то современный либо древний и давно забытый, я бы многого добился. Мир ждал меня, а я, в свою очередь, ждал встречи с ним и… готовился. Египетские пирамиды! Великая Китайская стена! Развалины Древнего Рима! Тот мир огромен и, в отличие от Дорна, хорошо изучен, но сколько загадок таит он в себе! Со сколькими из них я мог бы разобраться…