Таящийся ужас 2 - Райли Дэвид - Страница 27

Ричард Мэтесон

ЖЕРТВА

Амелия вернулась домой в четырнадцать минут седьмого. Повесив пальто в стенной шкаф в холле, она с небольшой коробочкой в руках прошла в гостиную, села на диван и принялась развязывать ленточку, одновременно скидывая туфли. Деревянная коробочка чем-то походила на миниатюрный гробик. Амелия сняла крышку и улыбнулась. Более уродливой куклы ей еще не приходилось видеть: худое, похожее на скелет тело, слишком крупная голова, рост чуть меньше двадцати сантиметров. Она была вырезана из дерева. Выражение лица наводило на мысль о лютой злобе — оскаленные острые зубы, полыхающие огнем глаза. В правой руке зажато копье, чуть превосходившее по длине саму фигурку. Все тело куклы от плеч и до колен обвито тонкой золотой цепочкой. Между телом куклы и стенкой коробки лежал крошечный бумажный свиток, который Амелия вынула и развернула. На нем от руки было написано: «Тот, который убивает», а чуть ниже приписано: «Беспощадный охотник». Прочитав записку, Амелия улыбнулась: Артуру это понравится.

При мысли об Артуре она невольно посмотрела на телефон, стоявший на столике рядом с ней; немного подумав, она вздохнула и положила коробочку рядом с собой на диван. Поставив телефон на колени, она набрала номер. Ответила ее мать.

— Привет, мам, — сказала Амелия.

— Ты что, еще не выходила? — спросила мать.

Амелия старалась отвечать как можно спокойнее.

— Я понимаю, мама, сегодня вечер пятницы… — начала она. Но закончить фразу не смогла.

На другом конце провода стояла гробовая тишина. Амелия закрыла глаза. «О мама, пожалуйста…», — подумала она и с трудом сглотнула.

— Видишь ли, мам, речь идет об одном человеке, — наконец выдавила она из себя. — Его зовут Артур Бреслоу. Он работает учителем в школе.

— Значит, ты не приедешь, — сказала мать.

Амелию передернуло.

— Видишь ли, мам, сегодня у него день рождения. — Она открыла глаза и посмотрела на куклу. — А я уже пообещала ему, что мы… что мы проведем этот вечер вместе.

Мать продолжала молчать. «Впрочем, — подумала Амелия, — сегодня все равно в кино не идет ничего интересного. Мы могли бы сходить завтра вечером».

Мать не произнесла ни слова.

— Мам?

— Значит, даже вечером в пятницу ты не можешь приехать к матери.

— Мам, но я же бываю у тебя по два, а то и по три раза на неделе.

— Вот именно — бываешь. А между тем, у тебя здесь есть своя комната.

— Мам, только давай не начинать снова. «Ведь я уже не ребенок, — подумала она. — И хватит обращаться со мной как с неразумным дитятей!»

— И давно ты с ним встречаешься? — поинтересовалась мать.

— Около месяца.

— И за все это время ничего мне не сказала?

— Я все время хотела тебе рассказать. — Амелия почувствовала, как кровь с силой пульсирует в голове.

«Нет, головной боли у меня не будет», — сказала она себе и посмотрела на куклу. Казалось, та неотрывно наблюдает за ней.

— Мам, он действительно хороший человек, — произнесла она.

Мать ничего не ответила. Амелия почувствовала, как у нее напряглись мышцы живота. «Ну вот, значит, и пообедать сегодня толком тоже не удастся», — подумала она.

Неожиданно она заметила, что все тело ее как-то съежилось, наклонившись над телефоном. Она заставила себя выпрямиться. «Мне уже тридцать три года», — сказала она себе, протянула руку и вынула куклу из коробочки.

— Посмотрела бы ты, что я приготовила ему в подарок, — произнесла Амелия. — Я купила его в антикварном магазине на Третьей авеню. Это настоящая зунийская культовая кукла, очень редкая. Артур страстно увлечен антропологией. Вот поэтому я и купила ее.

Трубка продолжала молчать. «Ну и хорошо, — подумала Амелия, — не говори».

— Это особый охотничий амулет, — продолжала она, изо всех сил стараясь, чтобы голос ее звучал ровно. — Как мне объяснили, внутри этой куклы заточен дух зунийского охотника. Ее специально обвязали золотой цепью, чтобы не позволить духу выбраться наружу. — Все это она говорила почти машинально, одновременно поглаживая цепочку дрожащими пальцами. — А зовут ее «Тот, который убивает». Видела бы ты ее лицо. — Она почувствовала, как по щекам потекли теплые слезы.

— Ну что ж, желаю приятно провести время, — ответила мать и повесила трубку.

Амелия посмотрела на телефон, услышав громкие короткие гудки. «Ну почему всегда так получается?» — подумала она, опуская трубку на рычаг и отставляя в сторону телефон. В комнате сгущались сумерки, все предметы казались словно размытыми, двоящимися. Она поставила куклу на край кофейного столика и заставила себя подняться. «Надо принять ванну, — подумала женщина. — Потом мы с ним встретимся и чудесно проведем время». Она пересекла гостиную, машинально повторяя про себя: «Чудесно проведем время». Впрочем, она прекрасно знала, что это уже невозможно. «О мама!» — подумала женщина и, в бессильной ярости сжав кулаки, пошла в спальню.

А в гостиной, кукла неожиданно свалилась с кофейного столика — падала она головой вниз, и наконечник копья вонзился в ковер, а ступни ног нацелились в потолок.

Тоненькая золотая цепочка начала медленно соскальзывать на пол.

Когда Амелия вернулась в гостиную, почти стемнело. Она разделась и была сейчас в одном махровом халате. В ванной из кранов лилась вода.

Сев на диван, она снова поставила на колени телефон. Несколько секунд женщина не отрываясь смотрела на него, потом с глубоким вздохом сняла трубку и набрала номер:

— Артур?

— Да, — ответил мужской голос.

Амелия знала этот тон: приятный, но уже явно что-то заподозривший. Слова застряли у нее в горле.

— Твоя мать, — наконец произнес Артур.

И снова Амелия ощутила в животе что-то тяжелое и холодное.

— Сегодня наш с нею вечер, — начала объяснять она. — Каждую пятницу мы… — она замолчала, явно выжидая; Артур тоже молчал. — Я тебе уже говорила.

— Да, я помню, ты говорила.

Амелия потерла пальцем висок.

— Значит, она продолжает указывать тебе, что и как ладо делать? — спросил Артур.

Амелия напряглась.

— Я не хочу больше мучить ее, — сказала она. — Когда я переехала от нее, она так сильно переживала.

— Мне тоже не хотелось бы оскорблять ее чувства, но скажи, сколько раз в году у человека бывает день рождения? Ведь мы же заранее обо всем договорились.

— Я знаю. — Она снова ощутила знакомый спазм в желудке.

— Ты что, в самом деле намерена позволить ей управлять тобой? — спросил Артур. — Даже когда речь идет об одной-единственной пятнице в году?

Амелия закрыла глаза. Губы ее беззвучно шевелились. «Я не могу ее мучить», — продолжала думать женщина. Сглотнув, она произнесла:

— Она ведь моя мать, Артур.

— Ну что ж, ладно. Извини меня. В общем-то, я ожидал чего-то подобного, но… — он на секунду умолк. — Извини, — повторил он и спокойно опустил трубку.

Амелия долго сидела в полной тишине, если не считать коротких гудков в трубке. Очнулась она, лишь когда громкий голос проговорил: «Повесьте, пожалуйста, трубку». Сделав так, как ей было сказано, Амелия поставила аппарат на столик. «Значит, мой подарок не пригодился, — подумала она. — Теперь дарить его Артуру нет никакого смысла». Она протянула руку и зажгла настольную лампу. «Завтра надо будет отнести куклу обратно», — сказала она себе.

Однако куклы на кофейном столике не оказалось. Заглянув под него, Амелия увидела лежащую на ковре золотую цепочку. Соскользнув с дивана и встав на колени, она подняла ее и положила в коробочку. Самой куклы под столиком не было. Наклонившись еще ниже, Амелия зашарила рукой под диваном.

И тут же вскрикнула, резко отдернув руку. Выпрямившись, она повернулась к свету и осмотрела ладонь. Прямо под ногтем указательного пальца что-то застряло. Поморщившись от боли, она вытащила крошечный странный предмет — это оказался наконечник кукольного копья. Амелия и его бросила в коробку и поднесла ко рту палец. Потом она, уже осторожнее, продолжила поиски под диваном.