Лев в долине - Питерс Элизабет - Страница 42

– Дональд поступает так не впервые, – возразила Энид. – Ему уже приходилось выплачивать долги Рональда. Но в этот раз все гораздо хуже. Рональду грозил публичный позор, возможно даже тюрьма, если бы человек, чью подпись он подделал, предал случившееся огласке. К Дональду он относился с большим уважением, поэтому простил ему то, что никогда не простил бы другому. Вот почему Дональд взял на себя вину брата и на сей раз. Я уверена в этом так же твердо, как в том, что мы с вами здесь стоим, но доказательств у меня нет. Правду знают только братья. Рональд не собирается признаваться, и если Дональд не откажется от роли мученика, то... Потому я и примчалась в Египет. Рональд выехал раньше меня – якобы с целью отыскать Дональда и вернуть его домой. Я знала, что он не будет слишком стараться найти брата, и не ошиблась. В Каире мне сказали, что Рональд отправился в путешествие развлечься. Пришлось мне самой разыскивать Дональда, чтобы то ли мольбой, то ли угрозами...

– Может быть, обещаниями? – осведомилась я осторожно. Щеки девушки вспыхнули от смущения.

– Он никогда не намекал, что подобное предложение могло бы как-то на него повлиять...

– Понимаю. Мужчины – странные существа, Энид. Требуется богатейший опыт, как у меня, накопленный в путешествиях по странам и континентам, чтобы разобраться в их причудах. Вам не приходило в голову, что Рональд мог помешать вашим поискам?

– Приходило... – прошептала Энид. – Я даже заподозрила, что Каленищеффа подослали специально, чтобы сбить меня со следа. Но такой подлости я не ждала даже от Рональда...

– И напрасно, – сказала я твердо. – Каленищефф что-то замышлял. Он сам мне говорил, что собирается покинуть Египет. Раз так, он должен был напоследок сорвать большой куш, даже ценой предательства или шантажа. Но кто стал его жертвой – вот вопрос! В общем, вы затронули несколько занимательных тем, которые я должна хорошенько обдумать. Но это позже, а пока нам пора присоединиться к остальным. Кажется, меня уже зовет Эмерсон.

Сомневаться, чей крик разносится по пустыне, не приходилось. Муж мой смог бы, поднатужившись, разрушить криком египетскую пирамиду, по крайней мере вспомогательную.

Первым нас встретил Рамсес, чтобы спросить, не нашла ли я в пирамиде чего-нибудь интересного. Я сразу переменила тему.

Мы уже почти завершили трапезу, когда усиливающийся гул голосов предупредил о приближении очередной группы туристов – весьма потешного каравана. При виде фигуры предводителя отряда Эмерсон спрятался в траншее, предусмотрительно вырытой его землекопами. После памятного эпизода с французской императрицей он очень опасался престарелых дам.

Я отправила людей работать, а сама двинулась навстречу незваным гостям в надежде отвлечь их и избавить беднягу Эмерсона от нервотрепки. Женщина на осле, возглавлявшая процессию, показалась мне знакомой. Приглядевшись, я узнала старую американку, которую видела в «Шепарде». Бедный ослик был почти не виден из-под ее пышных черных юбок и все же резво бежал вперед. Всадница болталась на его спине из стороны в сторону. Двоим погонщикам приходилось то и дело поправлять ее в седле.

Заметив меня, американка тут же заорала пронзительно-гнусавым голосом:

– Я вас знаю! Мы виделись в гостинице. Вы ведь знакомы с Бехлером? Леди не пристало ужинать в одиночестве.

– Это был не ужин, а обед, – напомнила я и назвала свое имя.

– А это кто? – спросила она, ткнув в сторону зонтом.

Я обернулась.

– Позвольте представить вам моего сына. Подойди, Рамсес.

– Рамсес? – протрубила американка. – Ну и имечко! Какой болезненный ребенок. Не жилец, наверное.

– Благодарю за заботу, мадам, – сказала я с ледяной вежливостью. – Однако, уверяю вас, внешность обманчива. Рамсес, изволь...

Но тут американка начала слезать с осла. Зрелище, должна заметить, не для слабонервных, сопровождалось представление гневными выкриками и безумной жестикуляцией, зонт так и мелькал в воздухе. Я уже опасалась (и надеялась), что она рухнет на одного из щуплых погонщиков. Юноша не пострадал бы, а вот неприятная особа... Однако все закончилось благополучно. Расправив юбки и вуаль, американка снова обратилась ко мне:

– Покажите-ка мне пирамиды, милочка! Ради них я приехала издалека и обязательно должна их увидеть. Миссис Эксхаммер из Де-Мойна, штат Айова, все дела доводит до конца. У меня тут целый список... – Она помахала листком бумаги, как пиратским флагом. – Я не вернусь домой, пока не увижу всего, что здесь перечислено.

– А ваши спутники? – спросила я, указывая на двух спешившихся людей.

Бледный молодой человек ухватился за осла, чтобы не упасть, и судорожно вытирал лоб. Его зеленолицая спутница не устояла на ногах и сползла на землю.

Миссис Эксхаммер из Де-Мойна, штат Айова (понятия не имею, где находится это варварское место), залилась злобным смехом, какого мне еще ни от кого не приходилось слышать.

– Не обращайте внимания на этих дурней! Им за мной не угнаться, а ведь мне уже шестьдесят восемь, ни днем меньше! Это мой племянник Иона. Я взяла его с собой как помощника, но проку от него чуть. Боится, как бы я не обошла его в завещании, вот и подлизывается. Ха-ха! Ему ничего не достанется, но он еще об этом не знает. Эту особу я хотела сделать своей компаньонкой, но она тоже никуда не годится. Чего этот мальчишка на меня пялится? Где его хорошие манеры?

– Осмелюсь заметить, – ответствовал Рамсес тоном неисправимого зануды, – что любой забыл бы про манеры при виде такой примечательной особы, как вы. Однако я не хочу навлекать позор на маму, она постоянно работает над моим поведением, и если результат оставляет желать лучшего, то это моя, а не ее вина.

Неизвестно, какое впечатление произвело это выступление на миссис Эксхаммер, поскольку ее лицо закрывала вуаль. Я же отнеслась к словам Рамсеса одобрительно. Он подал даме руку:

– Позвольте вас сопровождать, мадам.

Старуха замахнулась на него зонтом:

– Пошел прочь, негодник! Знаю я мальчишек:

то ножку подставят, то пауков напустят.

– Будьте покойны, у меня и в мыслях не было... – начал было Рамсес.

– Какой мне от тебя прок, малявка? – прошипела старуха. – Лучше дайте-ка мне руку вы, милочка. Ростом вы не вышли, зато на вид жилистая.

И она цепко ухватила меня за плечо. Рука в черной шелковой перчатке оказалась по-мужски тяжелой, но я не стала сопротивляться. Вежливое обращение со старшими – привычка, которую я хотела бы внушить сыну. Да и стряхнуть старческую клешню было не так-то легко.

По пути к пирамиде очаровательная миссис Эксхаммер подвергла меня допросу с пристрастием: сколько мне лет, давно ли замужем, есть ли еще дети, люблю ли мужа. Я поспешила ответить ей той же монетой, спросив, нравится ли ей Египет.

Старуха разразилась долгой обличительной речью о невежестве и нечистоплотности египтян, затем добавила ядовито:

– Но и цивилизованная публика не лучше. В Каире я стала свидетельницей безобразных скандалов, от которых любая приличная женщина сгорела бы со стыда. Что вы скажете о молодой англичанке, убившей несколько дней назад своего любовника? Взяла и перерезала ему горло от уха до уха в своем собственном номере!

– Я слышала об этом убийстве. Не верится, что преступление – дело рук молодой леди.

Порыв ветра приподнял вуаль миссис Эксхаммер в тот самый момент, когда она оскалила зубы, слишком белые для настоящих.

– А я в этом ничуть не сомневаюсь! Женщины, милочка, очень опасные создания, гораздо опаснее мужчин. Как я погляжу, у вас тут есть еще одна дама? Не люблю, когда женщины отбирают у мужчин их работу. Пусть лучше сидят дома и занимаются хозяйством.

Поняв, что от старой карги не добиться ничего, кроме проклятий в адрес нашего пола, я решила поскорей от нее избавиться. И принялась читать лекцию по археологии. Но американка оказалась упорной: оставив мою эрудицию без внимания, она устремилась к раскопкам.

– Белый мужчина машет лопатой вместе с аборигенами? – воскликнула она возмущенно. – Наверное, это ваш муж? Никакого понятия о достоинстве! Эй, вы там!