Выбери любимый жанр

Вы читаете книгу


Бодэн Нина - Мятный поросенок Мятный поросенок

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Мятный поросенок - Бодэн Нина - Страница 24


24
Изменить размер шрифта:

   Люди нечасто сюда заходили. Разве что бродяга какой-нибудь; или почтальон мистер Снуп выгонял сюда двух своих коров пастись на сочных обочинах; или еще продавец кроличьих шкурок - на плече длинный шест с нанизанными на него шкурками; или Перси, сын прачки, - он помогал матери собирать белье, а потом развозил его в деревянном ящике на колесах. Переи был глухонемой, он мог издавать только странный горловой звук, нечто среднее между кашлем и карканьем. «Кхар-кхар», - произно­сил он, толкая свою старую тележку и водя при этом головою, как птица, когда она пьет. Он проходил по Тэнк Лейн несколько раз на дню, обычно в послеобеденные часы, как раз когда Полл занимала свой наблюдатель­ный пост среди ветвей вяза. Скрип его тележки, его кашляющий припев были как бы неотъемлемой частью сонных летних будней, так же как мох­натые на ощупь вязовые листья, их едкий запах, если растереть их в горя­чих ладонях. Однажды она увидела Лили - она вела велосипед, а краси­вый викарий на своей деревяшке хромал рядом. Потом, уже за ужином, Полл только хихикнула, когда мама сказала:

   - Лили, у тебя такой победный вид! Как у кошки, которая добралась до сметаны.

   А на другой день она увидела Тео с Ноем Баггом. Они шли, повернув лица друг к другу, как приятели. Полл заметила не без удивления, что Тео теперь почти одного роста с Ноем.

   - Ну, если тебе охота, - проговорил Ной и засмеялся, - чтобы и дальше так же, то придется тебе что-нибудь придумать.

   Она не расслышала, что ответил Тео, а Ной снова засмеялся:

   - Что ж, Гринграсс, тогда будь что будет. Мне-то ведь все едино.

   И пошел, насвистывая, а Тео глядел ему вслед. Когда Полл позвала его тихонько, он поднял голову и сразу покраснел, как мак. Она соскольз­нула к нему вниз, а он сказал:

   - Ты за мной шпионишь?!

   - А чего это ты так покраснел?

   - Ничуть.

   - Очень даже. Я же вижу твое лицо.

   - Просто ты меня напугала, вот и все.

   - Нет, не все. - Она видела его неловкую двусмысленную улыбку, бегающие глаза. - Он все еще пристает к тебе, да?

   - Вернее сказать, шантажирует.

   - Из-за того ворованного яйца? Но это же г л у п о с т ь!

   - Тогда ты так не считала, - напомнил он. - Ты первая испугалась, что он расскажет тете Саре, что тетя Сара всех нас проклянет и выго­нит - мол, ворам и лжецам место в аду. Во всяком случае, в работном доме.

   Он над ней смеялся. Она фыркнула возмущенно - совсем как мама!­- и сказала:

   - Это нечестно, я тогда была маленькая. Я же не знала, как надо по­ступать. Нечестно винить во всем меня.

   Он поддал ногой камешек.

   - Я и не виню. Ты оказалась в чем-то права. Не насчет работного дома, конечно, да и тете Саре он бы ничего не сказал, побоялся бы. Но он мог рассказать своей матери, а уж миссис Багг раззвонила бы по всей округе. Нашу маму это не порадовало бы. «Кровь себя покажет», - как говорила эта миссис Багг. Я имею в виду те самые неприятности, когда отец должен был уйти из своей фирмы. Вот я и подумал: а вдруг миссис Багг тоже что-то про это знает и захочет этим воспользоваться? Да еще если узнает, что меня тоже поймали на воровстве - то есть, конечно, не т о ж е, потому что отец ничего не воровал, но ты понимаешь, что я имею в виду...

   - Нет, я не понимаю! - взорвалась Полл. - Ты просто путаешь ме­ня, как обычно. А еще, я думаю, ты и самого себя путаешь.

   - Что ж, распутай меня в таком случае. Выпутай!

   Вид у него был потерянный, она сразу пожалела о своих словах. Бед­ный Тео! Он старше и умнее, но ей иногда казалось, что он потому и не­счастен, что не дурак. Она сказала:

   - Да ведь это все было так давно! Века и столетия! Если Ной начнет сейчас поминать эти дела, никто и слушать не станет.

   Он покачал головой:

   - Боюсь, все не так просто. В том-то и беда: стоит однажды влезть  в такое дело, и ты уже попался. Дальше - больше...

   Он присел на корточки, подобрал несколько маленьких камешков, под­бросил их и поймал на тыльную сторону ладони. Проделав это раза четы­ре, он пропустил камешки сквозь пальцы и проговорил печально, глухо:

   - Наша тетя Сара сказала бы: «Какое нагромождение обманов во­круг самой первой маленькой лжи!»

   - О чем ты?

   - Я наговорил Ною всякой всячины, которой говорить не следовало, а теперь боюсь, как бы это не вышло наружу. Сначала - все только для того, чтобы он молчал, а потом это уже как игра...

   - Игра? - Она была совсем озадачена.

   - Ну, или, скажем, и с т о р и я.

   - История? Про что?

   - Ты будешь меня ненавидеть, если узнаешь. Я сам себя ненавижу.

   - Из-за какой-то истории? От историй никому вреда не бывает.

   - Зато от вранья бывает. Да, если соврешь...-  Взгляд у него был совсем безнадежный. - Не спрашивай меня, Полл. Пожалуйста. Ей-богу, я скорей умру, чем скажу.

   - Не в первый раз слышу!.. - Она чуть поразмыслила и спросила:­ -  Это вранье, оно про меня?

   - Нет.

   - А когда-нибудь ты мне расскажешь?

   Он поднял глаза к небу:

   - Возможно. Расскажу, пожалуй.

   - Ответ не очень-то определенный.

   - Ладно, я все тебе расскажу до... до твоего следующего дня рожде­ния.

   - Даешь слово?

   - Даю!

   И он поплевал на ноготь, и растер о полу куртки, и резанул ногтем поперек горла, и звук сделал соответствующий - будто его резанули.

   Полл улыбнулась:

   - Договорились! - А когда он подмигнул ей, добавила великодуш­но: - До того обещаю не спрашивать.

   В сентябре ей исполнялось десять лет. А сейчас - июль, и, пока они шли домой, ей уже показалось, что ждать придется чересчур долго. Жаль, надо было настоять на каком-то более раннем сроке - ну хоть бы через неделю! Но ведь она пообещала. Глядя теперь на его серьезное лицо, она тоже почувствовала себя серьезной и взрослой. Тут Тео сказал:

   - А у меня есть пенни. Чего бы ты хотела? Фруктовых леденцов? Или «Посланий купидона»? Мы успеем в лавку до ужина.

   Она обиделась. Неужели он считает ее такой маленькой, задабривает какими-то леденцами! Она отвечала надменно:

   - Я бы ничего не хотела, спасибо. Можешь оставить при себе свое паршивое пенни, да и свои паршивые секреты тоже, они наверняка не стоят того, чтобы их знать!

   И, сжав губы, вся злобная, побежала к дому.

   Она чувствовала себя оскорбленной и всячески давала это понять Тео - как бы не слышала, когда он к ней обращался, и проявляла в его присутствии повышенную нежность к Джорджу и Лили, чтобы еще боль­ше ему досадить. Но ее не надолго хватило. Тео был такой сосредоточен­ный, тихий, прибитый - никакого удовольствия мучить его. А кроме то­го, столько всяких дел! Лето вдруг разом выдало такой фейерверк блестя­щих, увлекательнейших событий, что злиться просто времени не остава­лось.

   Во-первых, конец учебного года. Затем, неделю спустя, выезд всей воскресной школы на пикник к морю - на двух огромных фургонах, в ко­торых сено возят, запряженных здоровенными битюгами - шкура у них блестела как шелковая. И наконец в первых числах августа - коронация.

   Великолепный был денек, от зари до заката. На площади соорудили длинные столы на козлах, и весь город получил знатную трапезу: рост­биф и сливовый пудинг. А потом на епископском подворье были устрое­ны игры и состязания. Полл и Анни оказались в числе тех девочек, кото­рых выпустили танцевать вокруг майского дерева - в белых платьицах, в развевающихся ленточках. Из церкви для такого случая вынесли фис­гармонию, и Лили играла на ней. А состязания были придуманы для всех. Бегали наперегонки, держа яйцо на ложке, или по двое на трех ногах­ - это для самых маленьких; а для взрослых - бег со смешными препятст­виями; в этом виде тетя Гарриет, обойдя уже на самом финише миссис Снуп, жену почтальона, завоевала первое место, но потеряла шляпу, ког­да преодолевала сквозную бочку. Джордж вместе с ростбифом выпил мно­го пива и пролежал почти весь день, но к вечеру поднялся - как раз вовремя, чтобы принять участие в костюмированном балу в Зале собра­ний. Вздрагивало пламя свечей, и пол дрожал от пляшущих ног. Танцева­ли все, даже тетя Сара прошлась, не теряя достоинства, в вальсе с дирек­тором мужской школы. А Лили кружилась в объятиях одного кавалера за другим, ее медные кудри летели вслед за нею. Полл смотрела на нее и ду­мала, что в жизни не видывала никого счастливей и краше. Она и сама бы­ла такая счастливая, что даже сердце заходилось - саднящий комочек ра­дости бился в ее груди. А когда ей присудили первую премию за сшитыймамой костюм голубого эльфа и все захлопали, Полл еле удержалась от слез.