Выбери любимый жанр

Вы читаете книгу


Хансен Эва - Шелк Шелк

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Шелк - Хансен Эва - Страница 22


22
Изменить размер шрифта:

Да что с ней такое?!

Разобраться бы, поговорить с кем-то отстраненным, чтобы прекратить это безумное подчинение… Но Фрида поймала себя на том, что прекращать вовсе не хочется. Да и разбираться тоже. Спокойно констатировала, что готова рядом с ним на все, готова быть той самой игрушкой, что получает удовольствия не меньше, чем сам Густав. Готова переступить грань. Пусть делает с ней все, что хочет, она вытерпит любую боль, любое унижение, только чтобы снова быть в его руках.

Мало того, сама боль желанна, без нее секс уже неинтересен, либо сначала боль, потом секс, либо вместе.

Она сидела и вспоминала, как все начиналось. Густав скрывал лицо под маской, пока не приучил ее к тому, что удовольствие и боль неразделимы. Теперь приучал, что неразделимы удовольствие и унижение, что ловить кайф можно не только от флоггера или зажимов на сосках, но и от положения рабыни, когда ты полуголая, а в двух шагах сосед, который может увидеть, но нарушить приказ нельзя и приходится стоять, дрожа от мысли, что сосед увидит.

Если бы кто-то еще пару месяцев назад до похода в подпольный клуб садомазо и знакомства с Густавом сказал ей, что одно обещание превратить ее в сексуальную игрушку может возбуждать, рассмеялась в лицо. Фрида всегда была независимой и гордилась этим, почему же теперь она жаждет стать послушной рабыней? Чем околдовал ее Густав, какие неведомые ей самой силы и желания разбудил? Что еще кроется в ее душе, от чего можно сойти с ума?

Фрида чувствовала себя беспомощной… перед собственными желаниями, доселе ей неведомыми и просто разнузданными. Желать мужчину вот так, как она желала сегодня – до того, чтобы просить разрешение прикоснуться, взять в рот его член? Это ли не сумасшествие? Но Фрида понимала, что, если вечером снова придется вымаливать, она будет это делать. И чем дальше, тем сложнее от этой зависимости избавиться, даже перестать о ней думать невозможно.

Немного успокоиться помогла мысль, что, если и впрямь отделить работу от секса, все будет в порядке. В офисе она толковый руководитель, а за порогом его дома пусть будет сексуальной игрушкой. Так лучше для обоих.

– Да, я сексуальная игрушка, которую можно брать где угодно, хоть в духовке!

От воспоминания о духовке и несостоявшемся пироге стало смешно. Фрида расслабилась, глубоко вздохнула и смогла наконец двинуться дальше.

До вечера она старалась о своей новой роли не думать, решив непременно обсудить с Густавом положение вещей. Она согласна на все, но только в определенное время и не в ущерб работе. Ей нужна работа, оставаться только резиновой куклой не готова. Густав должен понять это. Обязательно поймет.

За день она с десяток раз внимательно оглядывала себя в зеркале и бессчетное количество просто косила глаза, пытаясь понять, выглядит ли как сексуальная игрушка. Наверное, выглядела, потому что ни один мужчина не пропустил, развивая косоглазие. Ей вежливо уступали дорогу, оглядывались и даже попытались познакомиться. Какой-то горячий южанин всучил визитку, умоляя позвонить.

Визитку она выбросила в ближайшую урну, но для себя поняла, что, согласившись с ролью сексуальной игрушки всего для одного мужчины и на определенное время, вмиг стала притягательна остальным. Чудеса!..

Чудес не было: женщин, получающих удовольствие от минета, мужчины нюхом чуют, интуитивно выделяют из толпы и предпочтут любым холодным красавицам, даже если сама любительница минета красотой не блещет.

Четко разделить работу и игры оказалось трудно, весь день мысли занимал секс, а вот к вечеру напротив – работа.

Просто Фрида наконец узнала об исчезновении Петры и треволнениях друзей. Минет с Густавом отодвинулся на второй план, никуда не денется, тем более, он позвонил и сообщил, что будет дома в шесть, приказал не опаздывать. Тогда и поговорят, она скажет, что готова быть чем угодно, но только когда это не мешает остальной жизни. И голышом посреди дома в присутствии соседей стоять не будет. Их отношения это их отношения, то, что она сексуальная игрушка, должен знать только он.

И все-таки, достав из холодильника в офисе банан, воровато огляделась, словно ее мог кто-то увидеть, и принялась вылизывать, тренируя язык.

Но и дело не забыто, это не ее собственная работа, но дела друзей.

Позвонила Вангеру, расспросила о Петре, предложила поговорить с Флинтом.

– Даг, это не ради выкупа. Сколько дней ее нет?

– Два, третий.

– Бритт не ночевала дома по неделе, правда, я знала, что она жива. Может, у Петры просто что-то с телефоном?

Говорила и сама не верила в то, что говорит. Однажды так пропала Линн, оказавшись у банды Торстейна. Если бы не собственная находчивость и самообладание девушки, ее труп не скоро выловили в заливе. Тех, кто видел подвал и пытки, в живых не оставляли. Вернее, таких просто не существовало: пытки не оставляли шансов выжить.

Очень не хотелось думать, что и Петра куда-то вот так влипла. Петра не Линн, она бить бандиту ногой в ухо не станет и удирать с риском для жизни тоже.

Фрида взялась за телефон и обзвонила всех, кто мог хоть что-то знать о Петре и ее последних друзьях. Оказалось, что все уже осведомлены, по цепочке передал Ларс. Но никто ничего не знал и не слышал даже намека.

Набрала телефон Андреаса Флинта. Тот не обрадовался, но говорил сдержанно.

Петра пропала три дня назад, просто уехала, и все. Прислала сообщение, что вот-вот сядет мобильный, как только удастся его зарядить, перезвонит. Куда и с кем уехала, неизвестно.

– Андреас, может, она просто с каким-то красавцем вроде Адлера сбежала?

– Фрида, ей нет никакого смысла скрываться или сбегать. Петра решила доказать, что она Юханссон, тут не до побегов.

Поговорив с Флинтом, обещавшим сообщить, если будет что-то новое, Фрида некоторое время сидела, мрачно уставившись в пустоту. Внутри зрело понимание, где еще может быть Петра. Клуб, в котором они видели девушку с Адлером… Тайный, закрытый клуб садомазохистов, откуда можно живьем и не выйти, а Петра ненормальная, она прошла жесточайшую инициацию, если после этого перешагнула порог клуба, могло случиться что угодно. Оттуда можно не выйти, и никто не узнает, куда подевалась.

Саму Фриду в клуб привел Густав, но не позволил ни стать членом, ни появиться там еще раз. Петру беречь некому, Адлер дал ей пройти посвящение.

Фрида решила расспросить у Густава, он знает в клубе многих, не может не помочь, речь идет о судьбе молодой девочки. Сердце заныло, она понимала, что эта судьба может быть очень незавидной… да, нужно просить Густава. Он не желает смешивать работу с отношениями, даже может быть очередной скандал, но выбора нет, нужно убедиться, что Петра не там.

Глянув на часы, Фрида даже подпрыгнула: скоро семь, а она в шесть должна быть дома. Выскочила из офиса, метнулась в машину. Какая Петра, собственную шкуру не потерять бы!

После утренней размолвки, которую Густаву очень не хотелось называть ссорой, остался нехороший осадок. Ее жизнь вторгалась в их отношения, а этого он допустить не мог и не хотел. И дело не в том, кем Фрида работала, даже не в ее друзьях, хотя и в этом тоже, но Густав раз и навсегда отделил ее работу от их отношений. Вернее, вообще вычеркнул первое в угоду второму.

Его средства позволяли не просто не работать, но и существовать безбедно, конечно, не иметь яхту или остров с замком, как у Ларса, но Фрида не претендовала на такое, а на хороший дом и все остальное хватило бы.

Ей оставалось всего-то посвятить себя ему и сексу с ним. Получать сплошное удовольствие, просто подчиняясь. Он что, многого требовал? Нет, всего лишь забыть о внешнем мире, когда переступает порог этого дома. Забыть о работе, друзьях, обязанностях, телефоне…

Он предпочитал видеть Фриду обнаженной, совсем обнаженной. Не каждой женщине это идет, большинству все с себя лучше не снимать, оставаясь в купальнике, например, так эротичнее. Фрида эротична в любом виде, причем это неосознанно, а потому особенно привлекательно.