Собственное мнение - Ритчи (Ричи) Джек - Страница 38

Через десять минут он облегчённо вытер лоб носовым платком.

— Всё в порядке. — Он взглянул на меня. — И у тебя в саквояже по-прежнему двадцать тысяч долларов?

— Да, сэр, — сказал я.

Джим Меррил отвёл в сторону мистера Нибера и стал шептать ему что-то на ухо.

Глаза мистера Нибера расширились.

— Послушайте, — произнёс один из охранников, — мы можем, наконец, отнести деньги в грузовик?

— Нет, — сказал мистер Нибер.

Он подошёл к своему столу, поднял телефонную трубку и набрал какой-то номер. Повесив трубку, он остался на месте. Казалось, он ждал чего-то.

Через несколько минут я услышал отдалённый звук сирены. Я закрыл своё окошко и поднял саквояж.

— Откровенно говоря, мне что-то нездоровится, — сказал я, — прошу извинить меня, но, пожалуй, мне лучше пойти домой и лечь в постель.

Мистер Нибер поднялся из-за стола:

— Охрана, схватите этого человека.

Охрана повиновалась.

Через несколько секунд полиция заполнила здание, и мне проворно нацепили наручники.

Я закрыл глаза и шлёпнулся на пол.

Рисунок И. Урманчи.

Кто-то выплеснул воду из бумажного стаканчика мне в лицо, и меня поставили на ноги.

Мистер Нибер, Джим Меррил и офицер из полиции, посовещавшись немного, подошли ко мне.

— Итак, он принёс сюда выкуп в этом саквояже? — произнёс лейтенант полиции, глядя мне прямо в лицо.

— Именно так, лейтенант, — сказал мистер Нибер.

Джим почувствовал, что он тоже обязан высказаться:

— Он знал, что деньги помечены, а посему должен был избавиться от них. Поэтому он спустился в хранилище, на минуту отвлёк внимание Паркера, а затем подменил двадцать тысяч долларов выкупа на двадцать тысяч банковских долларов. Так как он здесь работает, он точно знал, как упаковываются деньги.

Я снова шлёпнулся на пол, но долго разлёживаться мне не позволили.

Наступила пауза, пока лейтенант звонил к себе в управление с просьбой прислать список серийных номеров купюр выкупа. Как только привезли список, полицейские принялись за работу.

Вокруг сгрудились любопытные.

— Деньги в порядке!

Наступила гнетущая тишина, после чего мистер Нибер проскрипел:

— Вы имеете в виду, что здесь нет никаких денег выкупа? Совсем нет?

Сержант утвердительно кивнул.

Снова наступила тишина, и кто-то снял наручники с моих запястий.

Мистер Нибер был сконфужен.

— Фред, хотите повышение?

Я расправил грудь.

— Я был унижен и подвергнут травле на глазах этих людей. Я человек болезненный, а посему дважды падал в обморок. Вы нанесли моему здоровью, возможно, непоправимый физический урон, ущемив меня при этом и морально. — Я вынул жёлтое сапфировое кольцо из кармана и надел его на прежнее место. — Поэтому я намерен возбудить дело за клевету и потребовать миллион долларов.

— Полноте, Фред, — произнёс мистер Нибер, — я думаю, мы сможем обсудить всё это, как разумные люди.

Так мы и сделали. Мистер Нибер, я, вице-президенты и директора. И к концу дня к содержимому моего коричневого саквояжа на молнии прибавилось ещё двадцать тысяч долларов.

Да, чтобы делать деньги, нужны деньги, но, конечно, воображение тоже помогает.

План №19[16]

— Надеюсь, ты понимаешь, — начальник тюрьмы Бринкер поморщился, — что только одиночкой дело не обойдётся. На полгода ты лишаешься права посещать кино.

— Угу, — промычал Эрцгерцог.

— Что делать, Герцог, — вздохнул начальник тюрьмы, — ты ведь сбежал и гулял на свободе целый год. Это вовсе не моя прихоть, просто порядок есть порядок.

— Конечно, конечно, — согласился Герцог. — Я и не обижаюсь.

— Ну и отлично, — обрадовался Бринкер. — Мне бы не хотелось, чтобы ты затаил на меня злобу. Пойми, лично против тебя я абсолютно ничего не имею.

Эрцгерцог поднял глаза к потолку.

— Фред, — начальник тюрьмы круто повернулся ко мне, — передайте-ка мне папку Герцога.

— Сейчас, сэр, — ответил я.

Около года назад Эрцгерцогу с четырьмя дружками удалось вырваться из тюрьмы на волю. Эрцгерцог был единственным, кого пока удалось поймать. Он совершил ошибку — в Сан-Франциско ввязался в какую-то драку и был арестован. Когда в полиции у него, как и полагается, взяли отпечатки пальцев, правда быстро обнаружилась, и его вернули назад, в тюрьму.

На столе зажужжал зуммер переговорного устройства, и начальник тюрьмы щёлкнул выключателем.

— Слушаю.

— Доктор хочет обсудить с вами заявку на медикаменты, — раздался голос из динамика.

— Я занят, — отрезал Бринкер. Но тут же передумал. — Впрочем ладно, сейчас подойду.

Он вышел, оставив в кабинете Эрцгерцога, охранника и меня.

Эрцгерцог окинул меня внимательным взглядом.

— Готов спорить, что твоя тюремная роба сшита на заказ.

Я сложил в стопку бумаги на своём столе.

— В портняжном цеху у меня есть друзья, и иногда они мне оказывают кое-какие услуги.

— А как тебе удаётся получить её обратно после прачечной? По-моему, такая аккуратненькая роба запросто может потеряться.

Я смахнул на пол крошки от ластика.

— В прачечной у меня тоже есть друзья.

— Прямо настоящий магнат, — засмеялся Эрцгерцог. — Вам, старичкам, конечно, проще. Сколько ты уже здесь?

— Двадцать два года, — ответил я.

— А сколько осталось?

— Ещё хватит. Приговор был на сто девяносто девять лет.

— А о побеге когда-нибудь думал?

Я мельком взглянул на охранника.

— Кто же о нём не думает?

В это время вернулся начальник тюрьмы Бринкер.

— Итак, Герцог, сейчас нам с тобой надо кое-что выяснить и занести в протокол. К примеру, как тебе удалось сбежать.

Эрцгерцог пожал плечами.

— Пожалуйста.

— Всё, наверное, было очень просто? К одному концу верёвки вы привязали самодельный железный крюк, швырнули его через стену, потом все пятеро вскарабкались наверх и спрыгнули наружу?

— Точно так всё и было, — кивнул головой Эрцгерцог.

Бринкер нахмурился.

— Когда мы нашли крюк, мы, естественно, воспроизвели весь эпизод. Этот участок территории действительно является, так сказать, мёртвой зоной, и охранникам с двух ближайших башен основание стены не видно. Но зато верхняя часть стены отлично просматривается с обеих башен, и охранники клянутся, что пятеро ни за что не смогли бы проскочить незамеченными.

— Вы забываете, что лил дождь, как из ведра, — сказал Герцог. Он хлопнул себя по карману рубашки, думая, наверное, найти там сигарету, но карман был пуст. — К тому же, ваши охранники — они ведь тоже люди, верно?

— Ну… разумеется.

— Так неужели вы думаете, что они там на башнях только и делают, что крутят головами на сто восемьдесят градусов — справа налево и слева направо? Ясно, что нет. Они смотрят некоторое время в одном направлении и, скорее всего, начинают мечтать. Вот мы и подождали, пока они размечтаются, а потом перебросили нашу верёвку и махнули через стену.

Начальник тюрьмы потёр шею.

— Это конечно, не исключено, собственно говоря, это случилось, но, всё равно, я считаю, что вам страшно повезло.

— Такова жизнь, — осклабился Герцог. — Выигрывает тот, кому везёт.

Когда Герцога увели, начальник тюрьмы огорчённо вздохнул.

— Возможно, я чересчур сентиментален, но когда кто-то из моих ребят убегает, я всегда принимаю это близко к сердцу. — Он протянул руку к коробке с сигарами. — Неужели, Фред, я мало делаю для того, чтобы все пассажиры на моём корабле были счастливы?

— Много, сэр, — вежливо ответил я. — Не зря же у вас столько наград и благодарностей от коллег и начальства. Только на прошлой неделе «Фермеры и горняки Западного Колорадо» присвоили вам почётную степень доктора юридических наук.