Третья мировая. Трилогия (СИ) - Загорцев Андрей Владимирович - Страница 53

* * *

Подгруппа "Море", как только опустилась ночь, подхватила на руки плот и зашагала к воде, не оглядываясь на одиноко сидящего на берегу армянина. Ара вздохнул и, помахав рукой, проверил еще раз подрывную машинку, замаскированную в камнях, окинул взглядом побережье и пошёл к своей базе.

"Торпеда" с загруженным снаряжением лежала в середине плота. Мошарик и Лось слаженно, стараясь не хекать, работали вёслами. Буцай разлёгся на носу, всматривался в оконечность мыса, изредка сверяясь с компасом. Иванов, сидя на руле, молчал и думал о чём-то своём.

Благодаря плоту экономили время, аккумуляторы торпеды, воздух в баллонах и регенерационные патроны во втором комплекте дыхательных аппаратов. Первым делом, по выходу в район ожидания, необходимо было замаскировать плот. Носитель к использованию готов. При проходе в бухту военно-морской базы придёться пересекать её всю и приводить в действие замыкатель первой установленной мины для взрыва в определённое время. Устанавливать буй-радиомаркер. Потом придёться выползать к центральному причалу и минировать ящики. На эту задачу пойдёт сам Иванов и Мошарук, который пару раз вёл наблюдение за складскими штабелями. И всё это надо успеть за одну ночь. К утру уже надо быть на месте засады на конвой. Дел у подгруппы достаточно, но и личного состава больше, чем в остальных, в два и в четыре раза. Задача на этот раз самая сложная из тех, которые приходилось выполнять раньше. За морскую составляющую каптри не переживал. Это именно то дело, для чего они и нужны. Тренировались, обучались и такие дела не в новинку. Группа слажена, обкатана и не раз проверена боевыми задачами. Вот налёт на шахту - это немного другое. Хотя все приходиться делать впервые. Бывали стычки на суше, но скоротечные - буквально в течение нескольких минут огневой контакт и отход.

Под мерные всплески весёл в голову полезли воспоминания. Самое начало войны. Группа Иванова, после высадки парашютным способом на воду, вышла на берег и сразу же попала под огонь береговых патрулей с нескольких точек. Или самолёт, выводивший группу в тыл противника, был засечён радарами, или наблюдательные посты сработали, но группу начали "принимать" по полной. Хорошо еще, что успели выйти на песок. В воде бы их переглушили словно глупых рыб. Фонтаны песка и воды с равнозначными промежутками рушились с неба, из четырнадцати человек осталось восемь. Иванов собрал матросов в "кулак" и бросил в отчаянном порыве всего на одну огневую точку, которую удалось загасить и занять закрытую огневую позицию. Мошарук под огнём выполз из тесного окопчика и вместе с радиостанцией уполз в джунгли. То, что он полз через минное поле, ему даже в голову не пришло. Никто группу водолазов вытаскивать из "западни" не собирался: хотя и ценное, но уж слишком малочисленное подразделение в масштабах флота. Спасли моряков местные чернокожие партизаны, у которых, благодаря нашим агентурщикам, имелись нужные средства связи и белокожий инструктор болгарин - выпускник нашей академии Совесткой Армии. Партизаны собирались нанести удар по позициям дивизии береговой обороны и несколько разрозненных отрядов сосредоточились неподалёку от места высадки водолазов-разведчиков, ожидая только сигнала.

Мошарук, наплевав на все запреты и правила связи, открытым текстом вышел на резервной частоте и начал передавать целеуказания вскрытых огневых точек и батарей, надеясь, что его всё-таки услышат и гибель группы будет не напрасной. А радистом у белого партизанского вождя был юный чёрнокожий шаман какого-то местного племени, отличник боевой и политической подготовки учебки радистов в наших Советских Печёрах. Потомственный шаман, пропавший из племени еще пятилетним ребенком, внезапно объявился с самым началом войны, отрезал голову нынешнему шаману, предъявил вождю родовые шрамы на лице и несколько ящиков таинственной шаманской воды, после принятия которой вождь прозрел и выучил новое красивое и распевное шаманское заклинание ("нье сльышны в сааадууу дажье шьоооро-хиии"). Так вот этот самый шаман-радист прослушивал на своём любимом "Северке" короткие частоты и услышал клич Мошарука. Действия партизанских групп тотчас же были перепланированы и тщательно скоординированы ( "а ну-ка давайте ипанём прям щас и прям здесь, пока они по берегу лупят!"). Лихой партизанский наскок спас самого Иванова и остатки его группы. Буквально через день группу каптри на местных каноэ вывезли далеко-далеко в море и передали на вынырнувшую из глубин подводную лодку. Повезло тогда. Как бы не упирались рогом на том побережье - полегли бы все! Будем надеяться на то, что налёт на шахту будет внезапным и американцы не успеют еще очухаться от подрыва и уничтожения батарей. А потом глядишь, время подойдёт и баржа рванёт, и катера один за одним начнут носом к верху задираться.

Постепенно, с каждым гребком матросов, точка высадки приближалась. Иванов задрал голову, автоматически сверяя курс компаса со звездами. Небо чистое, звёзды светят подозрительно и неуёмно ярко, никакого намёка на изменения погоды. Где-то в вышине промелькнуло яркое пятно. "Звезда падает, желание

что ли загадать?" - мелькнула шальная мысль в голове каптри. Но звезда, абсолютно не желая падать, пронеслась к линии горизонта и скрылась из глаз. Моряк помотал головой, прогоняя наваждение.

- Эй, на баке, - тихонько окликнул каптри матроса Буцая, - время подхода до точки?

- Двадцать минут, тащ каптриранг, -откликнулся Гриша, - скорость в норме, по курсу чисто.

- В голове пусто, - тихо добавил Мошарук так, чтобы услышал Лосев, - слушай, Лосяра, опять минёр отмазался. То на фишке, то на курсе! а ведь мы с тобой по этому маршруту хаживали что на ластах, что по берегу.

- Гриша нам полбанки выставляет, если вернемся, - прошептал Лось, наваливаясь на весло,- а то, действительно, вечно он между переборок проскакивает.

- Гребите ударно, караси, - пробормотал Гриша, - полбанки вам, ничего там не слипнется.

Ровно через двадцать минут туго надутый резиновый нос плотика уткнулся в прибрежные скалы. Матросы ужами соскользнули в воду, вытаскивая судёнышко на берег.

Плот замаскировали на берегу, заминировали. Лосев занялся предходовой проверкой носителя, Мошарук проверял герметичность контейнеров радиостанций и батареи. На этот раз выходили на задачу с полной боевой загрузкой. Иванов вытащил из-за пазухи сигарету, покрутил её в пальцах, аккуратно размял и понюхал. Потом, махнув рукой, с наслаждением прикурил и выпустил клуб ароматного дыма:

- Время? - бросил он в сторону.

- Три малых, -тут же откликнулся Мошарук.

- Три минуты, - подтвердил Лосев.

Каптри аккуратно затушил выкуренную до фильтра сигарету, затер ее куда-то между камней и пошагал к носителю, уже качавшемуся на волнах между скал.

Водолазы разместились по штатным местам, каптри еще раз взглянул на небо, надеясь снова увидеть непонятное световое пятнышко. Звёзды затягивались мутной белесой дымкой, летающего светящегося объекта не наблюдалось. Каптри хмыкнул и повёл носитель малым ходом в полупогруженном состоянии. Над волнами торчали только головы в водолазных масках и пучках водорослей. Со стороны воды возле берега изредка наблюдались сгустки таинственно мерцающих водорослей. Полоса скального выступа, отделявшая остальное побережье острова от входа в бухту, постепенно приближалась и вырастала в темноте. Правой баржи еще не было видно, но на воде уже явственно мерцали блики судового освещения. Каптри вывел носитель к самой оконечности, сманеврировал рулями на погружение. Слышимость под водой отличнейшая. Если бы с барж метали гранаты, то водолазы бы давно услышали, а так - тихо, лишь неприятный и делёкий-далёкий скрежет металлических тросов противолодочной сети. "Торпеда", ведомая Ивановым, осторожно кралась над самым грунтом к днищу правой баржи. Через несколько минут водолазы прошли под килем и начали продвигаться вдоль противолодочной сети. По пути следования каптри проверил натяжные замыкатели подводных блоков крепления. Тут же Иванов установил на миниякорь контейнер с радиомаркером. При взрыве мин от гидроударов сработает маленький баллончик, который повысит давление в герметичном поплавке и тот рванёт на поверхность, выдернется натяжная шпилька и начнёт работать маркерный передатчик, обозначая проход в фарватере. Такой поплавок, выкрашенный в серо-зелёный цвет и качающийся на волнах, заякоренный тонкой металлической леской, визуально практически невозможно обнаружить с борта судна при осмотре акватории. Сигнал приёмника может обнаружить только судно, оснащенное поисковым приёмником. И то, если радист знает частотно-временной план. Иванов выставил маркер с таким расчётом, чтобы штурмана десантных судов сразу же сообразили, что дальше лучше сразу держать курс на центральный причал. Возле баржи возились недолго, командир тройки прошёл под килем уже по проторенной дорожке и, осторожно снимая маскировочную сетку, привёл замыкатели в действие. Теперь уже ничто не спасёт баржу от дырищи в борту. "Морской майор", работая ластами, даже представил картину подводного взрыва. Одновременно срабатывают три мины, борт вминается сразу в трёх местах, металл рвётся и огромными лоскутами вгибается вовнутрь. И тутже сотрясение воды, в котором гибнет придонная живность. Огромные пузыри воздуха, стремясь наружу, вытесняемые хлынувшей вовнутрь водой, вырываются на поверхность. Никакие пластыри здесь не помогут. Скорость поступающей воды будет такова, что времени на эвакуацию с гибнущего судна у экипажа будет минимум.