Святой Димитрий Донской - Воскобойников Валерий Михайлович - Страница 8

Великого князя долго не находили. Наконец обнаружили лежащим под деревом. Тут и выяснилось, что, оглушенный ударом, он упал с коня в последний час битвы, добрался, шатаясь, до тихого места да так и лежал здесь без памяти.

Владимир дрожащими руками снял с него шлем, расстегнул доспех, разорвал на груди окровавленную рубаху. Глаза великого князя были закрыты. Казалось, жизнь покинула его. Однако он открыл глаза.

«Князь, мы победили!» — восклицали все, кто был рядом.

Димитрию помогли подняться. Он увидел радостные лица, знамена, обнял брата, потом стал обнимать всех воинов и поздравлять их с победой.

Победа эта была и счастливой, и горькой.

Восемь дней оставалось войско на Куликовом поле, чтобы собрать убитых и похоронить их с честью на холме над рекой, чтобы хоть немного залечить раны. Изранен же был каждый из оставшихся в живых.

Из ста пятидесяти тысяч воинов вернулось домой лишь тысяч сорок. Сто десять тысяч героев легли мертвыми на Куликовом поле. И все же впервые Русь узнала, что Орду можно одолеть.

Русские полки возвращались в Москву, чтобы разойтись по своим землям. В каждом селении, в каждом городе народ выходил навстречу победителям. Люди встречали князя и его войско с улыбками счастья, как ангелов-хранителей.

Теперь уж никакой враг не посягнет на Русь, надеялись многие.

А князь Димитрий, которого после великой битвы прозвали Донским, снова отправился к преподобному Сергию Радонежскому. В Троицкой обители отслужили панихиды по погибшим героям. По совету святого старца решено было каждый год отмечать их память в субботу перед 26 октября (8 ноября по новому стилю) — днем святого Димитрия Солунского, небесного покровителя великого князя. И с тех пор день, когда поминают всех воинов, сложивших голову за Отечество, зовется Димитриевской родительской субботой.

Смерть Мамая

Униженный, поруганный, Мамай бежал в свои улусы (уделы), скрежеща зубами в бессильной злобе. Он надеялся собрать новое войско, чтобы отомстить Димитрию. Пусть на это уйдет все богатство, собранное им за жизнь. Он отплатит сполна за позор князю Московскому, уничтожит Русь, сотрет с лица земли ее города и навсегда смоет свой позор.

Однако ему навстречу с большим войском вышел другой ордынец. Звали его Тохтамыш. Потомок Чингисхана и Батыя, он предъявил права на их престол после смерти Мухаммеда-Булака, погибшего в Куликовской битве.

Остатки Мамаевой рати бились с войском Тохтамыша у реки Калки, где когда-то русские князья были впервые разбиты воинами Чингисхана.

После этой битвы Мамай лишился почти всего войска. Многие из уцелевших воинов перешли на сторону Тохтамыша, признав его, потомка Чингисхана, законным правителем Орды.

Правда, у Мамая остались телеги с собранным за годы правления добром. С этим добром он бежал в крепость Кафу, что стояла на месте нынешней Феодосии. Осевшие там генуэзцы обещали сохранить ему жизнь, но коварно убили его, чтобы завладеть остатками казны.

Тохтамыш после победы над Мамаем послал русским князьям весть о том, что разгромил их врага и встал во главе Орды. Димитрий Донской наградил послов дорогими подарками и отослал дары новому хану. Для войны с Тохтамышем у него не было сил.

Все продолжали торжествовать победу, а он уже понимал, что близка новая беда.

Новое разорение Руси

Всего два года минуло после Куликовской битвы, а Тохтамыш уже потребовал, чтобы все князья русские явились к нему в Орду как данники.

«Давно ли мы радовались победе, одержанной на Дону? — говорили русские люди. — Неужели столько жизней отдано зря?»

Великий князь не поехал в Орду и даров посылать не стал. А Тохтамыш принялся тайно готовиться к походу на Русь и неожиданно подступил с войском к самым ее границам.

С печалью узнал Димитрий Донской, что князь Олег Рязанский поспешил хану навстречу и стал служить ему проводником по незнакомым местам, указывал лучшие броды через реки. Да и некоторые другие князья тоже перепугались и выслали новому хану дары.

У Димитрия Донского не было войска, чтобы перекрыть путь Тохтамышу. Не так много бойцов, готовых к сражениям, осталось после Куликовской битвы. А новые еще не подросли. И все же великий князь отправился для спешного набора рати в Кострому, а Владимир Храбрый — в Волок Ламский.

А в Москве без Димитрия сразу начались раздоры и возмущение. С особенной силой они разгорелись, когда и митрополит объявил о своем отъезде в Тверь с великой княгиней Евдокией.

И все же три дня Тохтамыш стоял около московских стен. Поняв, что каменная крепость неприступна, он уже раздумывал, не отойти ли, однако потом решил пойти на хитрость.

Русские князья, которые были при Тохтамыше, согласились выйти вперед и кричать, что хан добрый, никому зла не желает. Он-де хочет один, без войска, войти в город, чтобы полюбоваться им.

Наивные москвичи поверили этим словам и раскрыли ворота. Ханские воины мгновенно ворвались в город и принялись убивать, грабить, жечь.

В страшном пожаре погибли многие жители. Обратились в пепел многие книги, которые бережно собирал Димитрий по разным городам. Эти древние рукописные сочинения мы никогда уже не прочтем.

Из Москвы Тохтамыш отправился разорять и жечь другие русские города. Против него боялись выступить. Лишь один Владимир Храбрый гнался за полками Тохтамыша и истребил шесть тысяч его воинов.

Не миновал беды и Олег Рязанский, указавший врагу удобные броды. Войско хана вторглось на его земли и разграбило их так, словно был он Тохтамышу не союзник, а лютый враг.

Вернулся великий князь в Москву, а богатого многолюдного города как не бывало. На месте его высились кучи остывших, обугленных развалин, да ветры гоняли меж ними вихри из пепла. Снова, как его прадеды, князь хоронил мертвых, а потом стал собирать живых, чтобы отстраивать заново города и селения.

Никто из русских людей не винил его в новом нашествии. Столько воинов полегло в битве с Мамаем, а новые полки за два года не вырастают. Однако почти каждый житель земли Русской проклинал князя Олега Рязанского, который, забыв уроки прежних времен, привел хана на Русь.

Спустя немного времени Тохтамыш сам запросил мира. Великий князь на мир согласился. Только пришлось ему отослать своего старшего сына, Василия, к хану с дарами. А Тохтамыш сделал Василия заложником, как и некоторых других княжеских сыновей.

«Потерпи немного, — пересылал с верными людьми наказ сыну Димитрий Иванович, — потерпи за Русь. Дай накопить силы, и мы сбросим иго».

Прошло несколько лет, и Василию, уже взрослеющему, удалось сбежать с купцами и окольным путем, через княжества Молдавское и Литовское, вернуться в Москву.

Свет памяти

Только тридцать девять лет прожил на земле Димитрий Иванович, названный народом Донским. Из них двадцать шесть он был великим князем и нес ответ за Русскую землю перед Богом и своим народом.

Никто, глядя на него, человека еще не старого, наделенного могучим сложением и зычным голосом, не догадывался, что князь болен. После удара, оглушившего его на Куликовом поле, Димитрий Донской тяжко занедужил, но скрывал это от многих. Иногда ему становилось лучше, потом болезнь возвращалась.

В середине мая 1389 года великий князь почувствовал, что силы его на исходе, и призвал к себе святого старца, Преподобного Сергия. Святой Сергий Радонежский помог ему составить духовное завещание и подготовил его к переходу в иной мир по православному обычаю.

Девятнадцатого мая вся Москва узнала о кончине князя, и не было вести более скорбной в те дни! После святого Александра Невского ни один князь на Руси не пользовался такой любовью народной.