Экзамен на бога - Кузьмин Владимир Анатольевич - Страница 65

– Барсук, скажи честно, я на фею похож? – засмеялся Кольцов.

– Не очень. Пусть я не внешность имел в виду и не самое подходящее словечко выбрал. Но ты вон на девчонок глянь. Хотя ты на них и так пялишься, без приглашения. Точно феи!

– Гы-гы-гы, – заржал вполголоса Семен. – Нужно кому-то мыслю подсунуть, чтобы стрекозиные крылышки возжелали. Будут порхать над цветочками подходящего калибра.

Семка на секунду задумался.

– Вить, ты не помнишь, при вашей первой встрече они уже были такими красотками? На Земле ведь точно не были, это-то я помню. То есть не все были…

Он вдруг смутился и умолк.

– Серегин мне говорил, что вы все невольно и подсознательно еще и свою внешность… создаете. Радует, что вкус у девушек отменный, а то понаделали бы из себя барбей.

– Правильно сказать «понаделали из себя Барби».

– Зануда.

– Барсук, я тебя перебил, ты про свою девушку рассказывал.

– Было дело. Кстати, ее тоже Настей зовут. Такая же тоненькая, как твоя… Да ты не красней! Но в единоборствах, представляешь, сильнее меня! Эх, подраться, что ли, с кем? Ты не хочешь?

– Я лучше полетаю.

Семка из положения лежа взмыл высоко под самые облака.

Да, акклиматизации здесь тоже не существовало. С момента прибытия и до настоящего времени самочувствие только улучшалось, и все их способности работали даже лучше, чем где бы то ни было. И, похоже, слабее после ухода не станут.

Он осмотрелся и завис. Горы, бывшие неделю назад пологими и низкими, вытянулись в вышину, покрылись снежными шапками.

И это был не мираж, не морок. Там, на заснеженных склонах можно было теперь кататься на лыжах и скайтах и отдыхать в уютных пещерках. В которых было тепло, а на стенах росло все, что пожелаешь. Вплоть до грибов со вкусом жареного цыпленка. Семка вчера сам проверял.

Иных серьезных изменений он не заметил и лег горизонтально. Настроился на «голос». Заговорил. Просто так, ни о чем. Понял, что его слышат и что ответа он и в этот раз не дождется.

– Семен, на совещание не опоздай, – предупредила с берега Настя.

Семка вздохнул и полетел вниз, к лагерю.

– Итак, итоги сегодняшнего дня, – сообщил тему совещания полковник Ковалев, едва все расселись. Кто на траве, кто на корнях, ставших похожими на кресла, кто просто в воздухе. – Серегин, как обычно, тебе начинать.

– Обследование закончил, – ровным, но очень уж тусклым голосом заговорил Доцент. – Все сказанное ранее подтверждается. Излучателем является весь этот район целиком. Управление также рассредоточено по всему району. Простите.

– Ты-то в чем виноват. Семен, тебе слово.

– Знаете, я уверен, что это не просто место какое-то райское. Это дом. Ну вот у нас строят умные дома, с управлением компьютером. Здесь то же самое. Но хозяев нет, а компьютер нас как дорогих гостей принял. Но только как гостей. К самому важному нас не подпустит. Он нас слышит, но в контакт вступать не желает.

– А что огневик говорит?

Огневик полыхнул язычками пламени.

– Он говорит, – перевел Семка, – что компьютер – неверное слово. Дом пусть и является искусственно созданным, но не построенным, а выращенным. Так что он имеет и собственный разум, и некоторую свободу воли. И обладает эмоциями. Он, к примеру, очень рад нам. Он не хочет, чтобы мы уходили, но препятствовать не станет. Только разговаривать не желает, а возможно, и не умеет. С последним я лично не согласен. То есть я знаю, что Хозяин разговаривать не хочет, и с этим согласен. А что не умеет – не согласен.

Повисла малоприятная и долгая пауза.

– Шатун, – приказал полковник.

– Мы с Антоном проверили, – стал докладывать инопланетянин. – Портал хоть на Землю, хоть на Ореол, хоть куда-то еще возможно построить в любой точке этого района. Или этого Дома, если хотите его так называть.

– Может, нам и вернуться? Прямо сейчас, – предложил Антон Олегович. – Хотя бы вывести людей с базы сумеем. Ну и вообще всех предупредим.

– Людей с базы вывести должны успеть без нас, – сказал полковник. – Предупреждение мы передали давно. Насколько в него правительства поверят, вопрос. Очень большой, даже с учетом того, что сумеет предпринять по своим каналам генерал-полковник Володин. Еще больший вопрос, что им по силам сделать. Серегин уверяет, что масштаб катаклизма будет глобальным.

Серегин, на котором скрестились все взгляды, вынужден был кивнуть.

– А мы с вами здесь! Там, где возможно предпринять реальные шаги, чтобы его избежать. И у нас еще четыре недели времени. Думать надо.

– Да уж, – протянул Левченко. – Кстати, самочувствие личного состава все улучшается и улучшается.

– Это ты на что намекаешь?

– Я, товарищ полковник, намекаю, что хотя бы одна хорошая новость должна быть. Живем тут как в раю. Любая прихоть исполняется…

Семена как прострелило, причем не только голову, но и то, что расположено пониже спины, и он взвился со своего места метров на тридцать вверх. Кувыркнулся там несколько раз, повисел чуть не с минуту, додумывая свою мысль, возникшую в столь неожиданном для мыслей месте. Ага, Барсук сказал, что хочет подраться, а то скучно. Левченко сказал, что любая прихоть исполняется. Сам он говорил, что Хозяин умеет разговаривать. Что упустил? Ну да! Вот оно что! И камнем свалился вниз.

– Виноват, – произнес он, растягивая рот до ушей. – Но есть идея. У нас тут как в сказке. Все можно, если Аленький цветочек не трогать.

И умолк.

– При чем здесь Аленький цветочек?

– Ни при чем, – соврал Семен, поняв, что упустил одну важнейшую деталь, и срочно связываясь с огневиком. – Я сказки спутал. В общем бог с ней, со сказкой, все равно не вспоминается, как там точно было… И не важно это. Сейчас. Угу. Нет, не так. Да нет, правильно.

– С умным человеком разговаривает, с самим собой, – пошутил Русаков.

– Сашка, ты гений! – обрадовался Семен, получив последнюю недоступную ему деталь.

– Да я знаю, – ответил Алекс.

Все рассмеялись.

– Все, все свободны, – вдруг заявил Семен, додумав идею если не до конца, то до состояния, с которого ее можно запускать в работу. – А вас, товарищ полковник, я попрошу остаться.

Тут он понял, что переборщил от избытка адрена лина.

– Ой! Извините. Нам, Никита Владимирович, нужно тет-а-тет переговорить, потому что если я верно мыслю, то правильнее, чтобы никто ничего не знал. Чистота эксперимента должна быть.

Левченко встал и потрогал Семенов лоб:

– Вроде не перегрелся. Значит, просто свихнулся.

– Есть немного, – весело согласился Семка и со зловещей усмешкой на губах пообещал: – Щас товарищу командиру докладывать стану и заражу его сумасшествием. А вы все у нас еще попляшете.

34

Тревогу объявили, когда Семен и сам ее не ожидал, хотя это была именно его идея. Его не его, а вскакивать посреди ночи удовольствие небольшое.

– Приготовиться к марш-броску. Выкладка полная. Шевелись. Все в строю? Курсант Поборски, прическу в порядок приведете после завершения занятий. Равняйсь! Смирно! Товарищ полковник, отряд к выполнению учебного задания готов.

– Командуй, майор.

– Напра-во! Бегом… марш!

Вот так. Без единого лишнего слова. Две минуты, и все бегут согласно приказу, неведомо куда, но не задавая вопросов.

Семка чуть приотстал, нарвался на замечание. Пришлось добавить темп.

– Правое плечо! Прямо! Держать темп!

А темп был такой, что уже через десять минут даже Барсук с Ручьем дышали, словно паровозы. Ребята начали хитрить, кто как умел. Большинство пока чуть «скидывали» свой вес.

– Шагом! Плотнее, держать дистанцию! Бегом!

Дорога, по которой они бежали… Вообще-то здесь не было никакой дороги еще вечером, и даже в начале марш-броска ее не было. А сейчас была. Идеально гладенькая, как дорожка на стадионе. Теперь еще и на кустах по обе стороны вдруг раскрылись светящиеся цветы, осветив тропинку.

– Правое плечо вперед!