Остров дельфинов. Песня далёкой Земли - Кларк Артур Чарльз - Страница 14

Наступила короткая пауза, все обдумывали услышанное. Затем доктор Саха снова прервал молчание.

— Очевидно, чтобы принять какое-либо решение, нам нужно больше фактов. Придется поймать нескольких косаток и тщательно изучить их. Как ты думаешь, Николай, удастся вам установить с ними контакт, как с дельфинами?

— Вероятно, удастся, хотя на это могут уйти целые годы.

— Мы отклоняемся от темы, — нетерпеливо сказал доктор Гирш. — Нам все еще нужно решить, что делать и как поступить. Боюсь, что существует еще один чертовски важный аргумент в пользу косаток и против наших друзей-дельфинов.

— Я предвижу ваш аргумент, — заметил профессор Казан, — но продолжайте.

— Значительный процент нашей пищи мы получаем из моря — около ста миллионов тонн рыбы в год. Дельфины — наши непосредственные конкуренты; то, что они съедают, для нас потеряно. Вы говорите, что между косатками и дельфинами вдет война, но война идет также между рыбаками и дельфинами, которые рвут рыбачьи сети и воруют улов. В этой войне косатки наши союзники. Если бы они не ограничивали прирост дельфиньего населения, мы могли бы остаться без рыбы.

Как ни странно, это соображение, видимо, не обескуражило профессора. Наоборот, судя по его ответу, он был даже доволен.

— Спасибо, Мордухай, — ты сыграл мне на руку, напомнив о рыбаках. Коль так, то тебе должны быть известны и другие случаи, когда дельфины загоняли целые косяки рыб в невода рыбаков и те делились с ними уловом. Так бывало с аборигенами здесь, в Квинсленде, лет двести назад.

— Да, знаю, тебе хотелось бы возродить этот обычай?

— В числе прочих мер. Благодарю вас, господа; очень признателен. Как только мне удастся провести несколько опытов, все члены комитета получат от меня докладную записку и мы соберем пленарное заседание.

— Разбудив нас так рано, вы могли бы, по крайней мере, хоть как-нибудь намекнуть о своих планах.

— Только не сейчас — если вы не возражаете. Должно пройти некоторое время, пока я узнаю, какие из моих идей совершенно безумны, а какие просто неразумны. Дайте мне недели две и, если можете, наведите справки, нет ли где-нибудь косатки, которую мне согласятся одолжить. Хорошо бы такую, которая жрет не больше полутонны в день.

11

Джонни навсегда запомнил свою первую ночную прогулку по рифу. Прилив кончился, луны не было, и звезды ярко сверкали на безоблачном небе, когда он и Мик сошли с берега, вооруженные водонепроницаемыми фонарями, копьями, масками, перчатками и мешками, которые они рассчитывали наполнить лангустами. Многие обитатели рифа вылезали из своих убежищ только с наступлением темноты, а Мику хотелось найти несколько особенно редких и красивых раковин, каких, не сыщешь днем. Он неплохо подрабатывал, продавая их коллекционерам с материка; правда, торговля эта была недозволенной — фауна острова находилась под охраной закона штата Квинсленда о рыболовстве.

Обнажившиеся кораллы трещали у них под ногами, фонари выхватывали из мрака впереди лишь кусочек, очень маленький в сравнении с морем тьмы, окутывавшей риф.

Ночь была такой темной, что через сотню метров они уже совсем потеряли остров из виду. К счастью, красный предупредительный сигнал на одной из радиомачт служил им маяком. Без этого ориентира они бы безнадежно заблудились. Даже звезды не могли заменить его: путешествие до края рифа и обратно длилось так долго, что звезды успели проделать большой путь по небосклону.

Впрочем, Джонни и не очень глядел на звезды, на это не хватало времени: в ломком и прозрачном мире кораллов каждый шаг требовал напряженного внимания. Но когда он все-таки взглянул вверх, его глазам представилось нечто столь странное, что он застыл в изумлении.

В небо вздымалась огромная пирамида света, основание ее покоилось на западной стороне горизонта, вершина упиралась в точку, расположенную почти прямо над головой Джонни. Этот неяркий, но вполне отчетливый свет можно было принять за отблеск огней далекого города. Однако на расстоянии более ста миль в этом направлении не было никаких городов — перед ними лежало одно лишь море.

— Это еще что? — спросил наконец Джонни.

Мик, продолжавший шагать впереди, пока приятель глазел на небо, не сразу сообразил, о чем идет речь.

— О, — сказал он, поняв, в чем дело, — это можно наблюдать в любую ясную безлунную ночь. Кажется, что-то такое в космосе. А разве из твоей страны этого не видно?

— Никогда не замечал, но у нас не бывает таких ясных ночей, как здесь.

Ненадолго выключив фонари, ребята глядели на чудо, которое лишь немногие видели с тех пор, как свет и дым городов окутали землю, погасив великолепие небес. То был зодиакальный свет, над загадкой которого астрономы бились целые века, пока не узнали, что это — свечение огромного пылевого облака в околосолнечном пространстве.

Вскоре Мик поймал своего первого лангуста. Рак полз по дну неглубокого озерка, и свет электрического фонаря так ослепил бедное животное, что оно даже не пыталось спастись. Лангуст отправился на дно мешка Мика, и вскоре к нему присоединились другие. Джонни решил, что это не спортивный способ ловли, но это соображение не помешало ему потом с удовольствием уплетать тех же лангустов.

По рифу бродили и другие охотники — лучи их фонариков то и дело выхватывали из темноты тысячи маленьких крабов. Обычно при приближении Джонни и Мика те убегали, но иногда решали защищать свои владения и угрожающе размахивать клешнями, чтобы отпугнуть двух надвигавшихся на них чудовищ. Джонни подумал: что это, храбрость или просто глупость?

По кораллам то там, то здесь ползали причудливо раскрашенные каури и конусы. Было трудно представить себе, что для более мелких жителей рифа даже эти медлительные существа — страшные хищники.

Весь чудесный, обворожительный мир, лежавший под ногами Джонни, являлся полем битвы. Каждое мгновение в окружавшем друзей безмолвии происходили бесчисленные убийства и нападения из засады.

Джонни и Мик приблизились к краю рифа, где глубина воды достигала всего нескольких сантиметров; они шли, разбрызгивая ее во все стороны. Море светилось вовсю, так что при каждом шаге из-под ног у них вылетали звезды. Даже когда они стояли, от малейшего их движения искорки света проносились по поверхности воды. Но если они направляли лучи своих фонариков вниз, вода казалась совершенно безжизненной. Существа, испускавшие свет, были слишком малы или прозрачны, чтобы их можно было разглядеть.

Глубина постепенно увеличивалась, и из окружавшего их мрака до Джонни донесся гром: то был рев волн, бившихся о края рифа. Джонни продвигался медленно и осторожно. Хотя днем он бывал в этих местах раз десять, ночью, освещаемые только узкими лучами фонарей, они выглядели странными и незнакомыми. К тому же он знал, что в любой момент может свалиться в глубокое озерко или затопленную долину.

И все же то, чего он опасался, застигло его врасплох: коралловое дно вдруг ушло из-под ног, и он очутился на самом краю таинственного мрачного озера. Луч фонарика проникал туда только на несколько сантиметров — вода была прозрачной как хрусталь, но свет сразу терялся в глубине.

— Тут наверняка есть лангусты, — сказал Мик.

Он погрузился в озерко почти без всплеска, оставив Джонни наверху, в гремящей тьме рифа, метрах в восьмистах от берега.

Следовать за Миком было необязательно, можно дождаться его на месте. К тому же озерко выглядело зловещим и неприветливым, и легко было представить, что в глубине его кишат всякие чудовища.

— Но это же смешно, — сказал себе Джонни. — Вероятно, он нырял уже в это самое озерко и встречался со всеми его обитателями. Они должны испугаться его гораздо больше, чем он их.

Джонни тщательно осмотрел свой фонарик и сунул его в воду, чтобы проверить, будет ли он светить и там. Затем поправил маску, сделал полдюжины быстрых и глубоких вдохов и последовал за Миком.

Теперь, когда и он сам, и фонарик находились по ту сторону границы между воздухом и водой, свет показался ему необыкновенно ярким. Однако фонарик делал видимым лишь небольшой участок кораллового или песчаного дна, на который падал его луч. За пределами этого узкого конуса все оставалось мраком, тайной, угрозой. Первые мгновения этого ночного путешествия вглубь Джонни был близок к панике. Ему непреодолимо хотелось оглянуться через плечо, чтобы проверить, не следует ли за ним по пятам какой-нибудь враг…