Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Самба-храбрец. Сказки и легенды Сенегала - Автор неизвестен - Страница 52


52
Изменить размер шрифта:

И чтобы еще больше унизить заносчивого юнца, он позвал самого жалкого из ремесленников, кожевенника.

Подскажи моему сыну и его друзьям, как избавиться от ссохшейся телячьей шкуры!

Очень просто, ответил кожевенник. Пусть влезет в реку и посидит.

Сын вождя так и сделал. И вскоре телячья шкура размокла, снова стала мягкой, и сын вождя снял ее без труда.

С тех пор он сделался самым почтительным из сыновей. И с тех пор все юноши в Сенегале всегда слушаются старших.

Мудрость Мадиакате Калы

Безмятежно доживал свои дни Демба Салл, почитаемый и уважаемый всеми. Но покой его последних дней на земле был нарушен: сомнения начали терзать его, может быть, даже сильнее, чем болезнь, что его подкосила. Те, кто покидают этот мир, обязаны позаботиться о тех, кого они здесь оставляют, особенно если это слабые женщины и еще неразумные дети. Горести их тяжким грузом ложатся на могилы.

Гораздо легче уходить, когда знаешь или хотя бы надеешься, что твое достояние остается в надежных руках.

Демба Салл надеялся, что это так. Но теперь бессонными ночами он все чаще сомневался: в тех ли руках оставляет он все свое добро, предназначенное для его малолетнего сына? Надежные ли это руки? А решил он доверить все наследство Малику Гаю, который был ему больше чем брат.

Они знали друг друга с детства, неразлучны были подростками и не расставались после того, как вышли из хижины мужчин. Вместе ходили они на восток, разыскивая золото Н'Галама. Вместе водили они на юг стада на продажу. А позднее вместе отправились на север, чтобы поклониться старому марабуту-мавру, который приобщил их к исламу, дал им мудрость Корана и помог советами сохранить и умножить добро, обретенное ими в долгих странствиях. По его же совету, Демба Салл и Малик Гай вместе пришли и поселились в деревне Мака-Кули, которую основал Серинь Мадиакате Кала, чья ученость и мудрость прославились далеко за пределами страны.

И хотя были они неразлучны с детства и оставались друзьями до старости, бывали и между ними ссоры. Но все эти ссоры за многие-многие годы Демба Салл мог бы пересчитать по пальцам своих рук, когда-то сильных и неутомимых, а сейчас исхудалых и немощных.

Самая крупная ссора случилась у них тогда, когда Малик Гай задумал жениться на совсем молоденькой женщине. И для этого отверг свою старую жену, делившую с ним невзгоды и горе, оттого что не было у нее детей, а у Дембы Салла родился сын. Однако теперь, слишком долгими ночами, Демба Салл вспоминал все прошлые годы, и в памяти всплывали слова и поступки, дела и разговоры его друга, которые теперь казались ему вовсе не такими уж безобидными, как в былые времена.

* * *

За эти годы Демба Салл не позабыл уроков своего учителя-мавра. Наоборот, он преумножил свои знания в беседах с лучшими талибами Мака-Кули, которые прослышали о щедрости хозяина и часто посещали его гостеприимный дом. Демба Салл мог наизусть читать Коран с начала до конца и с конца до начала, знал назубок риссала и хадисы и помнил все сочинения мудрого Мадиакате Калы, стихотворения и литании, молитвы и хвалы создателю и всем святым ислама. Но, кроме того, Тхиеро-пёль, самый верный из учеников мудрейшего Мадиакате Калы, обучил Дембу Салла искусству письма.

И вот Демба Салл после долгой ночи раздумий, может быть, последней его ночи в этом мире, записал и перечислил на листе бумаги все добро, которое он оставлял на сохранение Малику Гаю для своего еще несмышленого сына Сейду. Жена его Фату зашила этот листок в холщовый мешочек, а мастер-сапожник вложил все в кожаную сумочку с ремешком, словно это был амулет.

Демба Салл объяснил жене, что бумага, которую она зашила в холстину, а сапожник в кожаную сумочку, должна помочь их сыну, если когда-нибудь ему придется потребовать у Малика Гая свое наследство, хотя сам он вовсе не думает, что такой день придет. Но тревога его и сомнения улеглись лишь тогда, когда он надел амулет на шею своему малолетнему сыну Сейду.

Смерть его была спокойной и тихой, как тихий вечер угасающего дня

И пошли дни и годы своей чередой.

Раньше Малик Гай целые дни проводил в доме друга. Но теперь, после смерти Дембы Салла, он лишь изредка заходил узнать о житье и заботах Фату и Сейду. Гораздо чаще вдове Дембы Салла приходилось идти самой или посылать своего сына к Малику Гаю, как за милостыней, чтобы было им чем прокормиться и во что одеться. Она уже не могла содержать свой дом, как прежде, не могла даже воздать покойному подобающие почести.

А Малик Гай все чаще отправлялся на север, выбирал и продавал на юге наилучших коров из стада своего покойного друга, многочисленного стада, которое Демба Салл доверил пастухам с берегов Большой реки.

Сейду рос и мужал. Но Малик Гай даже не заикался о том, чтобы передать ему наследие отца.

И вот однажды Фату сказала Сейду:

Сын мой, уже двадцать лун назад ты должен был получить все добро, что оставил тебе отец. Малик Гай бесчестно ведет себя с нами. По всему видно: он и отца обманывал, притворяясь его другом. Иди и потребуй у него наше добро!

* * *

В тот вечер было так холодно, что даже солнце ушло раньше времени в свой дом.

Малик Гай лежал на циновке и грел над огнем узловатые, но все еще сильные руки, когда Сейду вошел в его хижину.

Он приветствовал хозяина, как положено по обычаю, а потом сказал:

Дядюшка Малик, вот уже двадцать лун, как я стал мужчиной. Я хочу, чтобы ты вернул мне все добро, которое отец завещал тебе хранить для меня.

О чем ты говоришь, сынок? изумился Малик Гай. Твой отец ничего не завещал хранить для тебя. Он просто подарил мне все, что у него было!

Как? Выходит, теперь это все твое? Ты хочешь присвоить себе все, что отец оставил мне?

Что за бессмыслица! возмутился Малик Гай. Если бы не память о нашей великой дружбе с твоим отцом, я бы сразу выкинул тебя из моего дома! Подумать только! Какая наглость! Какая низкая ложь!

А этот амулет? воскликнул Сейду. Скажешь, что это тоже ложь?

Что? Какой еще амулет? слегка обеспокоенно спросил Малик Гай, приподнимаясь на циновке.

Да, да, вот этот амулет! В нем список всего, что мой отец оставил и доверил тебе сохранить для меня.

Ха, милая шутка! В этом амулете, как во всех амулетах, всего лишь клочок бумаги с молитвой или стихом из Корана. И больше там нет ничего, мой мальчик!

А вот сейчас ты увидишь, что в моем амулете! воскликнул юноша.

От гнева потерял он голову и забыл почтительность, которую всегда выказывал к Малику Гаю, другу покойного отца.

Сейду сорвал амулет с шеи, распорол кожаную сумочку и разорвал мешочек. Но пальцы его так дрожали, что листок бумаги упал на циновку.

Правая рука Малика Гая мгновенно обрела былую гибкость и ловкость. Пальцы его схватили листок, и Сейду не успел даже наклониться, как над красными углями очага взвилось быстрое, легкое пламя и пожрало бумагу.

Ну что, юный мой друг? насмешливо спросил Малик Гай, снова небрежно укладываясь на циновке. Значит, в твоем амулете было волшебное заклятие, которое могло принести тебе все земные богатства? Жаль, очень жаль! Боюсь, теперь это заклятие утратило свою силу

Только тогда Сейду пришел в себя.

Вор! Бесчестный старик! возмутился он. Я подниму всю деревню. Я всем расскажу, что ты вор. Все узнают о твоей низости. Я потребую правосудия!

Делай, что хочешь, но сейчас убирайся отсюда. Ты глупее новорожденного теленка. Все в руках создателя. Это он привел тебя сегодня ко мне и поставил близ этого очага. И ты сам сейчас окончательно отдал все добро твоего отца! Проваливай!

Сейду выбежал, и его возмущенные крики подняли на ноги уже засыпавшую было деревню.

Малик Гай спокойно вышел за ним и начал толково и вразумительно отвечать на яростные вопли юноши. И ответы его были так убедительны, что люди, которых любопытство выгнало на холод, один за другим вернулись в свои уютные хижины к огню очагов, удивляясь и возмущаясь наглостью и невежеством крикуна, которого раньше все считали обходительным и кротким юношей. И Сейду побрел к себе, понурив голову.