Самба-храбрец. Сказки и легенды Сенегала - Автор неизвестен - Страница 46

Затем Тиени-кузнец встал перед чаном и трижды сосчитал до семи.

Из чана с кислым молоком никто не появился. Только почерневшие кости плавали в молоке, как кусочки углей.

Тиени-кузнец сосчитал три раза до семи и еще три раза до семи. И все без толку!

Тиени-кузнец сосчитал трижды три раза до семи и еще трижды три до семи. И все без толку!

Солнце закатилось. Огонь в очаге погас. Мехи смолкли и заснули. Но пёли, привыкшие обходиться одной трапезой в день, в отличие от других людей, все еще терпеливо ждали.

Снова Тиени сосчитал трижды до семи, потом трижды три раза до семи, потом трижды трижды три до семи. Но в чане поверх кислого молока по-прежнему плавали только обугленные кости.

На рассвете Дебо начала голосить и рыдать. Пожилые пастухи и молодые пастухи заговорили громко и гневно.

А как раз в это время по дороге к Священному лесу проезжал мимо кузницы сам вождь Фама со своими приближенными. Остановился он и спросил, что случилось в кузне, почему так шумят пёли?

Красавица Дебо с воплями и рыданиями бросилась на землю перед конем вождя.

И все пёли, пожилые пастухи и молодые, и все женщины и служанки подтвердили:

Да, он сжег нашего Мавдо и бросил его кости в чан с кислым молоком.

Он должен был вернуть ему молодость, и вот что он с ним сделал! рыдала безутешная Дебо.

Слуги вождя Фамы схватили кузнеца Тиени, связали его и повели за собой к Священному лесу.

Но тут солнце вышло из своего жилища, и тень Боли отделилась от деревянной фигурки и превратилась в юного подмастерья, все такого же юного!

Он подошел к чану с кислым молоком, в котором плавали обугленные кости, и трижды сосчитал до семи. Затем он вышел из кузницы и побежал за вождем Фамой, за всеми его слугами и приближенными и всеми пастухами-пёлями, которые направлялись к Священному лесу.

Догнал юноша слуг, что вели кузнеца Тиени, связанного, как охапка хвороста. Приблизился и спросил:

Куда ты идешь, хозяин?

В Священный лес, ответил кузнец Тиени, дрожа и плача от страха. Там перережут мне горло!

Ответь, будешь ты снова оскорблять Боли словами или поступками? спросил юноша.

Никогда больше, никогда! Только спаси меня! взмолился кузнец.

Тогда юноша догнал вождя Фаму и пошел рядом с его конем.

Фама! сказал юноша. Кузнец ни в чем не виноват. Пёль Мавдо ждет нас в кузнице, здоровый и невредимый.

Развязали слуги кузнеца Тиени, и вся толпа во главе с вождем Фамой его приближенные, пожилые пёли и молодые пёли и все женщины и служанки, все вернулись в кузницу Нумукэ. И там увидели они старого пёля Мавдо молодым и прекрасным, как в день его свадьбы с красоткой Дебо.

Вот с тех пор, с того случая с Тиени, ни один кузнец не осмеливается обижать свои тотемы. Ибо в них обитают духи давно ушедших предков.

Волшебные тамтамы

Жил когда-то в рыбацкой деревне рыбак Сейду. Деревушка была бедная несколько жалких хижин посреди тамариндовой рощицы, а Сейду был самым бедным из всех рыбаков. Старая лодка его давно прохудилась, и, сколько он ее ни латал, толку было мало: вода проникала в нее сквозь все щели. А потому и улов его был всегда невелик, и порой он совсем ничего не мог поймать.

И вот однажды на закате солнца сидел бедняга Сейду в своей хижине, и в животе у него урчало от голода. Неподалеку на берегу старого речного рукава склонялось над водой большое дерево. Множество птиц свило гнезда в его ветвях, и они весело щебетали на закате. И подумал Сейду: Дай-ка я позаимствую у беспечных птиц с десяток яиц! Не умирать же мне с голоду!

Взял он свой нож-купкуп, зажал его в зубах и полез на дерево. Долез он до первых густых ветвей, но только начал рубить, как нож выпал у него из рук и упал прямо в воду. Истинно сказано: беда не ходит одна!

Спустился Сейду на землю и решил нырнуть за своим купкупом: другого-то у него не было. Он знал, что здесь водятся крокодилы, но все его родичи умели их заговаривать и отводить. И Сейду тоже.

И вот он нырнул и погрузился в прозрачную воду, пронизанную лучами заходящего солнца. Тотчас его охватило странное ощущение. Он чувствовал себя легко и свободно. И чем глубже он погружался, тем радостней ему становилось.

Сейду уходил все глубже и глубже, вокруг становилось все темнее и темнее. Вот он уже достиг верхушек водорослей

И тут вдруг начало снова светлеть, пестрые рыбы превратились в бабочек, а водоросли в сочную траву и высокие деревья. И вот уже Сейду идет по тенистой тропинке и легко дышит полной грудью.

Так вскоре дошел он до большой деревни, где все говорило о довольстве и счастье. Привели его к вождю. Спросил вождь:

Что тебе здесь понадобилось, чужестранец? В нашей деревне нет места для бездельников и лентяев.

Я не бездельник и не лентяй, ответил Сейду. Я готов взяться за любую работу, а платить мне не надо: лишь бы меня кормили.

А что ты умеешь делать?

Я рыбак из рода рыбаков.

Здесь у нас нету рек. Но у тебя, видно, острый глаз и быстрые ноги. Ты можешь стать пастухом. Мы народ пастухов и другого дела не знаем.

Так и договорились, и вскоре Сейду стал лучшим пастухом деревни. Каждый день получал он свою долго меда и кислого молока и был счастлив.

Одно его огорчало: на широкой равнине не было ни рек, ни озер. И вот рыбак Сейду заскучал. И однажды взял он свой пастуший посох и отправился на поиски реки.

Долго шел Сейду, дни сменялись днями, ночи ночами. И наконец дошел он до очень богатой деревни на холме, в тени развесистых деревьев. Все здесь были счастливы и так богаты, что жизнь их была сплошным праздником.

Предстал Сейду перед веселым вождем и сказал:

Дайте мне какую-нибудь работу, я много не запрошу.

У нас здесь никто не работает, ответил ему вождь. А потому нам не нужны бедняки в лохмотьях вроде тебя.

Хорошо, я тоже не буду работать, лишь бы меня кормили, сказал Сейду.

Ты мне нравишься, славный чужестранец! Видишь, в этой хижине барабан? Выбирай любой, ты будешь на нем играть. Потому что в нашей деревне танцы и музыка единственное занятие. Посмотрим, умеешь ли ты бить в барабан. Какой тамтам тебе нравится?

Сейду от природы был застенчив и скромен, поэтому он выбрал самый маленький тамтам. И началась для него жизнь, как в сказке.

Но никто не обращал на него внимания, и Сейду было тоскливо и одиноко в этой веселой счастливой стране. Оказалось, что петь и плясать каждый день без конца куда утомительнее, чем пасти быков, и уж гораздо скучнее, чем рыбачить на реке.

И вот взял рыбак свой маленький тамтам под мышку и отправился снова в путь.

Шел он дни и ночи и однажды при свете лупы вдруг увидел впереди мерцание вод огромного озера. Вне себя от радости он подбежал к нему и сразу погрузился в воду. И тотчас поток подхватил его и повлек в глубину. Как и в первый раз, он погружался все глубже и глубже в прозрачные воды, пронизанные серебряным лунным светом. Крокодилы не трогали рыбака, а лишь приветливо шевелили хвостами. Вместо птиц вокруг него снова плавали рыбы. И вот уже он подплыл к тростникам, вот вынырнул и оказался у знакомого родного берега. Тут же в тине лежал его купкуп, и Сейду с радостью его подобрал.

Вылез он на берег со своим купкупом и маленьким тамтамом под мышкой, единственной памятью о всех пережитых им чудесах. Пришел в свою жалкую хижину, сел и в задумчивости начал тихонько бить в тамтам.

И вдруг хижина, которая почти уже развалилась, в один миг стала новой и покрылась новой соломенной кровлей.

Сейду продолжал бить в тамтам. И вокруг него появились калебасы с медом, фасолью и даже с рисом и мясом!

Сейду заиграл на тамтаме громче. И хижина наполнилась дорогими тканями и украшениями.

Вся деревня, разбуженная звуками маленького тамтама, сбежалась к хижине Сейду. Бедные рыбаки были восхищены обилием угощений и щедростью Сейду: он всем раздавал подарки. И вот при свете полной луны рыбаки притащили барабаны со всей деревни и устроили большой праздник тамтамов.