Мертвые игры (СИ) - Звездная Елена - Страница 20

Так вот о невезении — я вдруг поняла, что его просто не существует. Это вначале кажется, что не повезло жутко, но после, оглядываясь на все события, понимаешь, что это не было невезением, это были неслышные шаги самой что ни на есть настоящей удачи.

— Иии! — пропищал Пауль, молнией взбираясь на мою постель.

— Привет, — ответила я, протянув руку, погладила мохнатое умертвие.

Гобби протянул записку с приказным «Учи!».

— Ага, — но я торопливо слезла с постели, — сейчас, я только сбегаю и вернусь и буду учить, — заверила нежить.

Так что мне повезло, да. Именно об этом я думала по дороге в туалет, но там, будучи в кабинке, услышала шепот двух адепток:

— Говорят, это Каро его прокляла, — шептала одна.

— Она может, ведьма же, — вставила другая.

Вообще-то артефактор, к ведьмам мы вообще никакого отношения не имеем.

— Говорят, это Заговор на Невезение! — снова первая.

В общем, я подзадержалась в некоторых местах, а после, долго мыла руки, раздумывая над услышанным. Потому что вот невезение, его получается по факту и не существует, но что касается Заговора на Невезение, тут все иначе. Это действительно серьезно очень, а самое главное — я заговорами вовсе не владею.

Едва приоткрыла дверь, покидая туалетную комнату, услышала разговор еще двух, проходящих по коридору адепток:

— Заговор на Невезение, не иначе!

— Даже не спорю, а как иначе объяснить, что Норт, после фейерверка, поднимаясь по ровной лестнице трижды споткнулся, а на седьмой ступени упал и нос расшиб?!

— Только заговор, — согласилась ее собеседница.

«Спотыкайка» — дошло до меня!

— А Даничка, — всхлипнула некромантка, — он так и не смог даже поцеловать! Уж живот скрутило едва бокал вина выпил, весь вечер в нужную комнату бегал.

«Апохмела!» — по спине холодок пробежался.

— Эдвину хуже пришлось, — всхлип куда как протяжнее, — бедненький, так даже слов нет, так весь вечер и просидел, глядя в никуда, и только мычал.

«Зависайка!»

О, Небеса Альдоры!

Плюнув на все меры предосторожности, я выскочила из туалетной и опрометью бросилась по коридору. Ночная рубашка и халат развевались, и я даже как-то не сразу поняла, что это я только проснулась, а адептки видимо едва с вечеринки вернулись, так как все были не в мантиях, а в платьях, черных с кружевом. Красиво, вынуждена признать, но я красный предпочитаю — цвет артефакторов.

Пробежав по коридору, я ворвалась в комнату, и прижавшись спиной к двери, внимательно посмотрела на Гобби. Мое умертвие осторожненько извлекло из кармана тоненькую булавочку с кристаллами меди, положила на стол, следом был извлечен тоненький из единого волоса каменного тролля браслет… И все. Молча смотрю на Гобби, он виновато на меня.

— Спотыкайка где? — простонала я.

— Иии, — пропищал Пауль, прячась под одеялом.

— Извини? — заорала я. — То есть как извини?

— О, — пропищала моя нежить.

— Норт?! — догадалась мгновенно.

— О, — подтвердил паучок.

В глазах потемнело.

— А забрать? — спросила шепотом.

Пауль расстроено пискнул, Гобби развел руками.

— Мне конец, — простонала я.

Расстроилась жутко и пошла пить чай и учить правила, плакать и пугаться потом буду, когда от ректора приду. На кровать забралась с ногами, укуталась одеялом и услышала:

— Ыы!

Гобби указал на первый лист, где было четко выведено: «Запрещено!».

Далее под номером один значилось:

«Выражение одобрения или неодобрения преподавания ни под каким предлогом и ни в каком виде не допускаются».

— Диктатура, — заметила я.

«В зданиях, дворах и садах Некроса безусловно воспрещается студентам устройство студенческих читален, столовых, кухмистерских» — указывалось во втором пункте.

— Некроманты, — тяжело вздохнула, — а вот у нас допускался перекус на рабочем месте.

— Ыы, — вставил Гобби.

— Ну да, учитывая, что рабочее место некроманта старые склепы, есть там не особо гигиенично, потому то они тут поголовно тощие все. — Затем задумчиво добавила: — Или это чтобы от умертвий не сильно отличаться?..

— Ии, — захихикал Пауль.

Я же, глотая чай, принялась изучать все схемы. В принципе сходства с правилами Академии Прикладной Магии было не мало, но имелись и кардинальные отличия — никаких экспериментов в стенах общежитий, так же категорично запрещалось наносить физический вред соученикам. Именно физический, это подчеркивалось, то есть за моральный вред ни слова. Некрос — других эпитетов нет.

Стук в двери прервал мое изучение предмета. С некоторым удивлением взглянула на часы — шесть утра. До занятий два часа, так кто бы это мог быть? Стук повторился.

Кивнула Гобби, мое умертвие направилось к выходу, открыло дверь, получило записку, закрыло, вернулось ко мне и передало свернутый в трубочку лист бумаги. Открывала я с тяжелым предчувствием — от послания несло ароматом мужского крема для бритья, и аромат был знаком.

Начало уже настораживало.

Холодок пробежался по спине, ну и да — ощущение грядущих проблем тоже накатило.

Тьма! Тьма! Проклятая Тьма! Мне конец!

Ну да, когтей выкрашенных в яркие черные цвета нету — не некромантка я, я все равно привыкла к главному требованию артефакторов — никаких ногтей. Но это мелочи — он все понял!

Тебе лучше этого не знать, Норт, здоровее будешь. Но далее следовало:

Тьма!

Я уже боялась читать дальше. Просто боялась, но прочла.

Ну и подпись:

И приписка:

Послание выпало у меня из рук. Гобби нагнулся, подхватил, раскрыл, прочел и глухо зарычал. Пауль грустно сидел под одеялом. Я же начала думать вслух:

— Спотыкайка — амулет ограниченного действия. Выполняется из черного железа, закольцовывается, внешне напоминает портняцкую булавку…

Договорить не успела, как Пауль, пискнув, выбрался из-под одеяла, метнулся в шкаф и вскоре вылез, держа в лапке булавку. Самую обычную из металла.

Идея… мысль… Озарение!

— Гобби, нужна черная краска! — скомандовала я, подскакивая.

Моя нежить радостно закивала, я же воодушевилась.

— Не уверена, что получится, но попробовать стоит, — решила, скрываясь в шкафу в поисках одежды.

Надела я форму, ничего иного и не собиралась, а вот белье не обычное — черное тонкое кружево, одеванное мной до этого всего раз. Просто от него даже носителю плохо становится, а уж тому кто трогать вознамерится… Сначала головная боль, после недомогание, затем и состояние, близкое к простуде. Приятного мало. Главное самой успеть прийти и снять, при этом как можно меньше прикасаясь, потому что мне сейчас болеть нельзя.

— А ой! — пропищал Пауль.

— Да, ты со мной, — согласилась, берясь за расческу.

Две косы у висков, заплела в одну общую на затылке — так волосы не мешают, но из толпы выделяюсь сразу — некромантки с распущенными ходят, мода здесь такая. Волосы распущены, губы черной помадой подведенные, кожа белилами отбеленная, глаза тенями выделены — я по началу все путалась, и на практикуме по упокоению нежити в склепе восставшей леди подала стакан с водой, а в соседку практикуму запустила заклинанием упокоения… Нехорошо тогда получилось, крик такой стоял, а та леди, почему-то проникшись ко мне сочувствием, быстренько в гроб легла и сделала вид, что я ее уже упокоила. Хорошая леди, я иногда прихожу в склеп, сидим рядом, молча пьем воду.