Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

В огне аргентинского танго - Алюшина Татьяна Александровна - Страница 3


3
Изменить размер шрифта:

Пошел в магазин и купил матрас, самый широкий, который мог найти, так ему хотелось спать вольготно, намаявшись за войну на узких казенных койках. А вот кровать двуспальную найти не удалось, так он не растерялся, заказал у столяра, которого встретил на рынке. И после первой же ночи, проведенной на полу на матрасе, на сквозняке, нещадно тянувшем от разбитого окна к огромной щели под дверью комнаты, разболелся так, что попал в госпиталь.

К утру у Антона поднялась температура под сорок. Он кричал и метался в потном бреду, находясь все еще там, в непрекращающемся бою. Соседи, с которыми он так и не успел толком познакомиться, перепугались ужасно, услышав посреди ночи громкие крики, пытались его разбудить, прикладывали мокрое полотенце к голове, обтирали холодной водой, а когда поняли, что дело совсем плохо, вызвали врача, и Антона, так и не пришедшего в сознание, увезли в госпиталь.

Ася родилась в Москве. Ее папа работал начальником отдела кадров на большом известном заводе, а мама врачом в ведомственной больнице того же завода. В тридцать седьмом году их арестовали, папу вскоре расстреляли, а маму отправили в лагеря на двадцать пять лет. Не перенеся этого горя, бабушка, мамина мама, с которой осталась Ася, умерла от инфаркта через два месяца. Девочку отдали в детдом для детей репрессированных.

В октябре сорок первого их детский дом эвакуировали, да только без Аси. Случилось так, что за два дня до эвакуации она сильно заболела. Один малыш из младшей группы, забавный и непоседливый пацан, свалился в фонтан, из которого за суетой сборов и по недосмотру завхоза позабыли спустить воду. Ася единственная находилась недалеко и видела, что случилось. Она, конечно, кинулась спасать ребенка. Мальчишка перепугался и все хватался за нее, мешая, и она слишком долго ковырялась в воде, оскальзываясь, падая, снова поднимаясь. Пока дотащила пострадавшего до корпуса, пока объясняла, что случилось, пока мальчишку срочно раздевали, растирали и переодевали, за суетой все как-то позабыли, что и Асе не мешало бы согреться. Она, разумеется, переоделась, растерлась насухо и даже горячий чай выпила, но оказалось поздно – к вечеру поднялась температура, а к утру Ася уже лежала в тяжелейшей горячке.

Асенька, хоть и была маленькой, миниатюрной девочкой, казавшейся хрупкой фарфоровой статуэточкой, но на здоровье никогда не жаловалась. Напротив, никакие хвори ее не брали, она была первой бегуньей по лыжам среди всех, и закалялась, обливаясь холодной водой, как научила ее одна из воспитательниц. И ни разу не болела. Никогда.

А тут такое! И непонятно почему, не так уж и холодно было. Не в Баренцево же море она, в конце-то концов, упала зимой, подумаешь, фонтан, воды по пояс, да еще тепло было…

Но что случилось, то случилось.

И возникла большая проблема. Детский дом уже вывозят, а она мечется в горячке. С собой девочку везти нельзя, в больницу ее брать категорически отказались.

– Да вы что! – возмущалась главврач детской больницы, куда привезли на «неотложке» Асеньку. – Сами ждем эвакуации со дня на день, немец в ста километрах. Да и не возьму я ребенка репрессированных. Вы уедете, а мне что прикажете с ней делать, если она поправится? Этим детям положено находиться в закрытых учреждениях! Вот там пускай и находится!

Привезли ее обратно в детдом. Вообще-то умирать – все понимали, что без надлежащего лечения и ухода у ребенка нет шансов. А какой там уход, этот ребенок был только обузой и не нужен никому… Скорее всего, Асю так и отвезли бы в какой-нибудь изолятор милиции, но тетя Зина, нянечка из детдома, заботливая, всегда жалевшая всех деток, вызвалась остаться с девочкой и присмотреть за ней. Все взрослые понимали, что «присмотреть» означает только одно: дождаться, когда ребенок умрет. Выдали теть-Зине каких-то медикаментов, продукты на десять дней, выделили в помощь сторожа, старого татарина, и оставили с девочкой в опустевшем детском доме.

Но Ася не умерла. Двое суток металась в бреду и поту, но невероятным, чудесным образом выжила, пришла в себя. Сердобольная тетя Зина выходила ее и поставила на ноги. А вместе с выздоровлением поднялся и вопрос: что дальше? Куда девать ребенка?

– В Тамбов поедем, родственники у меня там, – решила тетя Зина. – Надо отсюда уезжать, детка, нельзя нам здесь.

– Как же мы уедем? – засомневалась уже много чего понимающая в этой страшной жизни детдомовца девочка. – Разве мне можно вот так с кем-то уехать, а органы?

– Я придумаю что-нибудь, есть у меня один знакомый, – пообещала загадочно теть Зина.

Что там был за знакомый, для Лизы так и осталось навсегда тайной, но нужные документы и разрешение Зинаида Макаровна выправила, да и, правду сказать, в те страшные первые месяцы войны, когда немец рвался к Москве, сея вокруг панику и ужас, никому дела особого не было до маленькой заболевшей девочки, отставшей от эвакуированного детдома.

Так они оказались в Тамбове с тетей Зиной, ставшей волей судьбы в тот момент для Аси единственным близким человеком. Их приютила двоюродная сестра тети Зины, и она же помогла устроить девочку в обычную школу, а на следующий год – поступить в медучилище, договорившись со своими знакомыми, работавшими там, что девочку примут на общих основаниях.

В четырнадцать лет Асеньке выдали койкоместо в общежитии, и с этого момента началась ее взрослая самостоятельная жизнь. Очень трудная и совсем голодная жизнь. Но тетя Зина подопечную не забывала, помогала, чем могла, иногда подкармливала. Так и выжила Асенька.

А в сорок пятом она уж практику в госпиталях должна была проходить, но тут возникло одно неприятное препятствие – главврач того госпиталя, куда ее направили по распределению, категорически отказалась брать девушку на работу:

– Мне здесь дети врагов народа не нужны! Как вас вообще в медицину взяли?! Да мало ли что у вас на уме! А у нас тут препараты, наркотические средства, больные, в конце концов, все военнослужащие!

Пришлось Асе самой искать себе место работы. И ее взяли в первом же госпитале, куда она обратилась. Замечательная женщина Василиса Васильевна Донская, великолепный хирург и главный врач госпиталя, тяжко вздохнула, выслушав историю девочки, устало потерла ладонью лицо и сказала:

– Я тебя беру, мне кадры нужны, у меня две медсестры замуж за выздоровевших пациентов повыскакивали и укатили с мужьями. А насчет врагов народа, так ты наверняка и сама все знаешь. Закрыты вам многие дороги, в этом моя коллега права. Но меня можешь не бояться.

А Ася уже ничего не боялась – такого натерпелась за годы после ареста родителей, такую школу выживания прошла, что уже ничего не боялась. Даже смерти.

Жить ей было негде, тетя Зина умерла в сорок четвертом от сердечного приступа, и только тогда Ася узнала, что этой замечательной женщине было уже за шестьдесят и она давно страдала сердечными болями, только не говорила никому. Осталась Ася совершенно одна. Двоюродная сестра теть-Зины, хоть и сочувствовала сиротке, но у самой жизнь нелегкая, свои проблемы, и приблудная девочка ей была совершенно не нужна – перекрестила, дала кусочек хлеба и попрощалась навсегда.

По правилам Асе полагалось общежитие, но она оставалась ущемленным в правах элементом, а мест в общежитии всегда не хватало… Помогла Василиса Васильевна: распорядилась, чтобы для новой медсестрицы поставили койку в закуточке под черной лестницей, где Ася и устроилась со своим небольшим узелочком с вещами. Спать практически не приходилось, медперсонала не хватало, вот и звали ее всякий раз помогать, когда запарка в госпитале случалась. А случалась она постоянно.

Как-то в одно из ночных дежурств Асеньку срочно вызвали в приемный покой – привезли тяжелого пациента. Первое, что подумала Ася, войдя в кабинет, что этому пациенту повезло – принимала его Василиса Васильевна, а она гениальный доктор, она таких больных спасала, совсем безнадежных, вот какой доктор! Вообще-то главврачу не положены ночные дежурства, но Донская частенько задерживалась в госпитале после своей смены, порой и до утра оставалась.