Дружба (СИ) - "Фриза" - Страница 83

Лялька крепла не по дням, а по часам. Был сильно заметен мой разрез глаз и ямочки на щечках. И хоть все остальное казалось мне наследственным со стороны хромосомы «у» — я чувствовала себя крайне уверенной, что малыш вырастет в статного молодца.

Когда младенческого пушка поприбавилось, я решила изведать в кого у нас идет пробор. К моему удивлению, у Руслана нашлись две макушки.

— Дан, ты видел?

— Что? — Паньков потер глаза, отрываясь от ноутбука.

— У нас две макушки, смотри, раз, два.

Муж согласно кивнул и снова погрузился в работу.

— Говорят, две жены будет, — припомнила.

— Глупости.

Следя за тем как Руслан кормится, я снова обратила внимание на уши. Удивительно как Дима заметил это сразу, в то время как я — только на второй или третьей неделе. У Руслана были приросшие мочки. Я точно помнила, что у моей маман такого не наблюдалось, как собственно и у меня — это рецессивный ген. В списке возможных наследственностей донора, такого я не помнила. Там была помечена только тонкая кожа и косой разрез глаз, который мы кстати тоже не унаследовали.

Уложив Руслана спать, я присела на край кровати и уставилась на мужа. Внимательно так уставилась. То, что Руслан был похож на Панькова, можно было объяснить тем, что сам фрилансер был сильно похож на меня. Но в последнее время, размышлизмы об огромной разнице между нашими, на первый взгляд, похожими генотипами увели меня к темной тропе. Требовалась доскональная проверка.

Я поманила мужа пальцем. С мученическим вздохом, Паньков отложил ноутбук. Заполучив желанную голову, я приподняла темные волосы над ухом.

— Могла бы и раньше сказать, что выражаешь свою любовь, выискивая блох в голове.

Проигнорировав колкость, я перешла на затылок. Открытия никогда не заставляют ждать, если знаешь где искать.

— Дан, ты ничего не хочешь мне сказать?

Паньков не понял всей прелести вопроса и начал было признаваться в любви, как…

— У тебя два вихря на затылке, — скептически приподняла одну бровь — И приросшая мочка.

Фанфары. Я выхватила руку Панькова, прежде чем он спрыгнул с кровати:

— Та же форма ногтей. Длинные и угловатые.

Муж посмотрел на меня как на бомбу с таймером, которую уже нельзя было обезвредить, а только швырнуть подальше или убежать самому.

— Оксана права, — продолжила — У вас даже брови одинаковые. И нос. И подбородок. Господи, если посмотреть, то это до ужаса очевидно.

Паньков напрягся, будто готовился к прыжку.

— Я могу все объяснить… — помрачнел.

— Значит все-таки есть что объяснять?

— Настя…

Я с размаху влепила товарищу звонкую пощечину и вскочила с кровати. Паньков сию же секунду рухнул передо мной на колени:

— Настя… Послушай, Настенька…

Я попыталась отойти подальше, но наткнулась на стену.

— Девочка моя, любимая, я все объясню…

— Дурак, — попыталась отлепить его голову от живота — Лживый идиот…

— Да, я такой, Настя…

— Я же тебе теперь развода не дам…

Некоторое время Паньков тупо дышал мне в живот.

— Что? — поднял голову — Настя, что ты сказала?

Как же я не любила повторяться!

— Тебе не кажется, что у друзей не может быть совместных детей? Твоей второй макушке придется зарасти, — отвесила мужу звонкий щелбан — О чем ты вообще думал? Девять месяцев! Ты что совсем отчаянный?

Паньков растерянно выдохнул, продолжая сжимать мои ноги:

— Ничего не изменится. Ты не уйдешь теперь, когда знаешь. Это мой козырь.

— Что?

Называть ребенка козырем было немного дико.

Паньков поднялся и припечатал меня к стене:

— Рано или поздно ты бы догадалась, — пристально всмотрелся в глаза — И тогда бы выбора не было.

— Но девять месяцев! — изумилась — Мы тогда и не знали друг друга толком!

— Ты — та, которую я искал. Я сразу это понял. С первой встречи.

Да ладно?

— С первой? — припомнила наше совместное поедание шашлыков — Да ну нафиг!

Паньков склонился над моим ухом:

— Говорят, нужна всего минута, чтобы заметить особенного человека, всего час, чтобы его оценить, день чтобы полюбить и вся жизнь, чтобы забыть, — усмехнулся — Я не собирался мучиться всю жизнь, я не мазохист.

Ну, надо признать, что целый год обхаживать женщину не каждый может.

— Значит вся дружба — полное фуфло? — нахмурилась.

— Не говори так, — помрачнел — Друбжа это лишь основа.

Я пыталась отодвинуть этого манипулятора от себя, но тот нашел выход из ситуации и начал облизывать мои пальцы:

— Каждое новое открытие о тебе, каждый твой шаг навстречу, говорили как сильно мы подходим друг другу. Теперь ты вся моя и единственный человечек с которым я бы мог конкурировать — тоже часть меня, — довольно сощурил глаза — Похвали мужа, Настя, он старался.

Что есть, то есть. Решив не мешать Руслану, мы перекочевали в зал на раскладную кровать. Паньков стянул футболку одним движением, которому не так давно научил и меня. Вот оказывается, для каких случаев это актуально!

Положив меня на спину и ни на секунду не прерывая контакт, он начал избавлять меня от гардероба, изводя поцелуями каждый открывшийся взору участок кожи. Признаться честно, это было очень волнующе и приятно. Медленно опускаясь, муж поиграл языком с моим пупком, а когда сполз ещё ниже, игривым взглядом обжег мои глаза.

— Может не надо? — испугалась.

В ответ монополист принялся гладить мои бедра с наружной стороны и целовать коленки, пока я не успокоилась. Он был нежен — ничего не сказать. Но бой оказался неравный если учесть, что большую часть моих эрогенных зон Паньков уже знал. Ну, и ладно, ещё успею изучить объект! На данном этапе мужа вполне устроили мои заученные поцелуи и дилетантские поглаживания.

После акта всепоглощающей любви, я ещё очень долго лежала в его руках, смакуя небывалое чувство удовлетворения и отгоняя краску с лица. Теплая интимность, с которой его пальцы играли с моей грудью (до сих пор!) было не передать словами.

— Настенька, я тебя очень люблю, — прошептал поверх моей макушки — Прости меня за всё, ладно?

Я уже подремывала, когда из спальни донесся крик Руслана. Муж осторожно вылез из под одеяла и велел спать дальше. Когда вопли прекратились он, стараясь не шуметь, вернулся, лег рядом на бок и обнял меня за талию, притянув к себе.

Наутро я ощутила легкие поглаживая по животу. Паньков приоткрыл одеяло и водил пальцами по моему телу, довольно шумно вдыхая ароматы моей спины.

— Руслан? — пробурчала.

— Ещё спит.

— Ты что с ним вчера делал?

— Смесь дал.

Я перевернулась в кольце его рук. Паньков тут же притянул меня повыше к себе и принялся целовать. Я еле как разлепила глаза.

— Настенька, — промурчал, посасывая мою нижнюю губу — Девочка моя…

Опять двадцать пять.

— Мне теперь каждое утро так подниматься? — сымитировала недовольный тон.

Муж положил меня поверх себя и принялся гладить по спине. Я снова начала засыпать.

— Кажется, молоко убегает, — пробасил Паньков.

Эпилог

Где-то через год

— Мы пришли! — мужской хор из коридора.

Я взяла пульт от музыкального центра и сбавила громкость. Потомок уже скрылся за дверью.

— Руслан к вам побежал! — предупредила.

— Ловим!

Рабочая неделя закончилась удачно. Я разобралась с заказами на фей-волшебниц, полазила по кулинарным форумам, нашла рецепт греческого пирога со шпинатом. Родители улетели изведывать просторы Европы, Оксана вернулась из Норвегии помогать следить за Русланом. Хотя, что таить, в дополнительной помощи мы не сильно нуждались. Маленькая копия Богдана Алексеевича вполне могла занять себя сама. Рано отказавшись от игрушек, сын предпочитал катать витаминки в коробке из под конфет или ходить с Максом по квартире, пролезая под всеми стульями и столами, попадающимися на пути. Дог просто обожал малыша. Богдан даже всерьез поставил вопрос о смене хозяина в доме.