Возвращение - Прозоров Александр Дмитриевич - Страница 35

Последний из душегубов ползал внизу с окровавленным лицом. Насколько серьезно его зацепила каменная дробь, Середин не знал. Вполне может случиться и так, что он, Олег, отключится, а убийца наконец возьмет себя в руки. Ведун подобрался ближе к краю, развернулся больной ногой вперед, толкнулся руками и съехал вниз. Раненый услышал, поднялся на четвереньки, уставился на него единственным глазом, сверкающим из кровавого месива.

— Так на чем мы с тобой остановились? — спросил его Олег. — Вспомнил. На том, что оставлять свидетелей нельзя.

— А-а-а! — «Монстр» взревел, как настоящий зверь, вскочил на ноги и кинулся на Середина. В руках блеснули загнутыми стальными когтями две «медвежьи лапы».

Олег, напротив, расслабив ногу, слегка присел, выхватил саблю, уколол ею прямым ударом, пронзив врага насквозь, и для надежности провернул клинок, превращая внутренности душегуба в кашу.

— Вот теперь все…

Осторожно помогая себе раненой ногой, он перевернулся на живот и пополз наверх, цепляясь кончиками пальцев за выступы и трещины на крутом боку валуна. Он не спешил, тщательно выбирал точки опоры — не соскользнуть вниз было важнее, нежели выиграть лишнюю минуту.

Полтора метра подъема отняли у него минут пять. Еще за минуту Середин дохромал до своих баночек и пакетов, разбросанных среди редкой низкой травы, открыл ту, что со стрептоцидом, и высыпал все содержимое себе на рану, покрыв ее толстым слоем. Порошок начал темнеть, но кровообращения в голени не было, а значит и смыть его никак не могло. Чтобы не терять времени, ведун подобрал ружье, доковылял до знакомой щелочки, улегся перед ней на живот и принялся ковыряться в каменной крошке, отбирая дробинки размером примерно в десять миллиметров. За четверть часа кропотливых поисков таких нашлось с два десятка. Выбрав пяток самых пузатых, Олег перезарядил ружье, отрезал от безнадежно испорченных штанов еще клок, тщательно забил его в ствол, насколько позволял шомпол, по одному закинул камушки, сделал еще пыж и плотно утрамбовал картечный заряд.

— Дешево и сердито, — поморщился он. — Речной галькой половина мира почти сто лет из пушек стреляла и не жаловалась.

Середин вздохнул, согнул ногу в колене и, отпустив жгут, с надеждой уставился на рану. Полчаса прошло, кровь должна свернуться. Если повезет…

Корка из лекарства в нескольких местах начала темнеть, но полностью нигде не разошлась, не потекла. Выждав пять минут, ведун затянул жгут обратно и похромал к телам. Ведь он находился не в древнем мире, здесь за смерть татей могли засудить так же, как и за убитого человека. Следы следовало замести. Тем более, что от места схватки до воды — рукой подать.

Первым в гости к навкам отправился «доброжелательный» бандит. Остановившись возле второго, ведун увидел наполненные кровью раны в животе, и в мозгу у него мелькнула зловещая мысль… Он взял пустой пузырек из-под лекарства, набрал в него до краев густой жидкости, закрыл, отер о шерсть и бережно спрятал в сумку. Затем отправил «монстра» в последний путь вслед за товарищем. Спустился и столкнул в воду третьего ряженого бандита.

— Пожалуй, еще полчаса прошло, — закончив дело, решил он и окончательно отпустил жгут. Рана не «потекла». Заканчивая самолечение, он снял футболку, порвал ее на ленточки, сделал тампоны, наложил на лекарство, сверху старательно замотал эластичным трикотажным «бинтом». — Болотный мох в ране был бы лучше, да где его тут найдешь? Ладно, если сильно не тревожить — и так обойдусь.

Полуголый, окровавленный, с превращенными в лохмотья штанинами, но с саблей на боку и помповым ружьем в руках, он добрел до скита и залег на мягкую игольчатую подстилку за выпирающим из земли корнем старой сосны. Середин мог позволить себе терпение, время играло на его стороне. Чем дольше он пробудет в покое, тем меньше опасность, что откроется рана. Интересно, как долго Урсула станет его ждать? Она девочка послушная. Нет хозяина — значит, так надо. Пожалуй, антиквар раньше забеспокоится. Нет, скорее всего, Тюлень всех на уши поднимет. Ему ведь нужно все под контролем держать. Чтобы без него не ушли, чтобы в ненужное место никто с поисками не сунулся, чтобы объяснение свое вовремя подсунуть: что, как и почему случилось. А чья инициатива — тот и руководит.

— Гариту беленой травят, она не пойдет, — прикинул Олег. — Виктор с ней сидит. Остаются только Урсула, Вячеслав Григорьевич и сам Сережа. Можно считать, один на один. Чего они там ждут так долго? Стрельбы, что ли, не слышали? Или завтрак доедают?

Голоса послышались только через полтора часа троица вышла на улицу, пару минут негромко совещалась возле беседки, после чего Тюлень громко и уверенно заявил:

— Нежить прыгнула в окно и побежала туда. Вон, видите, земля смазана, трава притоптана. Это след. Олег наверняка двинулся по нему. Он ведь на охоту вышел, а не с удочкой погулять. Раз стрелял — нашел кого-то. Ага, гляньте, еще след!

Двое мужчин и девушка, вглядываясь в землю, медленно смещались на юг. Середин позволил им отойти метров на сто, поднялся и, прихрамывая, начал преследовать, петляя от одного дерева к другому. Компания шла плотной группой — следовало выждать более удобного момента.

— Смотрите, — вдруг остановился Тюлень. — Смотрите сюда. Это уже не от ботинка след, это чья-то лапа. Большая. След свежий, не вчерашний. Видите, земля под сдвинутыми иглами влажная? Неужели за парнем кто-то увязался?

— Вот паскуда, — шепнул себе под нос ведун, прижимаясь спиной к сосне.

— Вот еще след, вот еще…

Троица пошла быстрее — но по-прежнему держалась вместе.

— Здесь он замедлил шаг… Вот, видите вмятину? Приклад от ружья. Тут он остановился, за чем-то наблюдал. Пошел дальше… — Сергей вывел невольницу и антиквара к месту схватки. — Вот след когтей… Кровь…

— Ну, что теперь скажешь, следопыт? — ухмыльнулся за деревом Середин.

— Господи, сколько крови! Прямо как зарезали кого-то… На куски порвали. Потащили… Не бойся, Урсула, это не Олег… Не медведь… — Тюлень замялся, хотя по инерции продолжал нести заготовленную чепуху: — Медведи сейчас сытые… Они бы добычу не потащили, пожевали и тут бросили… Они должны быть где-то здесь… Вот же кровь!

— Скажите, она не человеческая? — опасливо уточнил мачо.

— Будем надеяться, что нет, — заходил кругами Тюлень, непонимающе крутя головой.

В спокойствии оставалась только Урсула. Она безмятежно забралась на каменную горку и уселась сверху, глядя на покрытый бледным туманом озерный простор. Вячеслав Григорьевич наконец-то отошел в сторону, заглядывая в щели между камнями. Сергей добрел до края валуна — шарахнулся назад, сплюнул.

Середин, прихрамывая, быстро приближался, удерживая его на мушке:

— Где ствол?

— Что? — Тюлень развернулся, губы презрительно скривились: — Да пошел ты…

Олег тут же нажал на гашетку. Нежданный выстрел заставил подпрыгнуть и девушку, и антиквара, а порвавшая колено картечь свалила Тюленя с ног. Ведун передернул затвор и снова спросил:

— Где ствол? Я хочу его видеть.

— Ну, ты паскуда… — Бандит схватился за ногу, несколько раз стукнулся затылком о камень. — Больно же!

— Добавить? Где ствол?

— Да нету его, нету! Я же не убивать шел, я за телом…

— Олег?! — Вячеслав Григорьевич, прыгая по камням, подбежал к упавшему. — Да ты… Ты с ума сошел! Что ты делаешь?!

— Что? — повел стволом ведун, и антиквар шарахнулся к кровавой луже:

— Зачем же так? Он… Он беспокоился…

— А хочешь фокус покажу? — предложил Олег. Он наклонился, похлопал Тюленя по штанам, нащупал жесткие кругляшки и вытащил из кармана брюк медальон и блестящий согдианский змеевик: — Узнаешь? Угадай, где он его взял? А?

— Неужели?.. — растерялся антиквар.

— Хочешь знать, кто за монетой все это время охотился? Кто тебе магазин разнес?

— Так это… — Мачо подошел ближе, примерился и хорошенько саданул бандита лакированным ботинком под ребра. Подумал — и поддал еще раз. Повернул голову к Олегу: — А как он смог про нее узнать?