Кольца Всевластия - Пеш Гельмут - Страница 12

В этот миг он почувствовал на своем плече руку Бурина. Гном догадался, что Кима одолевает страх, и этим простым жестом показал фольку, что тот не один. Ким глубоко вздохнул.

Все с напряжением ожидали, что будет дальше, однако шаги вскоре замерли.

– Они идут к городским воротам. Быстро сюда! – тихо, но уверенно сказала Марина.

Остальные без колебаний последовали за ней. Ким догадался, что Марина ведет к Ангеру. Когда-то Ангер был болотом. Сто лет назад, при Торстене Бройхе – деде нынешнего бургомистра, болото осушили и разбили там парк. Дело в том, что как ни любили фольки праздников с фейерверками, они не желали рисковать, чтобы город в один прекрасный вечер загорелся от падающих ракет. Поэтому горожане и разбили парк, чтобы не праздновать осенний праздник фонарей на каком-нибудь пустыре. Внезапно Киму пришло в голову, что из-за вторжения темных эльфов и их тварей праздник тоже под угрозой. А состоится ли в следующем году праздник танца в ночь летнего солнцестояния, как это уже заведено веками? Ким чувствовал, что многие вещи начали изменяться, а некоторые из них уже никогда не станут такими, какими были прежде.

В темноте Ангер выглядел как настоящий лес, разве что деревья росли слишком уж симметрично. На реке здесь было несколько бухточек, откуда обычно и запускались фейерверки. Видимо, решил Ким, Марина надеется найти там лодку.

К слову сказать, Марина знала парк как свой огород и вела их быстро и уверенно. Только когда слышались какие-либо подозрительные звуки, они на мгновение останавливались.

Спутники продвигались дорожками, которыми пользовались только парковые сторожа, – Марина впереди, остальные молча и напряженно шли гуськом за ней. Гилфалас и Фабиан не снимали рук с рукояти мечей, и даже Бурин обнажил свой топор.

Дождь прекратился, однако, как гласит древняя мудрость фольков, под деревьями дождь идет дважды. При каждом порыве ветра с мокрых ветвей на спутников обрушивались потоки воды. В итоге они основательно промокли и озябли.

В кромешной тьме Марина находила дорогу с уверенностью лунатика. Она вела путников к восточному мосту через Андер. Все понимали, что переправиться по мосту они не смогут. Уж если темные эльфы проникли в город, то мосты наверняка у них под контролем.

Небо слегка прояснилось. До спутников донеслось журчание воды. Перед ними была река.

– Лодка, – сказал Бурин и указал на берег. В зарослях тростника виднелась темная низкая барка, достаточно вместительная, чтобы они все могли на неё погрузиться.

– Да, – тихо ответил Фабиан. – Разве не здорово? Ты же у нас так любишь речные прогулки…

Бурин только буркнул что-то себе под нос.

– Откуда ты знала, что здесь окажется лодка? – без всяких задних мыслей спросил Ким.

– Это лодка рыбака Кнута, – ответила Марина. Было заметно, что она смущена. – Мы… в свободное время…

– Ладно-ладно, – дружелюбно перебил её Ким, которому постепенно открывалось, как мало он знал добрую фею своего домашнего очага. – Подробности нам знать совсем не обязательно.

Они поднялись на борт: Марина – уверенно, Бурин – осторожно ощупывая днище. Фабиан встал у руля, а Ким с Гилфаласом без слов взялись за длинные весла.

Кильватерная струя оставляла серебристый след на темных волнах. Было тихо: за исключением слабого плеска в те моменты, когда весла вспенивали воду, лодка двигалась бесшумно. Никто не произнес ни слова, поскольку все знали, как далеко разносится звук над водой, да к тому же ночью. Ниже по течению, там, где в темноте лежал город, то и дело возникали красноватые сполохи.

В конце концов они пристали к берегу в бухте, скрытой от посторонних глаз деревьями. Бурин и Фабиан вытащили лодку на песок.

– Ну что, дровосек, так ли уж это все страшно? – спросил Фабиан, знавший, что у гнома имеются определенные предубеждения относительно воды вообще и лодок, особенно тех лодок, на которых предстоит плыть.

– Даже и не знаю, – проворчал гном. – Если бы Владыка захотел, чтобы мы передвигались по воде, то он бы дал нам жабры, хвосты и плавники. Но вообще-то все было не так и страшно…

– То-то я смотрю, как ты вцепился в борт…

– Поосторожней, принц, – проворчал Бурин. – Я ведь могу разозлиться, и тогда я тебя укорочу топором так, что станешь ростом с меня.

– Пожалуйста, перестаньте, – вмешался в перепалку Ким, – поблизости могут быть больги.

Ему было не до шуток.

Они продолжили путь, продираясь через заросли ивняка. Ветки больно хлестали, а каждый шаг вызывал легкое сотрясение покрытой густым мхом почвы.

Внезапно Ким споткнулся и чуть не свалился в полузасыпанную яму, если бы Фабиан не удержал его. Теперь он понимал, что они находятся южнее Андера в районе искусственных заливных лугов. Эта территория на южном берегу каждой весной затоплялась во время сезонного подъема уровня воды в реке, но благодаря этому прочие земли оставались незатронутыми паводком. Ландшафт прорезал лабиринт каналов, придававший этому месту особенное очарование.

Марине не нужно было искать дорогу, она отлично ориентировалась и здесь. Остальные следовали за ней, полностью доверившись опытной проводнице.

Они шли в полном молчании, что на Кима действовало угнетающе. Он ещё не оправился от страха, который ему пришлось испытать под сходнями. Приключение, раздумывал он, это нечто совершенно некомфортное. Никакого радостного насвистывания при походе в Неизвестность, как представлялось ему в мечтах, но скрытное продвижение с боязнью, что тебя вот-вот обнаружат. Интересно, а его спутники тоже испытывали что-то вроде страха?

Тем временем отлогий склон, по которому они поднимались, превратился в своего рода естественную террасу, образующую переход от речной долины к лежащим за ней плодородным пахотным землям. Здесь ещё изредка попадались тополя и ивы, но постепенно уступали место полям и садам. Путники оказались на открытом месте.

Гном снова взялся за топор. Некоторое беспокойство проявляли и Фабиан с Гилфаласом, чего нельзя было сказать о Марине. Она продолжала уверенно шагать вперед.

Крестьянские дворы они обходили стороной, поскольку не хотели вызывать ничьего любопытства. Одновременно они надеялись таким образом защитить крестьян, ибо чем меньше те обо всем этом узнают, тем лучше для них.

Ким с беспокойством подумал о магистре Адрионе. А что если оккупанты по следам Гилфаласа добрались и до дома хранителя? Если даже такой мужественный и благородный воин вынужден был спасаться бегством от созданий тьмы, то что сможет противопоставить этим существам старый ученый?

Поднялся ветер и погнал перед собой облака, так, однако, и не рассеяв их окончательно. Свет был обманчивым, и сумерки уверяли глаза в том, чего на самом деле не было. Разве вон там из темноты не выглядывает великан? Ах нет, это всего лишь огромный валун! А разве чуть поодаль не притаились какие-то зловещие фигуры? Нет, это всего лишь кусты, колеблемые ветром.

Но больги не появлялись. Наступающий день и то, что наконец-то перестал лить дождь, – все это прибавило путникам уверенности.

Окрестности Альдсвика остались позади. Друзьям предстояло пройти дюжину помещичьих усадеб, вокруг которых лепились хижины поденщиков, иногда образующие целые деревни.

Их путь, однако, пролегал в стороне от дорог. Он вел вдоль колючих изгородей и под защитой изредка попадающихся рощиц.

С востока, над далекими вершинами Серповых Гор, которые были ещё скрыты в дымке, поднималось солнце. Его лучи начинали растворять ночной туман, проплывающий клубящимися, пропитанными дождем волнами. Вскоре дневной свет уже залил все вокруг.

Восходящее солнце прогнало ночные мысли из головы Кима, и, впервые с тех пор как они отправились в путь, он начал находить в путешествии и положительные стороны. Страх перед больгами и беспокойство за магистра Адриона отступили на задний план.

Взгляд Кима скользнул по окружающей местности: он увидел широкие поля и луга, зеленые долины в мягком свете утреннего солнца. Эта страна – его родина, и он вдруг почувствовал, как редко видел её за последнее время: то учился в Аллатурионе, то почти безвылазно сидел в музее. Ким решил, что после возвращения немедленно подыщет предлог, чтобы объездить весь Эльдерланд.