Кольца Всевластия - Пеш Гельмут - Страница 1

Гельмут Пеш

Кольца Всевластия

ОБРАЗ МИРА

Известный нам мир существует в трех плоскостях.

В Высшем Мире живет народ эльфов, которым управляет Высокий Эльфийский Князь. Элоаи, то есть Пробужденные, как называют себя эльфы, молодой, прекрасный, никогда не стареющий народ. Любовь для эльфов не более чем учтивая игра. Эльфы никогда не рождались; они появились на свет на Водах Пробуждения в тот день, когда Бог в образе прекрасного юноши повстречал там свою невесту.

В далеком прошлом эльфы построили мост, ведущий в Среднеземье. Побывав там, они испытали необузданное желание участвовать в жизни. Те из них, что остались в Среднеземье, вошли в контакт с людьми и при этом очеловечились. Это так называемые лесные эльфы, которые, несмотря на близость к людям, сохранили особое отношение к природе. Остальные превратились в темных эльфов; они обитают далеко на западе, по ту сторону Ограничительного Пояса, и вынашивают мысль завоевать мир. Зная об этом, Эльфийский Князь властью своего кольца затворил Врата в Высший Мир.

Среднеземье – это мир людей, территория, за право обладания которой борются различные существа.

Самое крупное государственное образование Среднеземья – Империя людей. В её столице, Великом Ауреолисе, вот уже почти тысячу лет находится императорская резиденция.

Империя конфликтует с государствами на юге и востоке и находится под постоянной угрозой вторжения темных эльфов, обитающих на другой стороне Западного Океана. Впрочем, вот уже нескольких веков о них ничего не слышно.

Империя представляет собой феодальное государство с гуманистической идеологией. Науки, изучаемые в коллегиях, разбросанных по всей стране, и в большом Аллатурионском университете, доступны всем. Ересей не существует. Религия занимает важное место в жизни подданных. Однако, в отличие от нетерпимых конфессий других стран, никаких эксцессов на религиозной почве здесь не наблюдается благодаря тому, что культ Бога-мужчины, называемого Отцом, равноправен с культом Богини, известной как Мать Всего Сущего.

Подземный Мир – это сумрачное царство гномов. Они не родились, но были сотворены своим Владыкой, которого они почитают за Бога, и его супругой, Владычицей. Первыми творениями Божественной Четы оказались три брата, известные как Бреги, Фреги и Греги, хотя на самом деле их имена гораздо длиннее, поскольку знатность гнома определяется протяженностью его имени. Братья сочли проклятием то, что не были рождены, и однажды все трое вместе со своими спутниками пробрались через Врата Подземного Мира в Среднеземье. Здесь гномы разошлись по разным странам, чтобы создать собственные царства. По большей части они селились в недрах гор, постольку чувствовали себя уютно лишь за крепкими стенами. А благодаря земным женщинам гномы, которые изначально были бесполы, смогли производить на свет потомство. Однако никому до сих пор не известно, сколько гномов осталось в Подземном Мире, а сколько покинуло его и что стало с ними.

Впрочем, в древних свитках магистра Атаназиуса из Нолы сказано, что все эти миры на самом деле представляют собой один и тот же мир на трех различных этапах существования: молодость, зрелость и старость; и что все живущие вышли из Высшего Мира, чтобы однажды очутиться в Подземном Царстве. Но так ли это, о том ведают только Боги.

Из запрещенного труда «Mundorum Theoria Sacra» [1]

Кверибуса Тракса, хранящегося в секретном архиве Аллатурионского университета.

1

СТАРЫЕ ДРУЗЬЯ

Когда хранитель Музея истории Эльдерланда магистр Адрион Лерх объявил, что в пятидесятую годовщину пребывания в этой должности он намеревается передать бразды правления молодому преемнику, кажется, сам воздух на рынке Альдсвика отяжелел от слухов, а все разговоры в трактирах и пивных свелись к одной этой теме.

Магистр Адрион вряд ли мог найти лучшее время для своего заявления, чем последний день ежегодной трехдневной ярмарки, шумевшей на рыночной площади Альдсвика и прилегающих к ней улицах. Одновременно магистр объявил и имя своего преемника; именно это и породило превеликое число сплетен в городе, да, пожалуй, и по всему Эльдерланду, ибо торговцы, покупатели, бродячие музыканты и праздные зеваки разнесли весть по всей стране, как ветер разносит искры лесного пожара. Тем более что Адрион Лерх, вопреки всеобщему ожиданию, не удостоил назначением никого из своих помощников.

– Кто такой этот Кимберон Вайт? – ворчал старый Ом Хиннер, зажиточный крестьянин из Цвикеля. – Небось он и нездешний?

– Не желаю слышать ничего худого про молодого Кима! – возражала ему покупательница, госпожа Металюна Кнопф. Ей приходилось кричать, поскольку к описываемому времени старый Ом уже почти совсем оглох. – Он происходит из старинного рода с равнины и не виноват, что его родители погибли во время большого наводнения двенадцать лет назад.

– Но назначать этакого юнца на ответственную должность… – не сдавался старик.

– А сколько сейчас лет магистру Адриону?

– Гм. Мы с ним одного года. Семьдесят два, стало быть…

– А в таком случае он был не намного старше, когда сам вступал в эту должность, – победоносно объявила Металюна. – А теперь дайте-ка мне десять фунтов зеленых бобов.

Назначение на должность хранителя молодого Вайта послужило причиной паломничества в музей многих весьма уважаемых в Эльдерланде граждан. Но Адрион Лерх твердо, хотя и вежливо выпроваживал каждого из своего кабинета. При этом магистр всякий раз подчеркивал, что, покуда он жив и пребывает в здравом уме и твердой памяти – а последнее, не говоря уже о первом, никто, как он надеется, не подвергает сомнению, – право назначать преемника доверено только ему. Нет, чувствует он себя превосходно и намеревается как можно более приятно провести остаток своих дней на ту скромную пенсию, которую выделил ему Совет Эльдерланда. Говоря это, он с улыбкой закрывал за очередным посетителем дверь. В отношении некоторых магистр был уверен, что их привела в его кабинет не столько забота об общественном благе, сколько надежда протащить на открывшуюся вакансию своего сынка или какого другого родственника.

Возможно, у некоторых читателей возникнет вопрос: а зачем вообще такой маленькой стране музей? Поясним: жители Эльдерланда гордились своей историей, своими стародавними обычаями и традициями. С тех самых пор, как семьсот семьдесят шесть лет назад, перебравшись через Серповые Горы, они пришли на север, чтобы навеки поселиться в этом отдаленном уголке мира, все, что казалось им достойным увековечения, бережно записывалось и сохранялось. Даже такое, чему Большой Народ, люди, и не придавал, бы никакого значения – начиная с курительной трубки гиганта Торгрима Финка, который был выше любого взрослого фолька (а последние с их средним ростом в четыре фута и восемь дюймов чуть выше любого из гномов), и вплоть до списков поголовья скота в северной части страны или отчетов об улове рыбаков из Усть-Эльдера.