Чудесная миниатюра - Картленд Барбара - Страница 30

Утром, когда Доркас разбудила ее, у Ванессы был очень грустный вид, а под глазами залегли темные крути.

— День сегодня выдался на славу, — бодро проговорила старая служанка и раздвинула портьеры.

— Ты не могла бы выяснить Доркас, приглашал ли меня его светлость сегодня утром на верховую прогулку? — спросила Ванесса.

— Его светлость передал мне, что хотел бы прокатиться верхом вместе с вами, — отозвалась Доркас, — но попозже. На одной из ферм в его имении вспыхнул пожар, и его светлость уехал туда сразу после завтрака.

— Пожар? — удивилась Ванесса.

— Дворецкий сообщил, что загорелась одна из пристроек, — принялась рассказывать Доркас, — но потом пламя перекинулось на дом, а у его светлости как раз на этой ферме пасутся лучшие стада.

— Какой кошмар! — воскликнула Ванесса. — Будем надеяться, что пожар скоро потушат и животные не пострадают.

— Когда вы встанете, мисс Ванесса, я принесу вам платье из легкого муслина, — сказала Доркас. — День будет жарким, а после ленча вы переоденетесь в костюм для верховой езды.

— Да, так я и поступлю, — согласилась Ванесса.

Она чувствовала усталость и безразличие и начала медленно переодеваться, но Доркас болтала без умолку, ей же захотелось остаться одной, и она отправила старую служанку с поручением к дворецкому.

Ванесса спустилась к завтраку, когда на часах еще не пробило девяти утра. Без маркиза время тянулось мучительно долго, хотя она и боялась снова с ним встречаться после вчерашнего объяснения.

Она так и не приняла решения. Ванесса не знала, как ответить на его предложение, и полагала, что он рассердится и начнет ругать ее за промедление.

Ей захотелось отвлечься от гнетущих мыслей и заняться в его отсутствие каким-нибудь полезным делом.

Ванесса принесла миниатюры и направилась с ними в гостиную, расположенную в отдаленном крыле дворца, где под окнами в саду пышно цвели розы.

Там была размещена часть художественной коллекции маркиза. Некоторые миниатюры стояли на каминной полке, другие лежали в специальных застекленных витринах на бархате цвета слоновой кости.

Ванесса отметила, что миниатюры Никласа Хиллиарда в сравнении с работами Ганса Гольбейна казались какими-то блеклыми.

Она слишком перенервничала ночью и не смогла как следует оценить мастерство знаменитого художника и особенности цветовой гаммы времен Генриха Восьмого.

Вместо них она взяла выцветшую миниатюру Джона Хоскинса, дяди и учителя Сэмюэла Купера. В семнадцатом веке он считался довольно известным живописцем.

«Я начну с нее», — подумала Ванесса и положила миниатюру на небольшой столик из красного дерева, который вплотную придвинула к окну.

Картина не слишком нуждалась в реставрации, но девушка знала, что маркиз привык видеть свои сокровища совершенно безупречными, и она решила немного освежить краски.

К сожалению, она оставила в Лондоне свою рабочую одежду. Ванесса бросила голубой фартук в мастерской, после того как маркиз спас ее от сэра Джулиуса Стоуна.

Чтобы не испачкать платья, ей пришлось прикрыть его льняной салфеткой. Она вынула миниатюру из рамки и стала тщательно подбирать краски и смешивать их на палитре.

Ванесса работала уже около часа, когда дверь за ее спиной открылась. Она повернула голову, надеясь, что это вернулся маркиз.

Но, к своему удивлению, она увидела немолодую и очень достойного вида даму, одетую дорого, но вовсе не по последней моде.

Незнакомка вошла в комнату, и Ванесса встала из-за стола.

— Вы мисс Ванесса Лэнс? — холодно, хорошо поставленным голосом осведомилась дама.

Ванессе почудилось, что от ее слов в комнате сразу сделалось прохладно.

— Да, мадам.

— Мне сказали, что вы здесь гостите, — проговорила та. — Я решила нанести визит маркизу и убедиться, что это правда.

Ванесса изумленно взглянула на нее, и дама представилась:

— Я герцогиня Тилби. Мой сын, маркиз Грэмли, был в Карлтон-хаузе в тот вечер, когда вы стали гостьей его королевского высочества принца Уэльского.

— Да, мадам.

Ванесса не представляла себе, о чем пойдет разговор. Вряд ли он коснется событий того вечера. Она вспомнила, как маркиз попросил всех собравшихся хранить в тайне покушение на принца.

— Я так поняла со слов сына, что вы приехали в Карлтон-хауз, чтобы встретиться с маркизом, — продолжила герцогиня, — а тот представил вас его королевскому высочеству. Это правда?

— Да, мадам.

— Сын рассказал мне об этом, но я не могла поверить своим ушам, — сказала герцогиня. — А теперь, как я погляжу, вы гостите в Рэкфорд-парке.

Ванесса с любопытством посмотрела на нее. Девушка не могла взять в толк, почему герцогиня говорит об этом и куда она клонит.

— Насколько мне известно, вы дочь художника? — продолжила допрос герцогиня.

— Да, мадам.

— Я вижу, вы сейчас работаете. Вы владеете этим ремеслом?

— Да, мадам. Я уже несколько лет помогаю отцу.

— В таком случае, у вас есть мастерская в Лондоне?

— Да, мадам… в Айлингтоне.

— Вот там вы и должны работать, — твердо заявила герцогиня.

Она смерила Ванессу неприязненным взглядом и сказала:

— Я буду с вами совершенно откровенна, мисс Лэнс. Не думаю, что вам следует даже оставаться в Рэкфорд-парке.

Ванесса собралась было возразить, но сдержалась.

— Будь вы обычной, безвестной художницей, это бы не имело значения, — заметила герцогиня. — Но о вас по Лондону поползли слухи после того, как вы появились без приглашения в Карлтон-хаузе и стали гостьей его королевского высочества при весьма таинственных обстоятельствах. А теперь вы своим поведением дали для сплетен очередной повод.

— Как видите, мадам, я сейчас реставрирую одну из миниатюр его светлости, — попыталась защититься Ванесса. — Для этого я и прибыла в Рэкфорд-парк.

— Да, я понимаю, — отозвалась герцогиня, — но если эта работа по реставрации столь срочна, вы могли бы заняться ею в своей мастерской.

Ванесса отвела взгляд от герцогини и пристально посмотрела на миниатюру.

— У меня такое чувство, будто вам совершенно неясно, о чем я только что говорила, — заявила герцогиня, решив, что Ванесса слушала ее без особого внимания. — Маркиз — один из самых влиятельных людей в нашем графстве, и все происходящее с ним, как вы сами понимаете, немедленно становится известным соседям и широко обсуждается. К маркизу, как и к его отцу, у нас относятся с огромным уважением, и, если вы останетесь в Рэкфорд-парке и дальше, его репутация может серьезно пострадать.

— Может пострадать? — переспросила Ванесса.

— Ну конечно, — откликнулась герцогиня, — Мне незачем объяснять вам, что джентльмены вроде маркиза Рэкфорда не привозят к себе в родовое имение дам без соответствующего сопровождения. Как они ведут себя в Лондоне, это их дело, но ронять честь в доме, где жила и скончалась его мать, значит терять уважение в глазах окружающих.

— Да… я могу это понять, — немного помедлив, чуть слышно откликнулась Ванесса.

— Тогда я надеюсь, что вы последуете моему совету и поскорее покинете Рэкфорд-парк, — предложила герцогиня. — Я собиралась сказать об этом самому маркизу, но, поскольку его сейчас нет, то, возможно, даже лучше, что мы с вами смогли переговорить без свидетелей. Полагаю, что отъезд не отразится на ваших финансовых делах, и в Лондоне вы сможете заработать не меньше, чем здесь. — После паузы она жестко добавила: — Я также уверена, что маркиз поступил опрометчиво и недооценил свое значение, когда привез вас сюда. Конечно, милорд не предполагал, что это ему повредит, но он заблуждался на этот счет.

— Я ни в коем случае не хотела бы причинить ущерб репутации его светлости, — робко проговорила Ванесса.

— Я вижу, что вы разумная девушка, — с удовлетворением отозвалась герцогиня. — Если вы пришлете мне ваш адрес, я посмотрю, может быть, у меня найдутся для вас какие-нибудь заказы. Вдовствующая графиня Кландерри, которая живет на Беркли-сквер, на днях говорила мне, что хочет заказать портрет своей собаки.