Выйти замуж за дурака - Первухина Надежда Валентиновна - Страница 22

– Ну и что? – в тон узурпаторше ответила я.

– Как «что»? – слегка растерялась Аленка. Трепещи давай! В ноги падай, умоляй мою царскую милость не гневаться и пощадить…

– Не буду, – ровным тоном отказалась я. Зачем звала-то, в самом деле? Одолжить пару тампонов «Тампакс»? Так я с собой не захватила…

Аленка скривилась. Вряд ли она знала о функциональном назначении упомянутых мною гигиенических средств, но мой тон явно ей не понравился.

– Дерзкая ты, – протянула узурпаторша. Погоди, обломаю я тебя… По-другому заговоришь.

– Посмотрим.

– Ты, Аленка, не шипи, а дело говори! – рявкнул Иван.

Та дернулась на своем троне, как смертник на электрическом стуле.

– Все сейчас скажу, – пообещала лжецарица. Выть у меня будете. И Василиса Прекрасная тоже завоет. Судьба ей, видно, овдоветь раньше времени…

Иван заметно напрягся. Очередной леденцовый петушок в его ладони жалобно хрустнул и превратился в мелкое крошево.

– Что с братом? – тихим голосом надвигающейся грозы спросил муженек.

Глаза Аленки засветились плохо скрываемым торжеством:

– Сидит в подвалах моих каменных! Цепями чугунными к стене прикован, вериги пудовые на шее носит, кандалы железные ноги сковали…

Иван отмахнулся от перечисления этой-жути, как от назойливой мухи:

– Говори, за что ты его?!

Аленка засмеялась и даже подпрыгнула на троне.

– А за неуплату пошлины! С этого дня на Калиновом мосту мои мытари стоят, налог за проезд собирают. Да еще глядят, чтоб богатыри, по мосту разогнавшиеся, установленной скорости не превышали. И имели бы ремни кожаные, сыромятные, безопасные, к седлу их пристегивающие, чтоб ненароком из того седла не выскочить да не потерпеть крушения позорного. Таковы теперь у нас повсеместные правила проезда по Тридевятому царству. Царевич же Иван мытарей разогнал, налог не заплатил.

– Правильно сделал, – пробурчал под нос себе Иванушка.

– Скорость установленную превысил, а про ремни безопасные рек, мол, не к лицу достойному витязю бирюлька этакая…

Я хотела было расхохотаться, но удержалась, увидев сурово сдвинутые брови муженька. Тот топнул ногой (при этом из ковра поднялось облачко пыли) и гневно бросил в лицо Аленке:

– Кровопийца ты народная! Выпусти царевича!

– После дождичка в четверг сразу и освобожу, – клятвенно приложив руку к груди, рассмеялась Аленка. Скорый какой!

Я только вздохнула. Похоже, данная сказка развивалась по всем известному шаблону.

– Чего ты хочешь за освобождение царевича? – деловито осведомилась я. Небось три желания твоих выполнить?

Аленка захлопала глазами. Значит, мое предположение оказалось верным. Но, похоже, так просто она сдаваться не собиралась.

– И не три, – обидчиво поджала губки лжецарица, – а тридцать три моих желания придется вам выполнить, дабы освободила я царевича!

– Ну, это ты преувеличиваешь, – протянула я. Каких тридцать три желания? Такого сроду ни в одной сказке не было. Все нормальные злодеи и злодейки ограничиваются тремя, на большее у них, как правило, фантазии не хватает.

– Значит, я ненормальная! – запальчиво перебила меня Аленка и лишь потом догадалась, что, собственно, сказала. Побагровев лицом, она явно собиралась кликнуть стражу или каких-нибудь заплечных дел мастеров, чтобы они показали нам, кто тут главный, но я пресекла ее волюнтаристскую попытку:-

– Говори желания или что там у тебя, да мы пойдем.

Аленка зашипела:

– Порчу на тебя напущ-щ-щу!

– Не получится, – спокойно ответствовал за меня Иван. На женушке моей ты зубы сломишь, охальница! Говори, чего тебе надо, распаскудная ты баба!..

– Иван! – крикнула я, – Ты все-таки выбирай выражения! Я ведь тоже… дама.

– Щас выберу! Я ей щас все желания исполню! – мрачно пообещал супруг, засучивая рукава, окантованные абстрактной вышивкой. Пусть не надеется, вражина кощунственная, что сдались мы и под власть ее, склоня голову, пойдем!!!

– Стража! – вне себя от ярости завизжала узурпаторша…

Однако появление царской стражи не произвело должного эффекта, ожидаемого, по-видимому, Аленкой. Пара вооруженных до зубов стражников сунулась было на крик в двери, но, завидев моего Ивана, с вежливыми улыбками случайно забредших на пункт сдачи яда змей ушла восвояси. Иван, заметив это, только хмыкнул и молодецки подбоченился. Я же решила, что затянувшуюся аудиенцию пора кончать.

– Так как насчет царевича? – осведомилась я. Так отпустишь, или мой благоверный тебе тут утро битвы при Ватерлоо устроит?

Почему-то, произнося эту фразу, я никоим образом не сомневалась, что моему дурачку, устроить во дворце лютое побоище – пара пустяков.

– Я устрою, – тут же вдохновенно подтвердил Иван и сплюнул на царский ковер.

Аленка поморщилась. Ей явно было не по себе. Но, видимо, она решила стоять на своем.

– Выполните мои желания – отпущу царевича! – постукивая кулаком по деревянной ручке трона, заявила она.

– Тридцать три?! – насмешливо сощурилась я…

– Три, так и быть! – махнула рукой Аленка. Но уж таких… Таких!..

И умолкла, запуская свою фантазию на полные обороты.

– Диктуй, – хладнокровно разрешила я, жалея, что при мне нет моей записной книжки. Кто ее, эту Аленку, знает, может, у нее такие запросы…

Однако с фантазией у лжецарицы было туговато. Во всяком случае, из русла российской сказочной традиции она никак не выбивалась.

– Добудьте мне ткани чудесной десять аршин! – потребовала Аленка, противно улыбаясь. Чтоб не была она ни соткана, ни сшита, ни толста, ни тонка, ни тепла, ни холодна… И в воде чтоб не намокла, и в огне не погорела!

– Запрос ясен, – отрезала я, в то время, как мой Иван озадаченно на меня пялился. Срок?

– Три дня! – Аленка хлопнула ладонью. И ни минуточкой больше! Предоставите – получите следующее задание! А нет…

– Ясно. Пойдем, Ваня, нечего здесь время терять. Мы вышли из царской «приемной», а вслед нам неслось;

– Мой меч – ваши головы с плеч!!!

Дома нас уже ждала за накрытым столом Василиса Прекрасная. Лицо у нее было заплаканное и печальное. Мы с Иваном по дороге уговорились не печалить женщину в положении плохими новостями, но Василиса заговорила первой:

– Что с моим супругом стряслось?! Естественно, не могли же мы таиться, если проницательная женщина сама обо всем догадалась.

– Ох беда, – выдохнула Прекрасная, нервно выщипывая изюм из пышного калача, в то время как мой Иванушка принялся за кулебяку. Ох нету покоя от Аленки окаянной. Что же за загадку она удумала?

– Ткань. Глядя на активно поглощающего кулебяку Ивана я тоже почувствовала, что хочу есть. Потому налила себе чаю и придвинула тарелку с ушастыми медовыми пряниками. Но, разумеется, не обычная. Сплошное ноу-хау: чтоб нетканая была, термо– и влагостойкая и по параметрам толщины подходящая. Не знаю, для чего она Аленке занадобилась: может, платье шить. Или гроб обивать.

– Ткань, значит, – недобро сощурилась Василиса Прекрасная. Ладно, покажу я колдунье проклятой, на что сама способна. Это службишка, не служба! Нынче же кликну всех пауков Тридевятого царства – они нам такую паутину сплетут, что любо-дорого!..

– Паутину – это неплохо, – кивнула я рассеянно. Мне не давала покоя какая-то смутная, еще не оформившаяся мысль. И еще почему-то вспомнился электронный адрес одного Интернет-магазина, в котором я однажды имела неосторожность заказать себе новый электродепилятор. С тех пор мою страничку просто засоряли рекламными проспектами…

Жаль, что здесь, в Тридевятом царстве, нет выхода в Интернет и мой модем молчалив, как подводный камень. А вообще это было бы здорово. Даже адрес звучал бы классно: www.tridevjatoe.ru. Или – net?

Первый день из отпущенного нам Аленкой-узурпаторшей срока благополучно истекал закатным золотом. Мы трое – Василиса Прекрасная, супруг Ванечка и я – сидели в «компьютерной» и развлекались кто во что горазд. Василиса вышивала гладью детские пинетки, Ваня в очередной раз бродил по этапу и крошил в капусту супостатов (на сей раз это был старый добрый «Вольфенштейн»), а я… Я, поджав ноги, сидела и наблюдала за тем, как по всему полу организованно суетятся крупные пушистые пауки. Из их брюшек тянулись слюдяно посверкивающие в закатном свете тонкие паутинки.