Девять принцев Амбера .Тетралогия - Желязны Роджер Джозеф - Страница 100

Сколько времени я говорил — не знаю…

Я следил, как она приближается к Первой Вуали.

— Не обращай внимания на холод и токи, — говорил я. — Они не причинят тебе вреда. Пусть тебя не отвлекают эти искры. Скоро ты наткнешься на сильное сопротивление, но не учащай дыхания.

Я внимательно следил за тем, как она пробивается через Лабиринт.

— Хорошо, — подбодрил я ее, когда она вышла на легкий, отрезок, решив не предупреждать, что следующая Вуаль будет, намного труднее. — Кстати, не подумай, что ты сходишь с ума. Скоро он начнет играть с тобой в мнемонические игры…

— Уже начал, — сказала Корал. — Что мне следует делать?

— По всей вероятности это в основном, воспоминания. Просто дай им течь и по-прежнему сосредоточь внимание на пути.

Она продолжала движение, а я заговаривал ей зубы, пока она не прошла Вторую Вуаль. Прежде чем она вырвалась из нее, искры поднялись очень высоко, почти до плеч. Я следил, как она с трудом преодолевала дугу за дугой, а потом хитрые кривые и длинные повороты и реверсивные петли. Временами она продвигалась быстро, а иногда замедляла ход почти до полной остановки, но все-таки продолжала идти. Корал обладала знаниями и как я теперь убеждался, сильной волей. Не думаю, что в данный момент она нуждалась во мне. Я был уверен, что мне сейчас нечего ей предложить, и что исход прохождения находится в ее собственных руках. Поэтому я замолчал и следил, раздраженный, но не способный помешать собственному телу повторять ее движения, точно сам находился там. Дойдя до Большой Кривой, она окуталась живым пламенем. Продвижение ее сильно замедлилось, но приобрело некоторую уверенность. Каким бы ни был исход, я знал, что она уже изменилась и что Лабиринт вытравился в ней, и что она очень близка к концу. Я чуть не закричал, когда она, как мне показалось, остановилась на миг, но крик застрял у меня в горле, когда Корал содрогнулась всем телом и продолжила путь. Теперь она уже приближалась к последней Вуали, и я вытер рукавом пот со лба. Каким бы ни был исход, сомнения в том, кто ее настоящий отец, у нее развеялись. Только дитя Амбера могло пережить испытанное ею. Не знаю, сколько времени потребовалось ей, чтобы прорваться через финальную Вуаль. Усилия ее стали безвременными, и меня захватило это затянувшееся мгновение. Она стала пылающим движением, окутывающий ее нимб освещал всю камеру, словно гигантская голубая свеча. А затем она пробилась и вышла на ту короткую, финальную дугу, последние три шага по которой вполне могли считаться самыми трудными в Лабиринте. Как раз перед точкой выхода встречаешь какое-то своего рода психическое поверхностное натяжение, соединяющееся с физической инерцией. Мне вновь показалось, что она остановилась, но это действительно лишь показалось. Болезненная медлительность трех последних шагов напоминала движение человека, занимающегося тай-чи. Если последний шаг не убьет ее, то она станет вольной и свободной девушкой. Вот тогда-то мы и сможем поговорить… Тот последний миг все продолжался и продолжался без конца. Затем я увидел, как ее ножка двинулась вперед и покинула Лабиринт. Вскоре туда последовала и другая ножка, и Корал встала, тяжело дыша, в центр.

— Поздравляю! — радостно крикнул я.

Она слабо махнула правой рукой, а левой терла глаза. Вот так она и простояла большую часть минуты, и только тот, кто прошел Лабиринт, понимает это чувство. Я не стал больше окликать ее, а предоставил ей время прийти в себя и насладиться триумфом в тишине. Лабиринт, казалось, пылал еще ярче, как часто с ним бывает сразу после прохождения. Это придавало гроту сказочный вид — сплошь голубой свет и тени — все это превращало в зеркало поверхность маленького неподвижного пруда, где плавали слепые рыбы. Я попытался предугадать, что означает этот акт для Корал, для Амбера, для меня… Внезапно она выпрямилась.

— Я буду жить! — объявила она.

— Хорошо. Теперь у тебя есть выбор.

— Что ты имеешь в виду? — не поняла она.

— Ты теперь свободно можешь приказать Лабиринту перенести тебя куда угодно. Положим, велеть ему перенести тебя ко мне. Или избавиться от подъема по лестнице, приказав доставить себя в свои покои. Как бы мне ни нравилось твое общество, я бы порекомендовал тебе последнее, поскольку ты наверняка порядком устала. А потом ты можешь понежиться в приятной теплой ванне и не торопясь переодеться к обеду. Встретимся с тобой в столовой, идет?

Я увидел, что она с улыбкой покачала головой.

— Я не собираюсь зря тратить подобную возможность — заявила Корал.

— Слушай, мне знакомо это ощущение, — стал уговаривать я Корал. — Но, по-моему, тебе следует обуздать себя. Бросаться черт знает куда может оказаться опасным, а возвращение может стать сложным, так как у тебя нет ни малейшего навыка хождения по Отражениям.

— Это ведь просто и всего лишь зависит от воли и желания, не так ли? Ты вроде как налагаешь на ходу образы на окружающую обстановку?

— Дело более хитрое, чем ты думаешь, — уточнил я. — Требуется научиться использовать в качестве отправных точек определенные очертания местности. Обычно первое путешествие по Отражениям совершается с человеком, обладающим опытом…

— Ладно, я получила представление…

— Недостаточное, — возразил я. — Общее представление — это хорошо, но есть и обратная связь. Когда это начинает действовать, у тебя возникает определенное чувство. Этому нельзя научиться. Это необходимо испытать и до тех пор, пока у тебя не будет в нем уверенности, нужно, чтобы рядом находился наставник.

— Кажется, метод проб и ошибок вполне подойдет.

— Может быть, — согласился я, — но что, если ты окажешься в опасности, в такой момент чертовски неподходяще учиться. Будет отвлекать…

— Ладно, твои доводы убедительны. К счастью, я не собираюсь заниматься ничем таким, что поставит меня в подобное положение.

— А что ты собираешься делать?

Корал выпрямилась и махнула рукой.

— С тех пор, как я узнала о Лабиринте, я всегда хотела что-то попробовать, если дойду до него.

— А что именно?

— Я намерена попросить послать меня туда, куда мне следует отправиться.

— Не понимаю.

— Я намерена предоставить выбор Лабиринту.

— Он так не действует, — уведомил я ее. — Лабиринту требуется отдать приказ переправить тебя.

— Откуда ты это знаешь?

— Просто он действует именно так.

— Ты пробовал когда-нибудь сделать то, о чем я говорю?

— Это было бы напрасной тратой времени. Слушай, ты говоришь так, словно Лабиринт разумный, способный сам принять решение и выполнить его.

— Да. И он должен знать меня достаточно хорошо после того, что я только что испытала на нем. Поэтому я намерена посоветоваться с ним и…

— Подожди!

— Да?

— В том маловероятном случае, если что-нибудь произойдет, как ты собираешься вернуться?

— Пешком, надо полагать. Выходит, ты все же признаешь, что что-нибудь может произойти?

— Да, — допустил я. — Вполне возможно, что у тебя имеется неосознанное желание посетить какое-нибудь место, и что он прочтет это и пошлет тебя туда, словно бы ты отдала приказ переправиться. Но это не докажет, что Лабиринт разумен, а лишь покажет, что он чувствителен. Если бы я стоял там, то побоялся идти на такой риск. Что будет, если у меня неведомые мне склонности к самоубийству? Или…

— Ты тянешь время, — заявила Корал, — ты действительно тянешь время…

— Я просто советую тебе играть наверняка. У тебя впереди целая жизнь и времени на исследования хватит. Было бы глупо…

— Довольно! — возмутилась она. — Мое решение принято, вот и весь разговор. И оно кажется мне верным. До свидания, Мерлин!

— Подожди! — крикнул я. — Ладно. Сделай это, если уж тебе очень приспичило. Но разреши мне сперва тебе кое-что подарить.

— Что?

— Средство успешно выбраться из опасной передряги. Вот…

Я вытащил Карты и сдал свой Козырь. Затем отстегнул с пояса кинжал в ножнах и намотал на рукоять свой Козырь, прикрепив его носовым платком.