Признак высшего ведьмовства - Первухина Надежда Валентиновна - Страница 54

– Я не понимаю, – говорит Дарья надменным голосом и держит поистине королевскую осанку. – В чем дело?

– А дело в том, пам-пара, что ты пошла, пам-пара, на преступление и обман. И для тебя, пам-пара, нет ничего…

– Прекрати, – роняет Дарья. Ее переполняет гнев – на весь белый свет и на себя самое. Вот она, ведьмовская самонадеянность, которая сыграла с нею злую шутку! – Что тебе нужно?

– А вот это, Госпожа Ведьм, – расшаркивается маг времени, – правильный и благоразумный вопрос.

– Надеюсь, ты дашь такой же благоразумный ответ. – Голос Дарьи морозен. Все-таки она не та ведьма, чтобы ею помыкали какие-то неизвестные маги.

– Мой ответ ты знаешь, Госпожа Ведьм. Я хочу быть твоим Герцогом. И ты, кажется, почти мне это пообещала.

– А что будет, если я тебе откажу? – поинтересовалась Дарья. – Ты доложишь о том, что Госпожа Ведьм совершила запрещенный ритуал Песочных Часов? Но кому ты доложишь? Особому отделу Ложи Магистриан-магон? Они не касаются дел ведьм. И отнесутся к твоему доносу безо всякого интереса. Пустишь эту информацию в Общую Ведьмовскую Сеть? Даже если ей и поверят и осудят меня, то необходимо долгое разбирательство, а всякие разбирательства, касающиеся нарушения заповедей Ремесла, разбираются под моим личным патронажем. Ты полагаешь, я стану судить саму себя?

– О нет, – холодно усмехнулся маг времени. – На подобное ты не способна. Судить самих себя могут лишь люди, а ты – ведьма.

– Допустим. Так что же мне грозит? Разоблачение? Даже в случае успеха ты ничего не добьешься. За нарушение заповеди Ремесла меня низложат с должности. И тогда тебе не светит быть Герцогом Ведьмы.

– Ты рассудила здраво. Но не уловила одного маленького нюанса…

– А именно?

– Тебе неизвестно, кто устанавливал законы Ремесла, связанные с вторжением в поток времени. Ты не знаешь, кто хранит целостность этих законов и следит за их исполнением.

– Это… ты?

– Верно. И миссия карать нарушителей тоже возложена на меня. Ты права – о твоем преступлении бессмысленно сообщать ложе или Общей Ведьмовской Сети, они даже не предполагают, что существуют такие преступления. Наказание будет исходить от меня, и мне решать – согласно твоему ответу на мое предложение, – каким будет это наказание.

– И каким же, если я откажу тебе?

– Я оставлю тебя в этом безвременье и беспространстве. Просто уйду. И ни одно твое заклятие не поможет тебе вернуться в обычную жизнь. Ты застынешь в этом отсутствии всего, как муха в янтаре. Только, в отличие от мухи, ты не сможешь умереть. Потому что смерть – подарок времени, а здесь времени нет.

Дарья Белинская долго, как ей показалось, целую вечность, молчала. Затем произнесла предательски дрожащим голосом:

– Я хочу видеть твое лицо и знать твое имя. – Нет.

– Почему? Должна же я хотя бы увидеть лицо того, за кого собираюсь замуж.

– Значит, ты согласна стать моей женой и даровать мне титул Герцога Ведьмы?

– Согласна. Ты не оставил мне выбора.

– Поверь, ты не пожалеешь об этом. Вместе мы составим силу, с которой будут вынуждены считаться все вокруг! Что же касается моего имени и лица… Ты увидишь их после брачной церемонии.

– Оригинальный свадебный подарок… Теперь ты меня выпустишь?

– Итак, даешь ли ты слово стать моей женой?

– Даю! – отчаянно выкрикнула Дарья.

– Тогда… Ты свободна. Иди. Возвращайся. Хотя нет, постой…

– Что еще?

– У нас только что совершилась помолвка. Это тебе.

Безымянный палец Госпожи Ведьм сжало, будто ледяным обручем.

– И прощальный поцелуй, моя девочка…

Невидимые губы властно прижались к губам Дарьи. Она ответила – из соображений самосохранения, – и у нее было такое ощущение, что она целует остывающую звезду.

– Вот теперь иди, – властно сказал маг времени, оторвавшись от губ девушки. – И помни обо мне.

«Несомненно», – подумала Дарья.

И маг исчез. А песчинки, светящиеся во тьме, как искры гигантского костра, успокоились, остыли и медленной струйкой выложили в нигде и никуда тонкую стрелку-тропку, по которой Дарья смогла бы вернуться в свое время. Сама собой вспыхнула пурпурная свеча, разогнала мрак, стоявший перед глазами юной ведьмы… И Дарья наконец смогла сделать шаг вперед…

… Она снова была в своих покоях – теперешних. Тишина и полутьма. Вот теперь Дарья почувствовала себя настоящей преступницей – эти мирные стены словно осуждали и упрекали ее.

– Но я должна была вернуть себе украденную информацию! – сердито воскликнула Дарья. – Как иначе я смогла бы это сделать?!

Она шагнула в центр комнаты – туда, откуда начинался ее путь заклятий и преобразований. Начертанные в воздухе знаки угасали, исчезло магическое поле… А еще Дарья ощутила страшную усталость. Она подошла к зеркалу – обычному, без капли. волшебства, и посмотрела на себя. И увидела, как роскошные одежды, в которые облачил ее ритуал Песочных Часов, стекают, осыпаются с нее, словно песок или прах. Прахом, даже не запачкавшим рук, стали и волшебная стеклянная колба, и пурпурная свеча.

– Вот и все, – сказала Дарья. – Никаких следов преступления.

Но она ошибалась. След был: на ее безымянном пальце сидело невидимое ледяное кольцо, губы до сих пор казались стылыми, словно она коснулась ими не-тающего льда. А еще… Еще был диск – вполне материальный и безо всяких чудес; тот самый диск, на который Дарья записала все материалы по делу «Наведенная смерть». Он лежал на полу в быстро исчезающем прахе, когда-то бывшем Дарьиным платьем. Дарья схватила диск и заметалась взглядом по своей роскошной комнате. Куда его спрятать? Так, чтобы надежно и в то же время – чтобы можно было легко воспользоваться при первой необходимости? Взгляд упал на старинный буфет. Дарья подошла к этой деревянной громадине и постучала в дверцу.

– Мэтр Маггиоре! – тихонько позвала она. Скелет чародея, населяющий буфет, немедленно отозвался приятным ободряющим постукиванием.

– Мэтр Маггиоре! – прошептала Дарья. – Я могу на вас положиться?

В очередной порции постукивания слышалась обида: дескать, как Госпожа Ведьм могла усомниться в преданности своего давнего буфетного друга?!