Как пережить штурм дракона (ЛП) - Коуэлл Крессида - Страница 24

На продуваемом ветрами утёсе, на вершине Смертоносных Гор, в окружении Смертоносных Воинов, с закованными в кандалы руками, стояли величественные, полные достоинства Стоик Обширный и Большегрудая Берта. Они были слишком гордые, чтобы показывать страх. Они покажут Кишкомоту Смертоносному, как смело может умереть Вождь. Перед ними было Место Небесного Захоронения, к которому их крепко привяжут, а затем оставят, беспомощных, на растерзание Небесным Драконам. Ничего не останется от их останков.

Сотни Небесных Драконов, издавая пронзительные, голодные крики стервятников, уже кружили над их головами.

Внизу, на взморье, стояли Племена Хулиганов и Бой?Баб, подавленные и тихие, держа в руках горящие факелы, глядя вверх на силуэты своих Вождей на высокой скале.

Для двух Племён смерть их Вождей было не единственным, что было поставлено на карту. Кишкомот собирался вступить во владение их землями. Хулиганы и Бой?Бабы упаковали все свои пожитки и загрузили их в свои корабли, стоящие в Гавани. Эти корабли были доверху забиты, завалены всем имуществом, которым они владели: любимыми мечами и доспехами, стульями и одеждой, курами, свиньями и козами.

Вообще?то Хулиганы никогда не намеревались обосноваться на Олухе. Остров Олух был не самым удобным, не самым роскошным и не самым цивилизованным в мире местом для жизни. Он был странным, заболоченным нагромождением густых зарослей вереска и неуютных скал, где от беспощадных ударов ветра не было спасения, как будто вы в море на корабле, а когда не было дождя, часто шёл снег.

Но Олух был местом, где они выросли, где они встретились со своими возлюбленными и воспитали своих детей, а когда дело дошло до отъезда, они поняли, что не хотят уезжать.

Вот так они и стояли, погрузившись в глубочайшие печаль и уныние.

Садилось Солнце, и в больших песочных часах Старого Сморчка заканчивался песок, и его замысловатые подсвечники догорали до маленьких огарков, отмечая Финальную Развязку Состязания. Трое Судей торжественно сидели за столом.

Три месяца, пять дней, три часа и двадцать четыре минуты… Три месяца, пять дней, три часа и двадцать пять минут…

*******************************************

Странная Летательная Машина Норберта работала гораздо лучше, чем ожидал Рыбьеног.

Но он много и не ожидал, надо сказать.

Рыбьеног и Камикадза настояли на том, чтобы вместе с Иккингом лететь на Машине: Камикадза – потому что она обожала такие щекочущие нервы приключения, а Рыбьеног – потому что несмотря на все свои жалобы и причитания, он не собирался бросать Иккинга, который был ему ближе собственной семьи.

Чтобы друзья смогли взлететь на Летательной Машине, Кочевникам пришлось затащить Машину на верхушку мачты, под нескончаемые предсказания бабушки Медвежонка о том, что их неумолимо ждёт Крушение и Гибель.

– Викинги все сумасшедшие… даже маленькие…

Но Крушение и Гибель не состоялись – по крайней мере, сразу.

День был очень ветреный, и когда Кочевники отпустили Машину, она тут же благополучно взлетела. Ветер подхватил Машину под крылья и поднял её почти вертикально в воздух, как воздушного змея.

– Уаууууууууу! – завопила Камикадза, когда они взмыли ввысь. Их ноги болтались, волосы развевались на ветру, а Машина поднималась всё выше и выше в большое синее небо.

– Если бы Тор хотел, чтобы люди летали, он бы дал им крылья, – заметила Штормилка, весело паря рядом с ними.

Ветер был сильным, а юные Викинги – лёгкими, и они быстро оставили далеко?далеко позади семь кораблей с Кочевниками, подбадривающими и радостно машущими им вслед. Они поднялись на головокружительную высоту.

Иккингу уже приходилось летать на спинах драконов, но ещё никогда на такой высоте.

Они были так высоко в небе, что было трудно понять, как быстро они летят. Сориентироваться можно было только по кораблям Кочевников, которые превратились в точки далеко позади них.

Наверху было холодно, так холодно, что Иккинг был рад, что они привязали себя к Машине, потому что их пальцы настолько онемели, что они, возможно, выпали бы, а до моря было очень далеко.

Они были в воздухе уже так долго, что через некоторое время даже Рыбьеног начал чувствовать, что они не собираются камнем падать с неба, тогда он открыл глаза и увидел протянувшуюся на бесконечность голубизну вверху и внизу.

ТИК?ТАК?ТИК?ТАК?ТИК?ТАК?ТИК?ТАК тикала тикалка, всё громче и настойчивее с каждый минутой. «Надеюсь, мы доберёмся вовремя», – подумал Иккинг.

И вот спустя томительно?долгое время перед ними на горизонте появилось серое пятно. Иккинг, перекрикивая ветер, указал на него. И по мере того, как медленно оно становилось больше и зеленее, стало ясно, что это были Смертоносные Горы.

– КАК МЫ БУДЕМ СПУСКАТЬСЯ? – проорал Рыбьеног. Они по?прежнему были настолько высоко, что ему внезапно представилось, как они пролетят над Архипелагом и улетят дальше, за его пределы. Но неожиданное ХРЯСЬ! от одного из крыльев Машины над ними дало ответ на вопрос Рыбьенога.

Машина резко накренилась вправо.

Они начали терять высоту с такой скоростью, что желудок Иккинга сжался, а уши заложило. И странная Летательная Машина Норберта сложила крылья и понеслась в стремительном пике к морю.

– AAAAAAAAAAAaaaaaaaaaаааааа! – завопили Иккинг, Рыбьеног и Камикадза.

********************************************

Кишкомот Смертоносный, в развевающемся плаще, вышагивал взад вперёд по берегу. Прохиндей семенил вслед за ним, потирая руки в чёрных перчатках.

Через пятнадцать минут Племя Смертоносных, наконец?то, отомстит. Они ждали этого сто лет…

Четырнадцать минут… – вместе прошептали Судьи, глядя на песочные часы.

Тринадцать минут…

Ровно на тринадцатой минуте Старый Сморчок подумал, что ему послышался какой?то звук со стороны моря. Он прикрыл глаза от лучей заходящего солнца одной заскорузлой, морщинистой рукой, а другую приложил к уху. Было ли это только игрой его воображения? Или это его старое сердце издало звуки, которые он так страстно желал услышать?

Впервые за три месяца, старик поднялся на ноги, его древние ноги дрожали, когда он тяжело опирался на посох. Спотыкаясь, он пошёл вперёд, неистово, отчаянно, страстно желая, чтобы это был именно тот звук, который он ждал… и он там был.

Идущий со стороны моря, слабый, но становящийся громче каждую секунду.

ТИК?ТАК?ТИК?ТАК?ТИК?ТАК

К изумлению наблюдающей толпы, старик разразился резким старческим смехом и начал танцевать на песке на согнутых старых ногах, его одежда хлопала вокруг него, и он был похож на пугало, танцующее джигу.

«Совсем свихнулся», – подумали они, когда Старый Сморчок поспешил назад к Судейскому Столу, его глаза теперь светились радостью и волнением.

И тут раздался крик с вершины скалы.

Стоик что?то кричал и на что?то показывал, но толпа не слышала, о чём он кричал, зато они посмотрели туда, куда он указывал, в сторону длинных катящихся волн, идущих с запада. Однако там ничего не было, кроме дорожки заходящего солнца, освещающего вершины волн.

Но потом раздался крик, возможно, Ноббера Безмозглого:

– Смотрите! Вон там!

И там, отчётливо, далеко в заливе, теперь были видны три маленькие головы, покачивающиеся на волнах.

– Что там такое? – сердито проворчал Прохиндей, прищурившись и пытаясь разглядеть, на что они там смотрят. – Да это же просто ТЮЛЕНИ.

– Тюлени с рогами? – усмехнулся Брехун Крикливый, в груди его ожила надежда.

– Ну, тогда олени, – выкрутился Прохиндей.

Но по мере того, как маленькие головы подплывали всё ближе и ближе, стало ясно, что это не олени. На их головах были ВИКИНГОВСКИЕ шлемы, а над ними парили, как защитники, легко узнаваемые силуэты двух маленьких охотничьих драконов. И когда они приблизились ещё ближе, Старый Сморчок выкрикнул:

– Помните! Они должны выйти на сушу без посторонней помощи!

В его предупреждении не было необходимости, поскольку, похоже, вся толпа превратилась в камень, настолько они были ошеломлены.