Ветер перемен - Первухина Александра Викторовна - Страница 55

– Дети? – Рил подскочил в кресле. – А разве вы можете… – Он вдруг понял, что разговаривает с Императрицей, то есть с женщиной, и отчаянно покраснел.

Эфа ощутила его стыд и попыталась понять, чем вызвана такая странная реакция на безобидные, в общем-то, слова. Тут очень кстати в ее памяти всплыли уроки Горина – действительно, учитель рассказывал что-то о том, что в Империи не принято говорить с женщинами о деторождении, что это является крайней степенью невоспитанности, и тому подобную чушь.

– Да, я могу иметь детей. – Присутствующие удивленно уставились на нее, словно не могли поверить своим ушам. – Но, к с-с-сожалению, мои дети, с-с-сколько бы их ни было, будут только девочками. И унас-с-следуют вс-с-се мои с-с-спос-с-собнос-с-сти. – Эфа устало подняла глаза на пораженного герцога. – Я подумала, что тебе это с-с-стоит узнать заранее. Ведь это будут и твои дети.

– Ты хочешь сказать, что они будут так же выглядеть?

– Да. И не только.

– Но всё равно со временем твои потомки станут более похожими на людей. А твой указ не оставит выбора и им.

– Не будут. – Эфа кивнула на Хальзара, неподвижно стоящего в углу и наблюдающего за их разговором с нескрываемым интересом. – Он обс-с-следовал меня. Мои генетичес-с-ские изменения доминантны и передадутс-с-ся детям в полном объеме, кем бы ни был их отец. Подозреваю, Император с-с-собиралс-с-ся разводить с-с-своих телохранителей ес-с-стес-с-ственным путем. Это ведь гораздо дешевле, чем с-с-создавать каждого с-с-с нуля.

Рейт тихо выругался и поинтересовался:

– А ты уверена, что Хальзар не ошибся?

– Уверена. Он прекрас-с-сный доктор, даже по меркам диинов.

– Понятно. – Рейт перевел взгляд на окно, за которым солнце медленно двигалось к закату.

Эфа уловила его мысли о том, что сегодня был очень долгий и трудный день, и не могла с ним не согласиться. Но предстояло еще много дел, и она торопилась поскорее избавиться от самого неприятного из них. Разговор доставлял ей одни неудобства. Следующие слова герцога заставили ее насторожиться.

– Значит, проблем с престолонаследием не будет. Уже хорошо. Тогда, полагаю, нам пора заняться неотложными делами по упрочению своей власти. Не хотелось бы в один прекрасный день проснуться и обнаружить, что меня свергли из-за моей недальновидности. Хальзар, я поговорю с вами позже, а сейчас прошу меня извинить.

Эфа проводила подозрительно легко согласившегося с ситуацией герцога удивленным взглядом и повернулась к Хальзару:

– Ладно, с-с-с ним я потом разберус-с-сь. Ты подготовил доклад о том, что проис-с-сходит в Империи?

Рейт сохранял невозмутимое выражение лица до тех пор, пока за ним не закрылась дверь императорского кабинета, а затем обессиленно прислонился к стене и закрыл глаза.

– Ты слышал это, Рил? Или мне всё это только снится? Сегодня утром я готовился умереть, затем стал свидетелем государственного переворота, потом неожиданно оказался правителем огромной Империи и под конец мне сообщили, что все мои дети будут точными копиями матери, которую я иногда боюсь, а всё остальное время отчаянно мечтаю прикончить! Что может быть хуже?

– Не увидеть собственных детей. – Голос Рила, как всегда, звучал спокойно и рассудительно.

Герцог невольно улыбнулся старому другу:

– Наверное, ты прав. Но знаешь, я бы хотел попросить тебя держать меня в курсе всех ее замыслов…

– Я уже распорядился, милорд. Хотя не уверен, что это осталось для нее тайной.

– Не сомневаюсь. А теперь пойдем. Я собираюсь навести порядок во дворце и проследить за тем, чтобы починили систему безопасности.

– Мои люди как раз этим занимаются. Под присмотром диинов.

– Вот как? – Рейт помрачнел. – Значит, она мне всё-таки не доверяет.

– Скорее вам не доверяет новый начальник имперской Службы безопасности.

– Да, и кто он? – Герцог невольно восхитился скоростью кадровых перестановок. Эфа определенно делала успехи на непростом поприще правителя.

– Это она, милорд. Хиза – сестра Хальзара.

– Великий Саан! Да дворяне поднимут вой до небес, если узнают об этом!

– Ну, официально начальником числюсь я. Что, должен заметить, очень предусмотрительно с ее стороны и еще более укрепляет легенду о том, что реальным правителем Империи являетесь вы.

Рейт восхищенно покачал головой. Эфа прирожденная интриганка! Теперь он был даже рад тому, что у него нет планов по отстранению ее от власти. Тягаться с ней в искусстве плетения заговоров ему было бы очень трудно. Словно прочитав его мысли, Рил вздохнул:

– Это даже хорошо, что вас никогда не привлекали интриги. Кто бы ни создал Эфу – это был гений, но если бы я его встретил, то пристрелил бы на месте, как бешеную собаку. Сотворить такое с разумным существом – в голове не укладывается!

Герцог согласно кивнул и поинтересовался:

– Интересно, а кабинет мне уже выделили?

– Да, милорд. Кабинет Великого канцлера. Эфа уже успела упразднить эту должность.

Рейт тихо рассмеялся:

– Ну тогда веди, старый друг. Посмотрим, какие проблемы необходимо решать в первую очередь.

Через час он уже не улыбался. Дела Империи были в таком состоянии, что можно было смело говорить об экономической катастрофе. Бунты на окраинах и бесконечные празднества в столице истощили казну до предела. Огромный внешний долг наводил на грустные мысли о неспособности человеческого сознания объять необъятное, а многомиллионные армии безработных угрожали голодом. Рейт просматривал отчет за отчетом и мрачно думал о том, что если учесть тот факт, что на стол Великого канцлера они ложились изрядно приукрашенными, то можно уверенно говорить о скором соскальзывании Империи в пропасть гражданской войны. Нужно было срочно принимать меры, но вот беда – познакомившись с министром финансов и его подчиненными, он приказал вышвырнуть их из дворца, как абсолютно некомпетентных бездарей. Рейт подозревал, что они получили свои должности не за собственные заслуги, а благодаря влиянию и знатности родителей. Стало быть, еще одна проблема – кадры. Где прикажете искать компетентных работников, когда все университеты Империи давно уже превратились в места для светских сборищ титулованной молодежи, а никак не обучения?