Братья по оружию - Перрин Дон - Страница 36

– Пиши имя, – проговорил тот. – Не умеешь – ставь крест.

Так продолжалось и дальше, сержант медленно двигался вдоль строя, говоря одни и те же слова каждому. Ветераны помогали ему, отпуская грубые комментарии. Новобранцы слушали их слова с нарастающим гневом и волнением. Наконец один из достаточно хорошо одетых юношей, который даже смог написать собственное имя в договоре, бросил перо на землю, не спуская с ветеранов разъярённых глаз.

– Спокойней, сынок, – холодно проговорил сержант. – Ударить в армии старшего по рангу всё равно, что подписать себе приговор. Встань в строй.

– У парня дух бойца, – услышал Рейстлин, черёд которого неуклонно приближался, слова одного из ветеранов. – Будет хорошим солдатом.

– Брось, он не может сдерживать характер, – возразил другой. – Не выдержит и недели, удерёт домой.

– Ставлю недельное жалованье!

– Принято!

Ветераны пожали друг другу руки.

Подошла очередь Рейстлина. Он уже видел, что главная цель ветеранов – запугать новичков, всячески оскорбляя и унижая их. Прочитав множество трактатов по военному искусству, маг знал, что зачастую командиры пользовались такими способами, чтобы сломать человека и вылепить из него покорного солдата. Он и помыслить не мог, что подобное может быть применено к нему. «Возможно, это хорошо для обычного ратника, но уж никак не для меня», – думал он презрительно.

Между тем сержант склонился над свитком, пытаясь прочесть имя наглого рекрута и размышляя над тем, не присоединиться ли ему к ставке. Пока он разбирал каракули писца, поворачивая лист и так и эдак перед здоровым глазом, на пергамент упал свободный красный рукав мантии, а рука с золотистой кожей нетерпеливо потянула свиток на себя.

Глухой шёпот раздался со всех сторон, а изумлённый сержант поднял голову и уставился на Рейстлина. Тот улыбнулся ему и мягко сказал:

– Где именно мне подписаться? Я должен быть отмечен как боевой маг.

– Так-так, – проговорил сержант, вытирая вспотевшую шею. – У нас тут что-то новенькое. Вообще-то, мы не нуждаемся в боевых магах, шутник.

– Так где мне подписаться? – уже нетерпеливо спросил Рейстлин.

Пыль и жара делали своё дело – маг задыхался. Он отдёрнул капюшон, мечтая только об одном: не раскашляться перед этими наглыми мордами, не дать им повода для лишних шуточек.

Но ветераны уже разворачивались вовсю.

– Слушай, а где ты получил золотую кожу, мальчик?! Может, твоя мамаша была змеёй?! – с хохотом спросил один.

– Нет, не змеёй, а ящерицей, – засмеялся второй. – И зовут его, наверное. Змеёныш, так, сержант, и напиши в договоре!

– Я думаю, он будет весьма экономным рекрутом, он же питается только мухами! Если он откроет рот, мы все увидим длинный липкий язык!

– Давай покажи свой язык, Змеёныш!

Кашель стремительно охватывал Рейстлина.

– Где подписаться? – слабо проговорил он.

Сержант только сейчас заметил его зрачки в виде песочных часов. Он задумчиво почесал в затылке и махнул своему помощнику:

– Ладно, иди предупреди Хоркина, там посмотрим…

– А где он сейчас?

– Где-где… будто не знаешь – давай бегом!

Солдат опрометью кинулся выполнять приказ. Рейстлин не мог больше сдерживаться и закашлялся. К счастью, судорога была недолгой, и он быстро успокоился. Сержант хмуро посмотрел на него:

– Что с тобой? Ты болен? Весь лагерь мне тут не перезаражаешь?

– Моя болезнь незаразна, – процедил Рейстлин сквозь сжатые зубы. – Так где мне подписать договор?

Сержант ткнул в нужную строчку. Он пока не знал, что делать с этим новичком.

– Встань в строй и жди вместе с остальными.

– Но я приехал, чтобы…

– Я знаю, зачем ты приехал! – заорал сержант, – Встань в строй и жди!

Сгорая от стыда, Рейстлин сделал шаг назад под любопытными взглядами окружающих. Он стоически постарался сделать вид, будто ничего не произошло, надеясь, что хоть с Карамоном всё пройдёт гладко. Если его забракуют, он пропал.

– Напиши имя здесь, – говорил между тем сержант, зевая. – Не умеешь писать – поставь крест…

– С удовольствием, сержант, – откликнулся Карамон, тщательно выводя на пергаменте своё имя.

– Огромный, как вол, – громко заметил один из ветеранов. – И, наверное, такой же тупой.

– Люблю таких парней в первых рядах, – поддержал его второй. – В них всегда столько стрел застревает…

– Спасибо за доверие, – заявил Карамон. – Я не подведу вас. Между прочим, – прибавил он скромно, – я достаточно подготовлен, чтобы пропустить начальную часть…

– О как! Значит, можешь пропустить? – ощерился сержант.

Рейстлин мысленно застонал: «Ради всех Богов, Карамон, заткнись! Заткнись и молча жди». Но Карамон был польщён вниманием к своей персоне.

– Да, я весьма искусен в бою, – говорил он. – Сам Танис учил меня…

– Что, неужели сам Танис? – спросил сержант, доверительно наклоняясь к силачу. Его друзья, растянув рты до ушей, наслаждались представлением. – А кто он такой, не расскажешь ли?

– Танис Полуэльф, – сказал Карамон гордо.

– Значит, эльф. Эльф учил тебя сражаться.

– Именно так. А ещё его друг Флинт. Он гном.

– Я вижу… – Сержант потёр небритый подбородок. – Эльф с гномом учили тебя биться.

– Ну, ещё был мой друг Стурм. Он настоящий Соламнийский Рыцарь!

«Да когда же ты, наконец, заткнёшься?!» – отчаянно думал Рейстлин.

– А ещё Тассельхоф Непоседа, – продолжал Карамон, который не умел читать мысли брата. – Он кендер.

– Ещё и кендер. – Сержант тихо застонал. – Значит, эльф, гном и кендер учили тебя сражаться. – Он повернулся к своим приятелям ветеранам. – Парни, – сказал он проникновенно, – идём писать к барону прошение об отставке.

Ветераны ржали до слёз, не в силах остановиться. Они хлопали друг друга по спине и подвывали.

– Ну, зачем же, – неуверенно произнёс Карамон. – Не так уж я и хорош…

– Значит, хоть меня можно оставить? – спросил сержант, угол его рта нервно дёргался.

– Конечно можно, – щедро разрешил Карамон.

– Я так ценю это, – прохрюкал сержант. – А теперь… Карамон Маджере… – Он сделал паузу. – Я не ошибся, Карамон Маджере, а не сэр Карамон Маджере?