Люди в чёрном - Перри Стив - Страница 4

Когда грузовичок поравнялся с подозреваемым, бежавшим по тротуару той же улицы, Эдвардс разжал руки. Он рассчитал верно – инерция вынесла его точно наперерез этому любителю затяжного бега трусцой. Удар плечом в плечо – и подозреваемого отбросило к каменной стене высотой в полтора человеческих роста (за этой стеной, по-видимому, находилось чье-то частное владение). Одной рукой Эдвардс схватил парня за куртку, а другой сунул ему под нос свой значок.

– Читать умеешь, ты, страус? Здесь написано: "Департамент полиции Нью-Йорка", и от нас еще ни один Бен Джонсон не убегал.

– Он придет! – простонал пойманный. – Он придет!

– И его возьмем, можешь не сомневаться, – успокоил Эдвардс. – Ну-ка, протяни ручки.

Он вытащил из кармана штанов наручники.

И тут парень выхватил из-под куртки какую-то штуковину. Эдвардс понял сразу: это – оружие. Правда, вид у него был, как у тех пистолетов, которыми вооружены герои "Вавилона-5" или "Звездных войн". Сложная прозрачная конструкция, два стержня друг над дружкой, верхний потоньше; а в самом низу – шар, наполненный желто-зеленым свечением.

Должно быть, новомодная "пушка". Лазер с инфракрасным прицелом или что-нибудь еще в том же духе. Е-мое!

Эдвардс действовал не раздумывая. Он выбил у двужильного хиляка пистолет. Тот упал на тротуар и… Джеймс не поверил собственным глазам. Пистолет разбился. Вот прямо так взял и разбился! Вдребезги! Вспыхнуло пламя, повалил дым, и мгновение спустя на асфальте не осталось ни единого осколка.

Ну и преступнички пошли; и где это люди берут такие здоровские штучки?

Эдвардс профессионально заломил парню руку, развернул лицом к стене и вознамерился тщательно обыскать. Но тот внезапно рванул, оттолкнулся от стены ногами, перекувырнулся в воздухе, вырвался из рук младшего детектива и кинулся наутек.

Похоже, игра в догонялки начиналась по новой.

Беглец перепрыгнул через проезжавшую мимо машину и устремился к музею Гугенхайма на противоположной стороне улицы.

"Эквилибрист чертов! Ничего, приятель, скоро ты у меня попляшешь!" Обуреваемый подобными мыслями, Эдвардс бросился следом.

Ему пришлось притормозить, чтобы не угодить под автобус. Когда он наконец подбежал ко входу, беглеца нигде не было видно. Поскольку музей закрыт, внутрь этому трюкачу не попасть… Джеймс достал из кармана штанов свой пистолет и, настороженно оглядываясь, двинулся в обход здания.

Далеко идти не пришлось. Странный тип возник в буквальном смысле у него из-под ног и одним махом вскарабкался – точнее, едва ли не взлетел – на крышу музейного флигеля, находившуюся метрах в семи-восьми над землей. А затем… Эдвардс считал себя человеком здравомыслящим и не верил ни единому слову во всех этих байках насчет НЛО и полтергейста. Однако не доверять собственным глазам у него оснований не было. А глаза Джеймса Эдвардса видели следующее: трюкач на миг словно прилип к отвесной стене основного здания, после чего, быстро перебирая руками и ногами, полез вверх. Ни дать ни взять обезьяна… Нет, не обезьяна – муха или таракан, ползущий по потолку. За несколько секунд он взобрался на самый верх и исчез из виду.

Увиденное потрясло Эдвардса, но не настолько, чтобы он забыл о своем долге – найти и обезвредить преступника. По стене, конечно, не влезть, но так или иначе на крышу он попадет! Даже если для этого придется взломать все двери в музее.

Первой жертвой детектива стала одна из створок стеклянной входной двери. Чтобы не терять даром драгоценное время, он просто-напросто всадил в нее пару пуль, выбил ногой уцелевший осколок стекла, вбежал в музей – и кинулся вверх по громадному пандусу, возносившемуся под крышу по внутренней окружности здания.

С крыши на чердак вело несколько дверей. Все они были заперты – все, кроме одной. Распахнув ее, Трюкач (как окрестил его Эдвардс) отшатнулся – ему в лоб смотрело дуло пистолета.

– Ну что, попался? – выдохнул Джеймс. – Кончилась лафа, ты, Человек-паук. Давай сюда лапы. Кстати, если научишь меня так скакать, я, пожалуй, замолвлю за тебя словечко на суде.

Трюкач со стоном попятился.

– Эй, парень! – рявкнул Эдвардс. – Стой где стоишь!

– Нет, – простонал Трюкач. – Он придет. Я не справился, и он убьет меня.

– Тяжелый у тебя денек выдался, – сочувственно заметил Эдвардс. – Все тобой недовольны.

– Ты не понимаешь. Твой мир исчезнет.

И тут произошло нечто, поразившее Эдвардса до глубины души, хотя он полагал, что на сегодняшний вечер уже утратил способность удивляться. Трюкач моргнул. Казалось бы, что в этом необычного? Но у Трюкача было две пары век! Две пары! Одна располагалась горизонтально, как у всех, зато вторая – вертикально! И моргнул он именно второй. Эти "внутренние" веки были белыми и влажными, будто из них непрерывно сочилась какая-то жидкость.

– Да кто ты такой, попрыгунчик? – спросил Джеймс, озадаченно глядя на Трюкача.

Тот грустно улыбнулся и вновь попятился. Несколько шагов – и он оказался вплотную к краю крыши.

– Осторожней! Не волнуйся, приятель. Никто тебя не убьет, даже пальцем не тронет. Я знаю одно чудесное местечко. Стены там толстые и крепкие, и охрана кругом. Там ты будешь в безопасности. И глаза тебе вылечим, не переживай.

Не отвечая, Трюкач маленькими шажками отступал все дальше. Очутившись на самом краю, он криво усмехнулся, посмотрел на Эдвардса, бросил взгляд вниз, затем раскинул руки, словно собирался взлететь, – и шагнул в пустоту.

Падал он со странным звуком, более всего напоминавшим скрежет зубьев пилы по дереву.

Тело глухо ударилось об асфальт.

Джеймс Эдвардс сел и постарался собраться с мыслями. Ну, и что ему докладывать в участке? Так, мол, и так, лейтенант, сэр, этот парень моргнул второй парой век, а потом взял да и прыгнул с крыши; я не успел вмешаться, лейтенант, сэр, слишком уж быстро все случилось. А оружие его сгорело, пых – и нету. Никак нет, лейтенант, сэр, в жизни не пробовал, мне здоровье дороже.

М-да… История как раз для завалящего фантастического журнальчика. "Инопланетные монстры в человеческом облике завоевывают Нью-Йорк". Эх, Джеймс, Джеймс, ведь как чуял – надо было тебе оставаться дома, в теплой постельке. Учись доверять своим чувствам, старина, и ну его побоку, этот рассудок, заодно с долгом и прочей белибердой, утехой юнцов, начитавшихся Хайнлайна.

Младший детектив Джеймс Эдвардс посмотрел вниз, на распростертое на тротуаре тело, у которого уже толпились зеваки, сунул в карман штанов пистолет, медленно встал и направился к двери на чердак.

Глава 4

"Исповедальня", куда Джеймса Эдвардса пригласили для собеседования, представляла собой прямоугольную комнату с голыми стенами; лишь в дальнем правом углу висела видеокамера, бесстрастно фиксировавшая все, что происходило в комнате. Скудную обстановку дополняли деревянный стол с полированной столешницей и белый пластиковый стул, один-единственный на всю "исповедальню". Полицейские психологи утверждали, что в ходе допроса у "исповедника" (так за глаза называли инспекторов отдела внутренних расследований), который стоит, а не сидит, возникает определенное преимущество перед допрашиваемым: он возвышается над своим визави в прямом и переносном смысле, подавляя тем самым его волю к сопротивлению. Той же цели – искоренять всякое сопротивление в зародыше – призван был служить и грязно-бурый цвет стен.

Помимо Эдвардса и инспектора, в комнате находился толстый мордатый сержант – один из тех, с кем Эдвардс преследовал Трюкача. Время от времени сержант отворял чесночную пасть и отпускал в адрес Джеймса уничижительные реплики.

– Итак, детектив, – произнес инспектор, – по вашим словам, подозреваемый моргнул второй парой век. Вы хотели сказать, что он моргнул обоими глазами?

– Никак нет, сэр, – отозвался Эдвардс. – Сперва он моргнул как все. А потом – другим комплектом.

– Это как ближний и дальний свет фар, инспектор, – вставил толстый сержант.