Добыча - Перри Стив - Страница 2

— Не будем уточнять, но мне все же кажется, что ты полон дерьма.

Скотт улыбнулся, смягчая грубость, но только самую малость. Они выпрыгнули из гиперпространства неделю назад и продолжали полет на новых, улучшенных гравитационных двигателях, но извечный спор тлел и разгорался почти с той же самой минуты, как экипаж покинул свои кабины-спальни. Поскольку все занимались рутинной работой по обслуживанию корабля, оба пилота находились у контрольного модуля и наблюдали за черным океаном окружающей корабль Большой Бездны. Сейчас до ближайшего порта оставалось лишь несколько недель пути, но эти недели уже казались экипажу годами.

Коротко остриженный перед входом в кабину-спальню, темноволосый Том вновь высился на своей «мыльнице», напоминая зеленого кадета военной академии на казарменном толчке.

Скотт погладил светлую бороду, ожидая неминуемого ответа. Воздух на корабле был затхлый, как в раздевалке спортзала.

Том не заставил себя ждать:

— Само собой, я полон дерьма. И любой другой тоже. Но поверь, нам рано или поздно, но придется оплатить счет. Нельзя бесконечно насиловать девственные планеты, грабя их до нитки и оставляя за собой выжженную пустыню.

— Не помню; чтобы я последнее время втыкал свой дрын в землю, — возразил Скотт.

— Ты знаешь, о чем я говорю.

— Нет, не знаю! Наш «Лектор» — на тот случай, если ты спал на сеансе ориентации, — говорил, что это буксир. Мы тянем полупустую «баржу» с пятнадцатью миллионами тонн потрошеной рыбы, животных продуктов и действующим процессором, чтобы загрузить ее мясом у неотесанных простофиль-ковбоев с затерянной на задворках вселенной планеты Руши.

— Скотт...

— И не забудь, что баржей, ковбоями и этим кораблем со всем содержимым владеет корпорация, — быстро продолжал Скотт. — Поговори-ка на тему насилия со стариком Чигусой.

— Боже, что за тупица... ух ты!

Скотт взмахнул ладонями над пультом управления, пытаясь «поймать» на экране выброс сигнала. Здесь, посреди Большой Бездны, не было ничего, кроме их корабля и отражаемых его обшивкой отдельных атомов водорода. И вдруг что-то пронеслось мимо, едва оставив след на экране. К тому же это «нечто» продолжало наращивать скорость. Ладно, если бы это случилось в паре сотен кликов отсюда, но здесь это казалось едва ли не столкновением.

— Черт побери этот хренов допплер! — воскликнул Том, сражаясь с настройкой сканера. — Что это было? Корабль?

— Вряд ли. Такое ускорение сплющило бы людей в лепешки. Возможно, «нова дебрис» — выплюнутая крупным планетарным взрывом скала.

— Вот как? А вдруг то был сам Господь на пути к «Последней Разборке»? Ты бы поспешил исповедоваться, Скотти.

— Я лишь ворчун, приятель. Не вини меня за то, как управляют вселенной.

— Проклятый спектограф вообще упустил сигнал. — Том хлопнул ладонью по консоли. Никто не удосужился потратиться на приличное оборудование для этих кораблей.

— Как будто мы собирались пуститься за ним в погоню и смогли бы поймать его, будь он даже из чистой платины? — улыбаясь, пошутил Скотт. — Это не наша работа, дружище. Очередная скала в космосе — кому какое дело?

Восседая перед сенсорным пультом управления корабля «Не'дтесей», Йеинд провожал взглядом удаляющийся чужой корабль. Он был Предводитель, и имя его означало «храбрый», но он знал, что воины называли его Дачанд, когда полагали, что он не услышит их слов. Это имя означало «другой нож» и относилось к его левому нижнему бивню, сломанному в рукопашной схватке с Жестким Мясом (каинд амедха) — из особей, обладающих черным бронированным экзоскелетом и кислотной кровью. Дачанд мысленно улыбнулся, подумав, что имя это можно счесть оскорбительным, но он гордился им. Жесткое Мясо (не считая маток) были не умнее собак, но считались свирепыми и опасными бестиями. Он мог бы закрыть бивень коронкой, но решил оставить тупой обломок, чтобы напоминать себе — и любому воину, ощущающему себя не в меру храбрым или исключительно глупым, — о том, что он единственный из яута, когда-либо встретивший Жесткое Мясо невооруженным и сумевший остаться живым. Как подобает истинному воину, сам Дачанд никогда не упоминал ту битву, но позволял другим рассказывать о себе легенды, всерьез обижаясь при этом, когда рассказчики приукрашивали его подвиги. Он был Предводителем корабля «Не'дтесей», сыном и внуком предводителей кораблей и наставником воинов и не уступал никому в мастерстве владения клинком или сжигателем. Он водил в походы сотни молодых самцов, чтобы обучить их Охоте, и потерял лишь дюжину, да и те остались бы в живых, если бы выполнили его приказы.

Дачанд проводил взглядом уже исчезающий из поля зрения чувствительных сенсоров чужой корабль. По-видимому, на нем летели уманы. Он много знал об этих существах, хотя сам никогда не охотился на них. Уманы были расой ремесленников, их оружие не уступало оружию яута, и, по слухам, относились к абсолютным пьод амедха (Мягкое Мясо). Впрочем, охотясь на них, можно было встретить «смертельное жало» — истинное испытание мастерства. Но что они здесь делают? Куда направляются? Жаль, что он связан рамками Охоты и отвечает за сорок будущих воинов, которым не терпится показать свою доблесть.

Что ж, когда-нибудь он поохотится на этих уманов.

Но сейчас он должен вести корабли и спланировать Охоты.

Дачанд переключился на электронные глаза, следящие за маткой Жесткого Мяса, находящейся в гнезде, устроенном для нее глубоко в чреве корабля.

На плате пульта вспыхнуло изображение.

Матка вдвое превосходила его ростом, казалась огромной и, несмотря на уменьшающий эффект гентяги корабля, весила примерно вчетверо больше. В ярком свете ламп черная, как руки чистильщика гнезд, она поблескивала, будто самка гигантского жука-забина, с удлиненным членистым хвостом и дополнительными «лапками», торчащими из туловища. У нее был высокий плоский гребень-плюмаж и два комплекта острозубых челюстей, прячущихся одна в другую и способных выдвигаться из пасти и действовать наподобие щипцов. На свободе матка будет устрашающим противником — быстрым, мощным и хитрым. Но сейчас она находилась в тюрьме. Ее опутывали ленты длекса, недоступные даже острейшим лезвиям, самому жгучему пламени и сильнейшим кислотам. В коконе из длекса она была лишь откладывающей яйца пленницей, покоряющейся воле Предводителя корабля. Под ее внушительным яйцекладом двигался конвейер, подхватывающий драгоценные яйца и уносящий их в упаковочный бокс. Там они «скармливались» роботу-ползуну в кораблях-прилипалах, облепивших бока «Не'дтесей» наподобие пиявок. Внутри прилипал другие роботы — гусеничные машины, спроектированные с единственной целью, — готовились доставить и поместить яйца на плодородную почву. Как механическая мать, роботы оставят яйца там, где смогут раскрыться напоминающие в первой стадии крабов особи Жесткого Мяса. Там они найдут себе добычу и инфицируются в следующую стадию. Эмбрионы затем неминуемо «проедят» себе путь сквозь незадачливого хозяина, чтобы превратиться наконец в трутней — конечная стадия для большинства особей Жесткого Мяса. Это добыча для воинов, которых он взял с собой для обучения правилам Охоты. Глупое, но опасное Жесткое Мясо научит молодежь главному из того, что необходимо знать: двигайся быстро, иначе умрешь. На Охоте не место ошибке.