Лабиринт - Перри Стефани Данелл - Страница 47

«Последнее самое ужасное, не так ли? — подумал он. — И я все еще не смог забыть то, что произошло на Солано. Мне кто-то словно дал взаймы время, чтобы еще пожить».

Внезапно все встало на свои места: воспоминания, гнетущее беспокойство, которое не покидало его с момента пробуждения после анабиоза. Он понял, что всегда подспудно знал: ему придется заплатить за то, что он один спасся после той схватки в пещере. Раньше это ощущение сидело где-то глубоко внутри него, и он пытался запрятать его еще глубже, с головой окунувшись в работу. Но когда он оказался на этой проклятой станции, оно всплыло наружу, оно ждало его за каждым поворотом, отказываясь быть загнанным в угол. После того ужасного утра на астероиде он быстро пошел вверх — сделал себе успешную карьеру, многого добился, но в глубине души оставалось чувство, что он не заслужил того, что получил. Он точно знал, что за дарованную ему жизнь когда-то придется заплатить.

И вот он здесь, на «Безымянной», пытается докопаться до каких-то секретов. Он удивился тому, что, хотя он столько лет старался отогнать от себя вину и страх, теперь они его больше не пугают. Если он должен заплатить за прожитые годы, то почему бы не сделать это сейчас, раз представляется такая возможность. Может, человек умирает тогда, когда отчетливо понимает, что пришло его время, а отпущенный ему срок истек. Креспи оставался в живых, пока не осознал этого. К тому же внутренний голос замолчал, казалось, навсегда — а это тоже еще одно подтверждение того, что пробил его час.

Тогда почему бы не отказаться от борьбы прямо сейчас и не доставлять больше никому никаких неприятностей?

Креспи очень устал, в голове пробегали беспорядочные мысли, путаясь одна с другой и насмехаясь над ним. Он приказал себе перестать думать и постарался сконцентрироваться на том, чтобы не отстать от МакГиннесс.

После бесконечных тускло освещенных коридоров и поворотов, они наконец остановились в самом конце нижней палубы перед массивной металлической дверью, на которой не висело никаких табличек. Коридор был очень грязным, похоже, его не мыли несколько лет, однако дверь оказалась отполированной и блестела. На ней не было ни одной ручки, к ней не был прикреплен биосканер, рядом не стояло никаких охранников, но она казалась абсолютно неприступной. Лишь с одной стороны виднелось небольшое отверстие для пластиковой карты.

МакГиннесс говорила сама с собой:

— Сюда не попасть, если не знаешь кода, а у нас как раз с собой нужная карта... Вводим ее...

Креспи увидел синяки, оставленные его пальцами у нее на щее, и почувствовал себя виноватым, потом подумал, должен ли он испытывать чувство вины — она на самом деле действовала искренне или нет? Креспи не знал ответа на этот вопрос.

«Может, это и есть момент расплаты, полковник. Он пришел».

У Креспи внезапно появилось желание выстрелить себе в голову, чтобы заставить мозг замолчать и прекратить издеваться над ним. Полковник засмеялся. Смех получился похожим на лай, в нем не было ни юмора, ни веселья. Как бы Чурч отреагировал, узнав о том, что великий Креспи покончил жизнь самоубийством в припадке ненависти к самому себе после того, как одержал победу над могущественным «драконом» при помощи баллончика с лаком для волос? МакГиннесс нервно посмотрела на него, он покачал головой и жестом попросил ее продолжать.

«Надо держаться. Осталось совсем немного», — попытался он успокоить сам себя.

МакГиннесс вставила пластиковую карту в отверстие, нахмурилась, нажала на какую-то кнопку. Дверь открылась. Прямо за ней оказалась еще одна.

МакГиннесс в точности повторила процедуру. Это пришлось сделать дважды, прежде чем открылась вторая дверь.

Перед ними была последняя дверь. Креспи взвел автомат и был готов в любой момент нажать на спусковой крючок. Он не сдастся просто так. Если придется умереть, то он погибнет с оружием в руках, не отступит без борьбы.

Третья тяжелая дверь наконец распахнулась. Креспи и МакГиннесс обдало холодным и влажным воздухом. Они оказались в секретной лаборатории Пола Чурча.

— Нет!!! — прошептала в ужасе МакГиннесс. Одно это слово, казалось, впитало в себя весь кошмар и невероятность того, что открылось их взорам.

Креспи сделал шаг вперед, на мгновение забыв о взведенном автомате, забью обо всем, однако теперь, по крайней мере, он знал правду.

Не оставалось ни малейшего сомнения в том, что Пол Чурч выжил из ума. Его состояние безнадежно, он никогда не станет нормальным человеком.