На вторых ролях, или Экзамен по спасению принцессы (СИ) - Пашнина Ольга Олеговна - Страница 30

Мама сжала мою руку.

— Кэд, ты пугаешь ребенка, — сказала она. — Давай, я сама все узнаю, а? А то мы ее после твоих допросов лечить будем дольше, чем она по лесам моталась.

— Это ты во всем виновата! — вдруг перевел он взгляд на мать.

— Разумеется. Я во всем виновата, — улыбнулась мама. — И в том, что Элвин…м-м-м, замужем. И в том, что Облачный Храм рухнул. И, кстати, в том, что род Императорский сменился…аж самой плохо.

— Ты отправила его за ней! И что вышло?!

— Пока что только твои крики вышли, — мама поморщилась. — Отстань от ребенка. Дай ей прийти в себя. Потом поговорите.

— Дейна…

Мама развернулась и потащила меня за собой. Отцу нужно было немного прийти в себя, с этим я была согласна. Но не хотелось, чтобы родители ссорились, а они обязательно поссорятся после этого памятного дня…

Мы приехали к обеду, как раз к завершению. Начальник дневной стражи, узнав меня, сразу же доложил маме и отцу. Те не замедлили спуститься, и тогда-то Смиль объявил, что нас можно поздравить со свадьбой. Мама отреагировала относительно спокойно: тяжело вздохнула и закатила глаза, пробормотав что-то про мелкие пакости. А папа…папина реакция, впрочем, тоже оказалась лучше, чем я ожидала. Мог и на месте убить…

Замок не изменился. Глупо было бы этого ожидать: несмотря на то, что мне казалось, будто я была здесь давным-давно, прошли всего полторы недели. И, как оказалось, несмотря на мое отсутствие, дома неспешно текла привычная жизнь.

— Голодная? — спросила мама.

— Немного. А где Сельма? Мне срочно надо с ней поговорить.

— Сельма у Арлангора, — мама вздохнула. — Он все-таки добрался до нее. У нас там полным ходом идут разборки, но пока ничего не известно. Этот товарищ очень зол на меня.

Я приуныла. То, что Сельма была у Арлангора, означало только одно: мне больше не с кем было поговорить о том, что происходит ночью. Да и привязалась я к ней…

— Он ей ничего не сделает? — спросила я.

Мама ответила, чуть обдумав вопрос:

— Думаю, нет. Если он не псих, а на психа он не похож, он Сельму не обидит. Перепугал, вероятно, но не более. Она в безопасности, но вернуть ее нужно. Один человек хочет с ней увидеться. Если Сельма не отказалась от идеи выяснить о себе всю правду, то ей будет полезно с ним поговорить.

— Что за человек? — тут же заинтересовалась я.

— Да так, старый знакомый. Я о нем тебе не рассказывала. Идем в мои покои, поешь, а я кофе выпью. Ну и веселье тут…

— Мам, а он Смиля…

— Тар пока что к нему никого не пустит. Потом посмотрим. Я хочу услышать твою версию случившегося. Пока что версия Смиля состоит из одного только самодовольства.

В маминых покоях уже накрыли стол. Я в очередной раз удивилась, как ловко мама управлялась с родовой магией. Я же до сих пор не могла разобраться со способностями. Конечно, восемнадцать лет — не срок, но, говорят, в нашей семье у всех магия быстро проявлялась. И, хотя папа не видел причин для беспокойства, я нередко завидовала тем, кто уже может делать серьезные вещи. А теперь и вовсе магии лишилась: Смиль же запретил…

Мы уселись за стол, и я довольно зажмурилась, ощутив привычный запах кухаркиной стряпни. Кормили у Арлангора неплохо, но, все-таки не так, как дома. Дома знали каждую мелочь: о том, что я терпеть не могу мелиссу, но балдею от свежего мятного чая. О том, что я не ем сладкое, но ем вареную сгущенку. Обо всех нюансах моего меню и моих предпочтений.

Я с удовольствием наложила в тарелку гору всякой еды и совершенно машинально отхватила приличный кусок курицы. Мама подавилась чаем.

— Элвин, это мясо.

Пришлось каяться.

— Знаю.

— С каких это пор ты ешь мясо? — мама подозрительно прищурилась.

— С тех пор, как кончились альтернативы, — буркнула я, смущенная таким пристальным вниманием родительницы.

— То есть, Смиля ты слушаешься, а меня — нет?! — мама, к моему удивлению, рассмеялась.

Тут уж подошла моя очередь недоумевать.

— Мам…почему мне кажется, что ты не удивлена и совсем не расстроена?

— Детка, ты живая и здоровая. Все остальное — мелочи. Постепенно со всем разберемся. Давай, рассказывай. Ты, значит, у меня замужем за Смилем. И как ты там оказалась?

— Он…ну, в общем, сам взял, особенно не спрашивая. Хам он.

— Что есть, то есть, — хмыкнула мама. — И насколько…далеко ты за ним замужем?

— Ну, — я замешкалась, — он вообще просил не уточнять этот аспект.

— Значит, не смог, — мама довольно улыбнулась. — Повезло мужику…ой, повезло. Ну и папаша у него…

— А что с его папашей? — я тут же насторожилась.

Интересно же.

— Потом расскажу, — отмахнулась мама. — Он с тобой хорошо обращался? Ну пока по лесу гуляли, до свадьбы.

— А откуда ты знаешь, что свадьба была в конце?

Мне почему-то казалось, что мама совсем не удивлена итогу моего путешествия. В отличие от папы, конечно.

— Милая, это очевидно. Он мог это все провернуть в пяти местах и ни одно не лежит вблизи от вашего пути. Если Смиль не научился бегать с дикой скоростью, вы поженились в храме, у границы. Так все-таки?

— Все хорошо, — вздохнула я. — Он, конечно, иногда жутко меня злил…Но вообще не все так страшно, как видит отец.

— Твой отец, моя дорогая, смирится с любым твоим решением. Но нужно что-то решить как можно скорее.

— А что решить? Ритуал проведен, время вспять не вернуть.

Мама задумчиво посмотрела в окно.

— Ритуал проведен. Но не завершен. Пока вы с ним не…м-м-м…переспали, он может отказаться от брака.

— А папа может его вынудить отказаться, — кивнула я.

Об этой особенности ритуала я вспомнила, когда мы подъезжали к замку, и только тогда поняла, почему мне запретили говорить о наших ночевках. Что ж…маму обмануть было непросто: мне и говорить не потребовалось ничего. Теперь, к счастью, решение за мной: либо я все скрою, либо расскажу отцу и навсегда попрощаюсь со Смилем Вирне.

— Элвин, я не стану давить на тебя, — задумчиво сказала мама. — И попробую отца уговорить не мешать тебе принимать решение. Но я тебя очень прошу: все хорошенько взвесь. Потому что это не поступление в университет, это замужество. С этим человеком тебе жить, от него рожать детей. Ты должна быть уверена в том, что делаешь.

— А ты? — я взглянула на маму, закусив губу. — Ты уверена? Не ошиблась?

— В твоем отце? Нет, не ошиблась. Но у нас с ним была другая ситуация. Не легче, и не сложнее твоей. Просто другая. В твоей жизни, как я понимаю, третьего нет. Или ты все еще влюблена в Тара?

Мне вдруг стало стыдно. Мало того, что мать знала о моей влюбленности, так я еще и не вспоминала о телохранителе с тех пор, как…а, собственно, с каких пор? В замке у Арлангора мечтать, как Тар меня спасет, было любимым занятием. И только когда Смиль перевернул все с ног на голову, я и думать забыла о том, кого по собственному мнению, любила.

— Так я и думала, — улыбнулась мама. — Он тебе не пара.

— А Смиль, значит, пара, — хмыкнула я.

— Сложный вопрос. Я на него однозначно ответить не могу.

Я прищурилась, пытаясь понять, что мать недоговаривает.

— Что это значит?

— Это значит, что решать будешь сама. Полностью. Скажу только, что его положение тебя смущать не должно. У него есть вполне приличное наследство. Если я верну ему титул, как обещала, ваш брак будет вполне в традициях императорского дома.

— А за что у него забрали титул? — удивилась я.

Даже и не знала, что Смиль был из знати…

— Это долгая история. Мы с ним учились вместе и друг друга ненавидели. Потом я начала встречаться с твоим отцом и он…м-м-м…конфликтовал со Смилем. А еще раньше, как оказалось, я знала его отца и он — отец его, в смысле — допустил несколько ошибок, которые привели к усилению ненависти Смиля. Как-нибудь я тебе расскажу всю историю, но, по-моему, информации для тебя достаточно.

— А почему вы ненавидели друг друга в институте? — спросила я.

Мама как-то замялась.

— Да там…мы пробовали встречаться. Два раза. И оба неудачно, вот и испортились отношения.