Академия на краю гибели - Азимов Айзек - Страница 89

– Убежден, он не представляет опасности.

– Может быть. Но я пока не уверен в том, что корабль не является источником поля, Первый Оратор.

– Но как они…

– Первый Оратор, позвольте прервать вас. Мы ничего не знаем об успехах, достигнутых Первой Академией в области техники. Они ведут себя с вызывающей самоуверенностью и могут преподнести нам массу сюрпризов. Очень может быть, что они постигли тайны менталики с помощью каких-то своих приборов. Короче говоря, Первый Оратор, я столкнулся либо с их менталикой, либо с менталикой планеты. Если источник поля – корабль, то их менталика слишком слаба, чтобы остановить меня. Но ее может хватить, чтобы затормозить мои действия, и тогда они смогут уничтожить меня с помощью физического оружия, которого на корабле предостаточно. С другой стороны, если источником поля является планета, само наличие поля на таком расстоянии от нее может означать, что около ее поверхности оно весьма интенсивно – гораздо сильнее, чем я смогу вынести и побороть. В обоих случаях необходимо создать общую сеть, и в случае необходимости все резервы Трентора должны быть предоставлены в мое распоряжение.

Первый Оратор опешил.

– Общая сеть? Но мы никогда не пользовались ею, даже не думали об этом никогда – только во времена Мула…

– Нынешний кризис будет посерьезнее того, что был во времена Мула, Первый Оратор.

– Не уверен, что Стол согласится.

– Не думаю, что вам стоит спрашивать их согласия, Первый Оратор. Вы должны объявить чрезвычайное положение.

– На каком основании?

– Расскажите им то, что я вам рассказал, Первый Оратор.

– Оратор Деларми скажет, что вы трус и дилетант, сошедший с ума от страха.

Гендибаль ответил не сразу.

– Да, она запросто может сказать что-нибудь в таком духе, Первый Оратор, но пусть говорит все, что ей вздумается. Я переживу. На карте сейчас не моя гордость, не мое самолюбие, а самое существование Второй Академии.

Харла Бранно угрюмо улыбнулась, и морщины глубже залегли на ее грубом, некрасивом лице.

– Думаю, пора покончить с этим. Я готова встретиться и сразиться с ними.

– Вы все еще уверены в том, что делаете? – спросил Коделл.

– Если бы я на самом деле сошла с ума, Лайоно, разве вы бы настаивали столь упорно на том, чтобы остаться со мной на этом корабле?

Коделл пожал плечами:

– Видимо, я остался здесь для того, чтобы попробовать остановить, переубедить вас, как минимум – замедлить ваши действия, пока вы не зашли слишком далеко. Но, конечно, если вы не сошли с ума…

– Что тогда?

– Тогда… тогда мне не хотелось бы, чтобы только вы одна стали достоянием будущей истории. Пусть тогда знают, что я тоже был рядом с вами, и гадают, кому принадлежит заслуга, а?

– Умно, Лайоно, умно, но совершенно напрасно. Я столько времени стояла за чужим троном, являя реальную силу, что вряд ли кто-то поверит, что я с кем-то поменялась ролями во время собственного правления.

– Поживем – увидим.

– Увидим? Вряд ли. Исторической оценке суждено появиться лишь тогда, когда нас с вами уже не будет на этом свете. Как бы то ни было, я не боюсь. Ни за свое место в истории, ни за это… – она ткнула указательным пальцем в видовой иллюминатор.

– Корабль Компора, – сказал Коделл.

– Верно, корабль Компора, – кивнула Бранно. – Но Компора там нет. Один из наших разведчиков наблюдал пересадку. Корабль Компора встретился с другим кораблем, Компор перешел в этот корабль, а двое перешли в его корабль.

Бранно довольно потерла руки.

– Тревайз сыграл свою роль замечательно. Он стал моим громоотводом. Он помог мне понять, откуда ударила молния. Корабль, встретившийся с кораблем Компора, из Второй Академии.

– Интересно, откуда у вас такая уверенность? – спросил Коделл, вынув изо рта трубку и набивая ее новой порцией табака.

– Все очень просто. Я давно начала задумываться над тем, не находится ли Компор под контролем Второй Академии. Уж больно гладенько у него жизнь текла. Все просто-таки ложилось к его ногам. И потом: такие блестящие успехи в гиперпространственных гонках! То, что он предал Тревайза, в принципе, можно объяснить самой обычной подлостью амбициозного политика; но сделал он это со столь исключительной последовательностью и скрупулезностью, что мне увиделось за этим нечто большее, чем только амбиции.

– Догадки, всего лишь догадки, Мэр…

– Догадки превратились в уверенность, когда ему удалось проследить за кораблем Тревайза после серии Прыжков.

– Ему помогал компьютер, Мэр.

Бранно, откинув голову, расхохоталась:

– Дорогой мой Лайоно, вы настолько погрязли в изобретении всяких хитростей, что просто забыли, насколько удачны могут оказаться самые тривиальные уловки. Я послала Компора следить за Тревайзом, но не потому, что мне это было так безумно необходимо. Какая в этом была нужда? Как бы ни старался Тревайз держать в секрете свои передвижения, он все равно засветился бы в каком-то мире, не относящемся к Академии. Его современнейший корабль, ярко выраженный акцент, деньги – валюта Академии… Он тут же привлек бы к себе внимание. А в случае опасности он незамедлительно обратился бы к представителям Академии за помощью, что, собственно, и сделал на Сейшелле – ведь мы сразу же узнали обо всем, что он там делал, незамедлительно и без всякой помощи Компора. Нет, – задумчиво продолжала она, – Компор был послан для того, чтобы засветить Компора же. И это нам удалось, потому что его компьютер был с маленьким дефектом. Все было в порядке – вот только за серией Прыжков он с его помощью ну никак не смог бы проследить. Однако это ему легко удалось.

– Я посмотрю, вы мне о многом не говорите, Мэр, пока почему-либо не решаетесь, что должны сказать.

– Я скрываю от вас только то, Коделл, что вам знать необязательно. Я отдаю вам должное и пользуюсь вашей помощью, но у моего к вам доверия есть жесткие границы – так же как у вашего ко мне, и не вздумайте отрицать.

– Не собираюсь, – сухо отозвался Коделл. – И надеюсь когда-нибудь напомнить вам об этом. Но, может быть, у вас найдется еще что-нибудь сообщить мне из того, что мне позволено знать сейчас? Естественно, если Компор – человек Второй Академии, то и корабль оттуда. Это ясно.

– Ну до чего же приятно с вами говорить, Лайоно! Вы потрясающе догадливы! Как видите, Вторая Академия даже не пытается замести следы. Они рассчитывают, что, когда понадобится, сумеют сделать это, но это не так. Разве Второй Академии могло такое в голову прийти – воспользоваться кораблем чужой конструкции, даже зная, что мы имеем полную возможность определить, где он произведен, по типу использования энергии, если бы ее люди не были уверены, что запросто могут стереть любые воспоминания из любого сознания? И что же? Нашему разведывательному кораблю удалось выявить тип корабля, который приблизился к кораблю Компора, за считанные минуты.

– И теперь, вероятно, Вторая Академия сотрет знания об этом?

– Если сумеет, – отрезала Бранно. – Но они могут обнаружить, что положение дел несколько изменилось.

Коделл сказал:

– Ранее вы утверждали, что знаете, где находится Вторая Академия. Вы сказали, что покончите с Геей, а потом приметесь за Трентор. Из этого я заключаю, что тот, другой корабль – с Трентора.

– Верно заключаете. Удивлены?

– Не очень, – медленно покачал головой Коделл. – Эблинг Мис, Торан и Байта Дарелл – все они побывали на Тренторе в то время, когда был положен конец деяниям Мула. Аркади Дарелл, внучка Байты, родилась на Тренторе и побывала там снова, после чего, как мы считали, Вторая Академия была уничтожена. В ее романе фигурирует некто Прим Пальвер, представившийся тренторианским торговцем; он сыграл ключевую роль в развитии событий и появлялся везде в самое подходящее время. Вполне очевидно, что Вторая Академия могла располагаться на Тренторе – там в свое время жил Гэри Селдон, который создал обе Академии.

– Да, удивительно очевидно – никому и в голову не приходило. Вторая Академия позаботилась об этом. Именно поэтому меня и удивляет, что теперь они ведут себя столь самоуверенно.