Волчьей тропой - Милованова Марина - Страница 8

Ответов на все эти вопросы дать никто не мог, но ясно было одно: она оборотень. Причем здравомыслящий оборотень — звериная ипостась ничуть не мешала человеческим мыслям бродить в ее голове, в то время как окружающий мир воспринимался волчьим чутьем. Было ли это нормой для них, или же она была каким-то уникальным оборотнем, Ролана не знала, а получить какую-либо информацию, к сожалению, было не у кого. Разумеется, не менее любопытно узнать, почему вторая ипостась проявилась только после достижения совершеннолетия. Насколько часто встречаются подобные случаи? Существуют ли другие оборотни?

В общем, вопросов было много, ответов же ни одного. Спрашивать охотника ледане не хотелось. Он и так шарахается от нее при любом удобном случае, зачем же пугать еще больше. В его поведении и без того много странностей. Например, если боится, то зачем идет следом? Оставил бы ее в покое и вернулся к матери. Мать…

Волчица заскулила, выпустила из пасти последнего убитого зверька, села на хвост, встрепенулась и приняла девичий облик.

Не вставая с земли, Ролана подтянула колени к подбородку и уставилась мрачным взглядом в темноту. Стены монастыря убили ее память, вытеснив из сердца не только образ, но и само значение слова «мать». Узнай теперь, чьего она роду-племени, а также где ее родители, живы ли еще, вспоминают ли о ней. Наверняка забыли, так же как она забыла их. Встретить бы и спросить, почему отдали ее в монастырь. Неужели им тоже заморочили голову этими напыщенными бреднями об элитном войске? Остается уповать на то, что теперь, на свободе, память постепенно вернется к ней. Вспомнила же она медальон. Подобный кругляш носит далеко не каждый встречный. А если еще окажется, что в нем есть скрытая пружина, значит, она не зря рискует жизнью. Впрочем, на арене приходилось рисковать этой самой жизнью намного чаще. И не только своей. Но сейчас главное пробраться в город и найти незнакомца с трибуны.

Девушка нахмурилась. Жизнь в монастыре научила ее не привязываться к напарницам, не заводить друзей и не принимать чью-либо помощь. Похоже, теперь придется менять свои привычки. Ведь охотник прав, говоря, что она не знает города и опасна не только для окружающих, но и прежде всего для себя самой. Чем опасна? Незнанием. И этот пробел нужно заполнять как можно быстрей. Вздохнув, ледана поднялась с земли, пошарила под кустом, куда сносила убитых дахаров, и, забрав тушки, пошла по направлению к поляне, где ее ждали.

В темноте уютно потрескивал костер, привлекая ярким пламенем мелких мошек. Приветственно вильнул хвостом пес, узнав ее издалека. Илмар сосредоточенно возился с копьем, но, едва девушка появилась на поляне, отложил его в сторону, поднялся и, вместо того чтобы помочь, набросился с обвинениями:

— Где тебя носило? Между прочим, из-за твоих прогулок мы остались без ужина!

Ролана молча уронила одну тушку перед собакой, две других протянула охотнику.

— Думаю, этого должно хватить! И раз уж я добыла пищу, потрудись ее приготовить.

Илмар взял зверьков, задумчиво осмотрел и перевел взгляд на ледану. В глубине светлых глаз плескался неприкрытый ужас пополам с брезгливостью.

«Странный он, — решила девушка, усаживаясь на лежанку. — И чем ему дахары не угодили?»

Охотник проводил ее взглядом и вновь посмотрел на зверьков. Горло каждого дахара было изодрано в клочья.

«Выходит, это правда, что леданы способны загрызть противника зубами!» — логически заключил он.

ГЛАВА 6

После ужина Ролана впала в прострацию, растянувшись на подстилке совершенно неподвижно и уставившись невидящим взглядом в темноту. Казалось, ударь ее сейчас, она не заметит и не пошевелится. Разумеется, Илмар не собирался делать ничего подобного, просто тихо сидел рядом, но периодически окидывал ледану напряженным взглядом. Разодранные горла зверьков все еще стояли перед глазами. Но сколько он ни ломал голову, пытаясь представить девушку, подобно хищнику, рвущей зубами добычу, воображения не хватало. Хотя если подумать…

В итоге охотник задумался настолько, что почти впал в прострацию, подобно Ролане, поэтому невольно вздрогнул, услышав ее тихий голос:

— Что мне нужно сделать, чтобы попасть в Шеран, не привлекая внимания?

— Что?

— Ты говорил, что можешь мне помочь, — напомнила девушка, придвигаясь ближе. В свете костра ее темные глаза на светлом лице влажно блестели, а смуглая кожа тела, украшенная паутиной шрамов, отливала червонным золотом. Охотник невольно сглотнул и опустил глаза.

— Смогу помочь, если узнаю цель, ради которой тебе понадобилось идти в центральный город.

— Я разыскиваю человека. — Теперь настала очередь Роланы прятать глаза. — У него шрам через левую щеку. Да, еще он богат, потому что бедным дорога на трибуны закрыта.

— Шенн Орнис? — Илмар удивленно вскинул брови. — Но зачем он тебе?

— Это мое дело! — отрезала ледана. — Так, значит, его имя Орнис? А что означает «шенн»?

— Только то, что нужный тебе человек принадлежит к высокому знатному роду.

Во взгляде девушки мелькнула растерянность, но она быстро сумела взять себя в руки.

— И как мне его найти?

— Это легко, учитывая, что его в Шеране знает каждая собака. Но только тебя к нему не подпустят даже на полет копья.

— Потому что я ледана?

— Во-первых, потому, что он наместник, назначенный в город правлением, а во-вторых, да, потому что ты — это ты.

— И как же ты сможешь мне помочь?

— Ты не ответила. Что тебе нужно от шенна Орниса?

— У него есть вещь, которая меня интересует.

— И ты не собираешься его убить? — недоверчиво прищурился Илмар.

— Мне ни к чему его кровь. — Ролана вполне искренне пожала плечами. — Но разумеется, все будет зависеть от его поведения и честности.

— Где же ты видела честность в высших кругах? — усмехнулся охотник.

— Нигде! Но меня научили выбивать честность, если она необходима, так что я справлюсь.

— Не все так просто. Орниса всегда окружает охрана из двадцати воинов, а на прием к нему попадают только соллы, данны и соответственно шенны. Ларров и сатов не пускают.

— Поясни. — Ролана непонимающе нахмурилась.

— Наместник общается лично только с высшим сословием, а все остальные обращаются со своими проблемами к смотрителю. Шенны принадлежат к знатным и богатым родам, которые насчитывают многие поколения. Данны — те, кто сумел разбогатеть благодаря собственной смекалке, а не знатности рода. В основном в их руках сосредоточены все торговые пути Эстании. А соллы пусть и небогаты, зато они или их предки сумели каким-то образом отличиться перед властями предержащими. А потому любой из соллов имеет право доступа в казенные палаты. Разумеется, тебя нельзя причислить ни ко вторым, ни к третьим, ни тем более к первым. А выдавать за сату или ларру бессмысленно. Сословия, живущие на пределе и за пределом бедности, как я уже сказал, идут со своими проблемами к смотрителю. Он, насколько я понимаю, тебе ни к чему.

— Значит, у меня нет никакого выхода? — огорчилась девушка.

— Ну почему же? Я этого не сказал. Тем более что выход есть.

— И какой же?

— Мы сделаем из тебя ньери!

— Это что за зверь? — Ледана недоуменно нахмурилась.

— Какой же это зверь? — Илмар вздохнул и досадливо поморщился. — Это… такая ночная гостья, которая может прийти в спальню к любому мужчине, если он, конечно, не женат. А если женат, то тогда мужчина сам приходит к ней в гости. Понимаешь?

— Нет!

Илмар снова вздохнул. На этот раз более глубоко.

— Значит, так, я тебе сейчас постараюсь все объяснить, а ты обещай, что спокойно выслушаешь и, когда поймешь, не будешь пытаться свернуть мне шею. Договорились?

— Да! — Ледана кивнула, с готовностью подалась вперед и заинтересованно распахнула свои и без того большие глаза.

Охотник подавился очередным вздохом, излишне быстро вскочил на ноги и принялся нарезать круги по поляне, изредка поглядывая на девушку.