Самоучитель для бога. Дилогия (СИ) - Кривошеин Алексей - Страница 74

– Ужас! Теперь нас точно посадят! Он откусил себе палец! Палец! – прокричал Фекла, показывая свой палец.

– На себе не показывают! – равнодушно проговорил Егор.

Фекла резко убрал палец, снова забегал по комнате.

– Откусил и выплюнул! – кричал он. – Это что, зомбирование какое‑то?! Где ж это видано, чтобы пальцы откусывали? А если все начнут пальцы откусывать? Не должно такого быть! Мир перевернется, если все будут пальцы откусывать…

Фекла орал и бесновался, Егор даже испугался, что тот тоже тронулся. Поди разбери эту книгу – может, действие не локальное, а глобальное. Может, весь дом с ума сошел и теперь в каждой квартире сидит по пускающему слюни идиоту. Егор поежился.

Фекла наконец успокоился. Остановившись перед Егором, он проговорил:

– Но, с другой стороны, нужно сначала доказать, что мы виноваты…

– Слушай! – перебил его Егор. В голове крутились странные мысли, в душу заползло мерзкое чувство, словно раздавил жабу. – Тебя поставили на счетчик. Борис поставил! Теперь его нет! Ну почти нет! Значит, ты свободен! Исчезни куда‑нибудь на пару недель, подожди, пока все уляжется. Потом вернешься – и все станет по‑прежнему! Понял?

– Д‑да! –Фекла выглядел задумчивым.–Да‑да! Ты прав! Нужно исчезнуть. Перееду к Галке. Поживу у Галюхи! Тем более что она… Егор! Я же тебе не сказал! Она согласна! Галюха согласилась!

– И знаешь?.. Сюда лучше не возвращайся… Ты же снимал эту квартиру? Хозяева за границей? Просто больше не приходи сюда, и все! Понял?

– Да! Согласен! Давно пора переехать к Галюхе! Хотя раньше она не согласна была! А теперь да!.. Перееду обязательно!

Фекла вновь кричал, уже восторженно. Егор не слушал, в голове мелькнуло: интересно, что там с Борисом? Нет, он не будет думать об этом. Но разве себя отговоришь. А сам уже прислушивался к соседней квартире.

Пары секунд было вполне достаточно. Приглушил звук почти до минимума, но это жуткое нечеловеческое бормотание продолжалось. Егор вскочил, зажал уши! Бежать! Бежать отсюда как можно дальше и как можно быстрее! Он не должен был это делать! Не должен! Бежать!

Он выскочил из комнаты. Дрожащие руки никак не могли снять цепочку, щелкнул замок.

– Ты куда? – крикнул в спину Фекла, но Егор не слушал. Лавиной прогрохотал по. лестнице, выскочил на улицу. Прохладный вечерний воздух охладил горящие легкие. Он не знал, куда идет, ноги двигались сами собой. Лишь бы подальше от этого страшного дома.

Он долго бродил в беспамятстве по улицам города. Пару раз встречались шумные компании, которые преграждали дорогу. Он безразлично шагал прямо через них. Один раз его толкнули, попытались остановить, но он прошел мимо, словно не заметив. Никто не побежал следом, не продолжил ссору. Трудно задирать человека, если он не реагирует на оскорбления.

А потом в душе зародилось беспокойство. Нужно идти! Нужно скорее идти. Куда?.. Вспомнились опасения насчет видеокамеры. Если они так плотно взялись за это, то его комнату могут обыскать. А ведь там книга! Если они найдут камеру, то найдут и книгу! Срочно нужно домой!

Ноги сами собой понесли его в нужном направлении. Он вылетел из тела, начал подниматься над ним ввысь. Сначала он увидел удаляющегося себя, потом улицу, по которой шагал. Поднялся еще выше, обозрел соседние улицы, весь район. Вот его маленькое тело уже потерялось в лабиринте домов и дорог, Егор увидел весь город с высоты птичьего полета. Себя отметил зеленой точкой, что двигалась по городу словно по карте. Вторая зеленая точка горела через пару кварталов. Егор почувствовал, что должен достичь ее как можно скорей. Он прибавил шаг, перешел на бег. Новое тело работало идеально. Мышцы сокращались, выстреливали тело вперед с ужасающей скоростью. В ушах свистел ветер, словно не бежал по городу, а падал с необозримой высоты. Егор летел по улицам Хлынова с небывалой скоростью.

Зрение щелкнуло, переключилось на вид изнутри. Дома мелькали вокруг, словно он летел на скоростном болиде. Егору стало жутко. А ну как на такой скорости врежется в какой‑нибудь некстати стоящий фонарный столб. Или в машину. Но внутри бушевали такие силы, что чуял: попадись машина, разнесет вдребезги, даже не заметив.

Вокруг все замедлилось – оказалось, что бежит не так уж быстро. Хотя, возможно, побил все мировые рекорды скорости. Но дома кругом уже не размываются в смазанные полосы, фонарные столбы не прыгают как сумасшедшие, а медленно проплывают рядом.

Когда дома перестали мелькать, а просто поплыли по сторонам, понял, что бежит домой. Над головой цветным нимбом висит Знак. Знак Дьявола, теперь это совершенно ясно! Перед ним мелькнули страшные, глядящие в разные стороны глаза Бориса – это, несомненно, от Дьявола. Только Сатана мог заставить делать такое.

«Заставить? – спросил внутренний голос– Тебя никто не заставлял! Ты сам сотворил это!» – «Но ведь я не знал!..» «Не знал? Если бы в тебе не бурлило раздражение, не витали мысли о разрушениях и убийствах, если бы в твоей душе росли белые и пушистые цветы созидания и добра, ты бы такое не сотворил. И не украл бы!»

Но как?.. К чему способности, если… Если что, Егор? Если не красть? Если не пустить их для личного обогащения?..

Все равно я не виноват, оправдывался внутри противный, ноющий голосок. Просто я человек своей эпохи. Если по телевизору постоянно показывают, как лучше убивать себе подобных, как обвести их вокруг пальца, как ограбить банк, взорвать небоскреб или уничтожить врага… Насилие, насилие, насилие. Кругом одно насилие! Даже любовь в нашем мире не обходится без насилия! Мы сами создали для себя этот мир! Как же я должен был поступить, получив такие возможности? Только так, как я поступил!

Но тогда почему душу рвет на части неведомая сила?! Почему я чувствую себя слабаком и пропащим человеком? Почему?! На этот вопрос еще Достоевский искал ответ: кто человек – тварь дрожащая или право имеет? Право!

Егор взбежал по ступенькам, почти снес с петель дверь. Мелькнули испуганные глаза Милли. Он едва успел остановиться, еще чуть‑чуть – и задавил бы бабушку.

– Ой, как ведь вы носитесь теперь! – запричитала бабка. – Стопчете – и не заметите! А к тебе сегодня коллега приходил! Комнату у тебя смотрел, искал чевото! Грант хочет дать! Ой, это секрет вообще‑то! Но ты ведь не расскажешь, не выдашь бабушку Милли?!..

Егор замер, внутри все похолодело.

– Кто заходил?

– Так коллега ваш! – затараторила бабушка. – Такой культурственный, обходительный! Вся бы молодежь такая была – цены бы вам не было!

– И вы пустили его в мою комнату?! – проговорил Егор.

– Так ты ж его сам пустил! – удивилась бабка. – Ключи ему дал! Он сам и открыл! Говорил, что грант‑от большой очень! На какое‑то конструирование! Ты мне не говорил, что конструируешь! Вот скромный мил‑человек!..

Егор подергал дверь в комнату. Та, как и положено, заперта. Он достал ключ, руки дрожали, отчего не с первого раза попал в скважину. В голове билась одна только мысль: взяли ли книгу? Камеру – ладно! Взяли, и черт с ней! Книга! Главное – книга!

Наконец открыл дверь и проскользнул внутрь, оставив бабку разглагольствовать в прихожей. Егор остановился у двери и оглядел комнату. С первого взгляда и не скажешь, что здесь побывал посторонний…

И тут в голове что‑то щелкнуло. Перед внутренним взором предстали две картины. Как в старых детских журналах, где требовалось найти десять отличий. Здесь отличий было гораздо больше. Егор моментально обнаружил несколько десятков отличий. Неизвестный осмотрел всю комнату. На столе сдвинута скатерть, всего на пару сантиметров, но это ясно видно при сравнении картинок. Карандаш лежит не так, как его оставлял. На половике появился отпечаток грязной обуви. Пыль в углу потревожена, шторы задернуты тоже не так. Мусор в мусорном ведре перевернут. Явно, кто‑то копался.