Замуж с осложнениями. Трилогия (СИ) - Жукова Юлия Борисовна - Страница 129

Он выходит на крыльцо, и я вижу под стеной бледного осунувшегося Алтонгирела. Он стоит, глядя вдаль, грызёт ноготь и нас не замечает. Старейшина наклоняется с крыльца и трогает его за плечо. Алтоша подскакивает и оборачивается. Он видит меня, открывает рот и издаёт сдавленное кряканье. Но тут в его руках оказывается книга. Теперь я вижу надпись на обложке — это всё та же энциклопедия, только в печатном варианте.

Алтоша обескураженно открывает книгу на заложенном месте. Кверх ногами я могу различить там картинку с каким-то лохматым человеком в просторной одежде. Читать мелкие муданжские буквы в таком ракурсе мне трудновато. Алтонгирел тупо пялится в раскрытую книгу. На записке, вложенной Старейшиной, написано: «Идиот».

Меня разбирает нервный смех, но я его сдерживаю, как могу. Ой, да, и где же Азамат? Если Алтоша тут…

— А где мой муж? — спрашиваю обоих духовников.

Старейшина проводит пальцем по губе и окидывает окрестности задумчивым взглядом. Алтонгирел встряхивается, заглядывает за угол дома и кивает мне:

— Тут.

Я оказываюсь за углом, не успев даже этого осознать. Азамат сидит на земле, прислонившись спиной к стене дома и подтянув колени к груди. Когда я хватаю его за коленку, он поднимает голову. Лицо у него страшное. Я кидаюсь его обнимать, чтобы только не смотреть.

— Лиза! Откуда?! — выдыхает он мне в висок. — Боги, Лиза!..

На этом его словарный запас временно иссякает, да и у меня ничего на язык не просится. Ну это ж надо было такому случиться, чтобы он меня на неделю вообще потерял! Да ещё посреди закипающей ссоры.

Когда его объятья ослабевают достаточно, чтобы я могла дышать, спрашиваю:

— Ты живой вообще?

— Ну так, — невесело усмехается он. — Ещё способен вернуться к жизни. Куда же ты делась?

— Да в туннель! Меня выкинуло около почты час назад примерно. Видишь, я всё в том же.

Он оглядывает мою маечку и тут же стягивает куртку, чтобы меня укутать. А я и забыла уже, что холодно.

— Там не было ничего даже отдалённо похожего на туннель, — качает он головой. — Мы тебя везде искали…

— Да понимаю, — опускаю глаза. Вроде моей вины никакой, но так жалко его… — А ты пробирку не подобрал?

— Какую пробирку?

— Ну, в которую я положила кусочек той штуки…

— А… Нет, боюсь, что нет. Мне как-то не до пробирки было. Из гостиницы мы твои вещи забрали, а вот о пробирке я не вспомнил. Ох, так что ж теперь, обратно туда лететь? Ты же ничего не успела узнать…

— Не надо никуда лететь, — тихо произносит у нас над головами Алтонгирел. — Она тут успела всё рассказать Старейшине Ажгдийдимидину, — он как-то умудряется произнести этот кошмар без запинки, — и он определил, что это было. Морской дух в грозу поднялся из воды, они же любят в дождь порезвиться, а его молнией в дерево впечатало.

Азамат громко возносит гуйхалах во славу богов и за здоровье Старейшины. Сам наикрутейший духовник стоит тут же и с интересом изучает переплетённую конструкцию из конечностей, которую представляем собой мы с Азаматом.

— Но почему его кроме меня никто не видел? — интересуюсь я.

— Потому что ты родственница Укун-Танив, которая их создала, — безапелляционно заявляет Алтоша. — Их и здоровых только пожилые женщины видят, а больного кроме тебя никто бы не различил.

— Так надо же его вытащить из дерева! — соображаю я.

— Старейшина уже отправил послание на Орл, чтобы разломали то дерево по трещине и полили там всё водой. Надо надеяться, он утечёт в море.

Я глубоко облегчённо вздыхаю. Меня эта их мистика доконает когда-нибудь.

Тут я понимаю, что Азамат у меня по-прежнему сидит на земле, а теплее не стало.

— Слушай, — говорю, поднимаясь, — ты бы встал. Отморозишь себе всё!

— Сейчас попробую, — хмыкает он и с трудом поднимается на ноги. Без куртки он мне кажется ещё тощее, чем обычно.

— Ты когда ел последний раз, золотце? — интересуюсь я с подозрением.

Он вопросительно смотрит на Алтонгирела.

— Когда я ел?

— Я ей лучше не буду говорить, а то она меня убьёт, а тебя к кухонному столу привяжет, — кисло отвечает тот.

— Азамат, ты что?! — восклицаю я. — Я понимаю, что ты волновался, но если ты с голоду помрёшь, никому лучше не будет!

— Да я просто… — мямлит он. Алтонгирел отмахивается.

— Помереть бы я ему не дал. Но насильно кормить чаще, чем раз в двое суток, не могу. А я тебе, Азамат, говорил, что если мы её найдём, первым делом ты получишь взбучку за то, что не ел.

— Получишь! — обещаю я. — Ещё как получишь!

Он только улыбается и прижимает меня поближе.

Старейшина, наблюдавший всё это с немым интересом, похлопывает Алтошу по плечу. Тот сразу серьёзнеет и откашливается.

— Мы тут кое-что обсудили, пока вы… здоровались. Старейшина Ажгдийдимидин считает, что я не справляюсь с ролью вашего духовника.

— Ура! — дико воплю я. — Старейшина, вы мудрейший человек!

Старейшина едва заметно улыбается. Азамат, впрочем, расстроен.

— Но как же… — он обращается к Старейшине. — Алтонгирел ведь мой друг… Я понимаю, что с Лизой они плохо ладят, но меня-то он совершенно устраивает.

— Старейшина считает, — продолжает бубнить Алтонгирел, — что из-за того, что я не понимаю твою жену, ты не можешь быть полностью со мной откровенным. Это так? — он прищуривается на Азамата. Тот опускает глаза.

— Ну, немного есть… Но это ничего важного, просто…

Оба духовника кивают.

— Не ты должен определять, что важно, а что нет, — говорит Алтонгирел. — Твоим другом я останусь. А вот наставлять вас отныне берётся сам Старейшина Ажгдийдимидин.

Я готова плясать от радости. Мало того, что этот человек за полчаса дважды проявил полное понимание моих проблем, так он ещё и молчит!!!

Азамат выглядит так, как будто выиграл лотерею, от которой не покупал билет.

— Но… Вы ведь не работаете с людьми уже много лет… Нет, я понимаю, что Лиза достойна лучшего, но я-то…

Алтоша закатывает глаза.

— Старейшина полагает, что с вами нельзя работать по отдельности. И вообще, Азамат, хватит уже выпендриваться, все и так понимают, что тебе делают большое одолжение, с твоей-то… — он косится на меня и замолкает. Не забыл ещё пощёчину. Впрочем, от того, что он не договорил, легче не становится. Я мгновенно зверею, Азамат сконфуженно кивает, а Старейшина никак не реагирует. Неужели и он не понимает? Ладно, Алтоша, я тебе ещё устрою…

Но пока что мы идём домой. Азамат успел разгрузить наши вещи — Алтонгирел заставил, чтобы занялся чем-нибудь, пока тот сходит по каким-то своим делам. Хоть за это ему спасибо.

Азамат разжигает печку, а я скоренько варю лебяжий суп с лапшой. А потом и правда практически привязываю мужа к столу, наливаю ему полную миску и принимаюсь отчитывать, пока жуёт, чтобы лучше усваивалось. Он хмыкает и кряхтит, изображая раскаянье и не забывая похвалить мою готовку. Конечно, теперь, когда всё устаканилось, аппетит у него зверский, так что закончив первую миску, он берётся за вторую, и тут уже я примыкаю. В конце концов, мне тоже есть надо, а ругать его — дело дурацкое. Разозлиться у меня не получается, и он это хорошо понимает.

— Но обещай мне, пожалуйста, — грозно говорю напоследок, — что это больше не повторится. У вас тут туннели на каждом шагу, да и мало ли какие глупости в жизни происходят. Но чтобы больше никаких голодовок! Через не хочу, а ешь!

— Обещаю, — серьёзно отвечает он. — Я просто отвык, что обо мне кто-то заботится. Но слушай, как всё здорово повернулось, что ты внезапно оказалась здесь! И сразу всё разрешили…

— Да я думаю, что в любом случае бы разрешили. Разница только в том, что это ты неделю нервничал, а не я. С учётом беременности это не худший вариант, уж извини. Я вообще собиралась к Унгуцу пойти, а тут этот подвернулся. И как вы его имя выговариваете?

Азамат усмехается.

— Я тебе по секрету скажу, Алтонгирел полгода выучить не мог. На то и расчёт, человека с длинным сложным именем трудно сглазить, ведь для этого нужно имя в заклинание вплести.