Империя Оствер. Пенталогия (СИ) - Сахаров Василий Иванович - Страница 42

Разум девушки вновь частично включился в работу. Она ощутила, что замёрзла, а тело её затекло и ей трудно пошевелиться. Но всё же она сделала несколько движений, развернулась, посмотрела в сторону двери и увидела перед собой настоящего призрака.

Грозной ужасной тенью существо из потустороннего мира возвышалось над ней и чтото говорило. Но Инна, которая утонула в тёмных провалах глаз давно умершего человека, его не слушала, хотя всё слышала и запоминала. И сколько времени длилась речь потустороннего существа, в тот момент она не знала. А когда призрак, сказав всё, что хотел, покинул святилище Улле Ракойны, пройдя сквозь запертую дверь, девушка подползла к ногам мраморной статуи своей богини, которой поклонялись все женщины герцогства Мариен. Она обняла её холодные ноги, и её перегруженный впечатлениями, страхом и переживаниями разум погрузился в спасительную тьму беспамятства.

Империя Оствер. Герцогство Мариен. 22.03.1403–23.03.1403

Утро следующего дня порадовало. Тучи рассеялись, и выглянуло солнце. И настроение у меня было превосходное. Новых оживших трупов в деревушке барона Пертака не появлялось. Наёмники, уже успевшие ночью покуролесить с местными женщинами, перешучивались и были готовы к подвигу, а староста деревни рассказал мне всё, что знал о поместье своего покойного господина. Так что можно было выдвигаться к жилищу барона, и я отдал приказ выступить.

Наши лошади, отфыркиваясь, бодрой рысью двинулись по дороге к замкупоместью покойного феодала Пертака, и рядом со мной пристроился десятник Юр Кипа.

– Каков дальнейший план, господин граф? – спросил он меня.

– Подъезжаем к поместью, проводим разведку, а дальше по обстановке. Если с домочадцами Пертака всё в порядке, то забираем то, что нам причитается, и покидаем эти места. А если там призраки, которые всех запугали или с ума свели, придётся с ними драться и победить их, а потом всё равно забрать неправедно нажитые бароном богатства и возвращаться в замок Сараны.

– А не может так получиться, что живых людей в поместье уже нет?

– Наверное, может. Но такие случаи, когда нематериальные существа уничтожали людей, насколько я знаю, очень редки, для этого необходимо очень много сил иметь. Призраки в основном на психологию и страх давят, чтобы потом запуганных людей взять под свой контроль и заставить их делать то, что им нужно. И в этом случае всё зависит от того, насколько сильна защита у слуг и домочадцев Пертака и какая у них сила воли.

– Но никто из поместья в деревне так и не появился, а это странно.

– Причин для этого может быть много. На месте разберёмся, что и как в доме покойного барона, наследниками которого мы являемся. – Я посмотрел на наёмника. – Ты как, Юр, не против звонких золотых иллиров?

– Конечно нет. Только о том, что нам премия помимо контракта обломится, Гаяру говорить не надо. Пусть это будет нашими небольшими премиальными за драку с мертвецами.

– Это само собой. Но и вы про то, что я часть добычи при себе оставлю, не болтайте.

– Будьте спокойны, господин граф, в этом деле у нас обоюдный интерес. Впрочем, как и у всех, кто по поместьям разъехался, – основную часть добычи в общий котел, а малую толику себе. Так всегда было и, наверное, будет.

Пять километров до поместья Пертака преодолели быстро, и вскоре мой отряд оказался перед высоким холмом, на котором в окружении хозпостроек и нескольких старых дубов стояли три бревенчатых трёхэтажных здания, напоминающие боярские хоромы Древней Руси, по кругу обнесённые высоким палисадом. Следуя по дороге, мы выехали к воротам, которые, что странно, были открыты настежь, а пространство перед ними было истоптано многочисленными свежими следами сапог и женских туфель. Наёмники приготовили к бою свои мечи и арбалеты, а мы с Кипой достали заклятое оружие. Затем, как и вчера, старый воин и я спрыгнули с лошадей, передали их под присмотр бойцов и первыми двинулись во двор поместья.

Во дворе царила тишина, а вокруг нас не было ни единой живой души. Видимо, мы опоздали, призраки прогнали из этого места всех людей, получили, что хотели, и ушли туда, откуда заявились в наш мир. Было бы иначе, наши лошади вели бы себя нервно, а так животные были спокойны, и оружие мы держали наготове только по привычке.

Удостоверившись, что всё тихо, мы начали осмотр зданий. Сначала занялись центральным, господским теремом. Никого. Все вещи на своих местах, комнаты, кабинеты, спальни и обширный обеденный зал пусты, а в очагах осталось немного угольного жара, из чего Кипа сделал вывод, что люди покинули поместье не далее как прошлым вечером, примерно в то время, когда мы с мертвецами в деревне дрались. И только в кабинете хозяина была разнесена в щепки дверь и проломлен пол, а в остальном всё в порядке.

После господского дома мы направились в правое строение, в котором жили слуги и дружинники. Здесь, наоборот, полнейший хаос, много разбитой мебели и рваной одежды, раскиданное оружие, мечи из дешёвого сыродутного железа, рваные кольчуги и один сломанный арбалет. Кругом видны следы борьбы, но нигде нет пятен крови или трупов.

Примерно такую же картину мы ожидали увидеть и в левом тереме, где находились мастерские барона Пертака, хранилось продовольствие, одежда и прочие припасы. Однако набитые соленьями и копчёностями подвалы и первый этаж прошли – всё спокойно, вещи лежали на своих местах, и везде всё то же безлюдье. Следом второй этаж, и опять тишина и покой. А вот на третьем нас ждал сюрприз. Одна из дверей, за которой, как мы знали, должна находиться молельня почитаемой в этих местах женской богинипокровительницы Улле Ракойны, была заперта изнутри.

Кипа плечом толкнул не очень крепкую, сделанную из старых сосновых досок дверь, и она вздрогнула. Следующий удар мы уже нанесли вдвоем, на раздва, и вынесли хлипкую преграду с одного удара. В двери чтото хрустнуло, звякнул свалившийся на пол металлический предмет, оказавшийся железным накладным запором, и мы оказались внутри.

Десятник и я были готовы к бою. Но драться в помещении было не с кем, хотя живой человек внутри имелся. У закрытого дорогим стеклом окна, возле небольшой мраморной статуи, изображающей строгую женщину в белых свободных одеждах, с крыльями за спиной, обняв ноги богини, лежала девушка. Брюнетка с длинными косами, одетая в испачканное грязью и пылью длиннополое платье из дорогого тёмносинего бархата.

Я опустился рядом с ней на одно колено и перевернул её на спину. Девушка дышала, но пульс у неё бился неровно, она была сильно истощена и без сознания. Подхватив её на руки, я поднял лёгкое тело и повернулся к десятнику:

– Прикажи в центральном здании растопить очаг.

– Понял, – кивнул старый вояка.

Спустившись, я вышел во двор, в котором уже хозяйничали наёмники, отнёс нашу находку в жилое здание, где в зале уже разжигали огонь, и положил девушку на диванчик рядом с ним. Я приказал принести мою походную сумку, достал из неё целебный эликсир и, насильно разжав крепко сжатые зубы девушки, влил его в рот. В бессознательном состоянии она не могла проглотить спасительную для себя жидкость. Но я зажал ей нос, и рефлекторно она сделала глотательное движение, приняв сильнодействующее лекарство.

Я укрыл ее пледом и встал. В ближайшие несколько часов про спасённую девушку можно было не думать, она должна спать. И только когда переживший ужас, холод и голод организм окрепнет и красавица придёт в себя, её надо будет напоить чемто горячим и питательным, например куриным бульоном. Но поскольку кур рядом не наблюдалось, а имелись только копчёные окорока в погребе, то можно было обойтись и ими. Затем она должна быстро войти в норму, её память восстановится, девушка станет чётче осмысливать всё происходящее вокруг, быстро адаптируется и ещё пару суток, благодаря эликсиру, будет находиться в несколько гиперактивном состоянии. По крайней мере, так написано в инструкции к этому зелью, которое делалось по неизменному рецепту уже полторы тысячи лет для солдат имперской армии, которые после ранения и излечения должны были снова без промедления вступить в бой.